Потому что ты - единственный

В саду мерцали, порхая с куста на куст, крохотные феи-светлячки, создавая излишне романтическую обстановку для отдыхающих на резных скамьях учеников, уже разгоряченных танцами и пуншем. Северус счел нужным нарушить эту идиллию. Если у него испортилось настроение из-за необходимости беседовать с Игорем, от которого он успешно прятался в замке почти два месяца, то почему не излить хотя бы часть своей желчи на парочки, расползшиеся по кустам? Чем он и занялся, раздвигая ветки своей волшебной палочкой, при этом злобно хмыкая и сыпля наказаниями направо и налево, благо студенты его Дома ни разу не попались (то ли заблаговременно ретировались, услышав его приближение, то ли изначально выбирали более укромные местечки). Попутно он урезонивал Игоря:

– Не вижу никаких причин для беспокойства.
– «А они есть, эти причины, можешь мне поверить. Только не те, о которых ты думаешь...»

– Как ты можешь, Северус, закрывать глаза на происходящее?
– тихо паниковал Каркаров, озираясь по сторонам: вдруг кто-то их подслушивает?
– Тучи сгущаются все последние месяцы, и меня это очень тревожит...
– «Какая патетика!
– озлобленно думал Снейп.
– Раньше надо было думать, до того, как вырастил полную школу темных магов, любой из которых с удовольствием сдаст тебя Милорду».

– Так беги, - «доброжелательно» посоветовал он бывшему коллеге.
– Беги, я уж как-нибудь объясню твое бегство. «Угу, как-нибудь обыграю в свою пользу, не беспокойся».
– Свернув за поворот, Снейп вдруг увидел впереди Поттера с Уизли. «А эти тут зачем, тоже целоваться, что ли?!»

– Что вы здесь делаете?

– Просто гуляем, - Уизли был предельно лаконичен, как будто прочел мысли профессора.
– Правилами не запрещено.

Нужно было срочно развести подальше друг от друга Поттера с Каркаровым, поэтому Снейп ограничился рыком: «Ну и продолжайте гулять!» и унесся в своем классическом стиле - мантия надутым ветром парусом трепыхалась за его спиной, создавая завихряющиеся потоки воздуха. Расчет был верным: Игорь тут же последовал за Мастером Зелий, словно на привязи, скуля, что он боится и накручивая на палец свою козлиную бороденку. «Оторвет он ее когда-нибудь, распереживавшись», - злорадно предрек Северус про себя. Отделаться от дурмштрангца было очень сложно, вечер был напрочь испорчен. Ночь тоже оказалась... интересной.

Улегшись в постель около трех часов, профессор был разбужен задолго до рассвета тихим стуком в гостиной. Зная, что пароля от его комнат ни у кого (кроме Драко) нет, он не обеспокоился. Только тихо застонал, снова откидываясь на подушки и готовясь к очередному потоку жалоб - на Поттера, конечно... Открылась дверь спальни, стали слышны прерывистые всхлипывания.

– Ну, что опять?
– сиплым со сна голосом недовольно спросил Северус. Еле различимая в полумраке дрожащая фигурка, захлебываясь рыданиями, кинулась ему под бок. «Везет мне сегодня на вибрирующих собеседников».
– Драко? Что случилось?

– К-к-ре-ост-ный, - чувствовалось, что истерику тот решил устроить всерьез и надолго.
– Крест-хлюп– ный...

– Я слушаю, слушаю. По какому поводу рыдаем?

Насмешка не оказала ожидаемого действия: снова залившись плачем, Драко уткнулся носом ему в ребра, промачивая ночную рубашку. Северус машинально обхватил мальчика за плечи, похлопал по спине между лопаток, другой рукой погладив по затылку.

– Драко? Если ты не скажешь мне, в чем дело, я не сумею тебе помочь. Дать тебе Успокаивающее зелье?

Не отняв лица от северусовой рубашки, Малфой отрицательно потряс головой.

– Нет? Тогда вдохни поглубже и успокойся.
– Взяв с тумбочки волшебную палочку, он зажег свет и призвал из комода несколько носовых платков, отделанных вышивкой и кружевом, подарок Нарциссы, насильно достал лицо Драко из складок основательно промокшей сорочки и вытер ему глаза и нос. Тот судорожно вздохнул и...

– Поттер.

– Кто бы сомневался, - проворчал Северус, двумя пальцами оттягивая от тела мокрую холодную ткань. Палочкой высушил ее.
– Что на этот раз?

– Он мне... приснился! Танцевал с этой своей Патил, а потом вдруг мы оказались в саду...
– Драко снова всхлипнул: - Он... подошел... и... поцеловал меня! И руками...

– Он опять нацелился на снейпову рубашку, но тот был настороже и не позволил очередного «погружения».
– Наверно, он на меня какую-то порчу навел или духами приворотными полился, да, крестный? Я еще на балу от него глаз отвести не мог - пытаюсь в сторону глядеть, а там... Пэнси. А он - такой красивый сегодня был... а я... а потом... вот.
– Малфой взял новый платок и зарылся в него, гулко трубя и потихоньку успокаиваясь.

Зато Снейпу стало неспокойно и тоскливо. «Почему я? Почему Люциус с Нарциссой не могли поговорить с сыном на эту тему? Почему эти белобрысые... Малфои, одним словом, настолько упивающиеся своей бисексуальностью, не удосужились предположить в наследнике ту же черту?! Мы сейчас имеем вполне закономерный результат хронической зацикленности Драко на гриффиндорце, странно, что я заранее не предвидел этого». Но лицо мужчины не выдало ни одной из этих мыслей крестнику, с надеждой глядевшему на него. Делать было нечего, и именно Северусу пришлось объяснить Драко, что «все в жизни бывает, и такое - тоже»... что Поттер здесь не виноват и наверняка не подозревает о его, Драко, переживаниях... что не стоит, тем не менее, питать какие-то надежды на благосклонность Золотого Мальчика... Почему?.. Потому что они с Поттером - по разные стороны баррикад... Потому что есть Малфой-старший и Волдеморт...

«А самое главное: потому что у Поттера (хоть он иногда и выглядит, будто все тяготы мира лежат на его плечах) в глазах пока - ни малейшего проблеска сексуальности, ни одной мысли о сексе - сплошь невинность и детская незамутненность. Попробуй Драко подкатить к нему - и ничего, кроме колоссального скандала и душевных травм для обоих, из этого не выйдет». Этого он крестнику, естественно, не сказал, ограничившись еще одним напоминанием об отношениях Слизерина и Гриффиндора, напоил его все-таки успокаивающим и отправил в спальню.

Остаток каникул Драко почти не выходил из слизеринского общежития, обдумывая полученную информацию, а с начала учебного семестра начал с новой силой изводить Поттера и К[sup]o[/sup]. Вопреки всей логике то, что объект страсти не был в курсе малфоевских страданий, выводило того из себя тем сильнее, чем невиннее выглядел гриффиндорец, заставляя подниматься на новые высоты мстительности. За историю с Хагридом и его происхождением, с некоторых пор будоражившую весь Хогвартс, Снейп даже пожурил его, сказав, что так откровенно сводить счеты с обозвавшим его сусликом преподавателем Ухода за Магическими Животными - слишком очевидно и недостойно слизеринской изобретательности. Но Драко был в ярости, и плевать хотел на Слизерин и достойность-недостойность методов:

– Суслик! Этот чертов великан назвал меня сусликом!
– ругался он сразу после выговора крестного.
– И это - учитель по Уходу! Да он даже в обычных животных не разбирается, а туда же - замахнулся на волшебных! Я - хорек! Хорек, а не какой-то там суслик!
– визжал он в личной гостиной слизеринского декана, дав себе волю. Хищно оскалившись, Драко был как никогда похож на упомянутого зверька.
– Я ему устрою, я ему покажу суслика!
– Внезапно успокоившись и построжев, он одним движением руки привел в порядок растрепавшиеся волосы, развернул плечи и задрал подбородок, показав знаменитую фамильную осанку Малфоев и заявив с прохладцей в голосе: - Одно дело, когда маг ранга Хмури наказывает меня за реальную провинность. И совсем другое - когда какое-то необразованное быдло пытается воспользоваться чужими достижениями, чтобы лишний раз оскорбить меня. Я просто не имею права спустить ему это с рук.
– И как будто впервые увидел Снейпа, сидевшего чуть поодаль в глубоком кресле: - Я понял, крестный, что ты мне пытался объяснить, спасибо. Учту на будущее.