Потому что ты моя

Глава 6

Соня

Когда ты, отогнав посторонние мысли, погружаешься в работу, время летит будто на перемотке. Раз – и уже пятница. Все вокруг обсуждают планы на вечер и выходные: кто-то собирается отдаться безудержному веселью, кто-то откисать на диване в компании подружек и новых фильмов, а кто-то провести время в кругу семьи. Я же боюсь даже думать о том, что буду делать, когда останусь одна. Сходить с ума? Ведь именно этим я занимаюсь по вечерам вот уже пять дней подряд. Что со мной будет за полных двое суток?

Кусаю губу, которую кусал Руслан. Почти стону от досады, что не могу выкинуть его из головы, и тут же злюсь на себя. Ненавижу его, всем сердцем ненавижу за то, что въелся под кожу, заразил кровь, и не выведешь его никак. Ненавижу за каждое брошенное слово, на которое он не имел права, потому что сам от меня отказался. Ненавижу за каждое запретное прикосновение – сколько бы не терла кожу мочалкой, все равно чувствую фантомные отпечатки его рук.

Ненавижу. Я не вру. Я действительно его ненавижу, потому что все еще чувствую к нему что-то. Нечто больное, убогое, но по-прежнему неубиваемое. Вытравить это из себя – выше моих сил, разве что вместе с душой.

Шагаю к кабинету Трофименко, которому должна показать промежуточные результаты дизайн-проекта к скорой сдаче элитной застройки. Ну как должна – у меня еще неделя в запасе на дизайнерскую реализацию трех вариантов пентхауса в новом жилом комплексе, но я уложилась в десять дней, потому что штурмовала 3ds Max и ArchiCAD ночами, когда не спалось из-за противно жужжащих мыслей в голове. Поначалу шла к нему воодушевленная и с желанием утереть нос тому, кто в меня ни капли не верит, полагая, что весь мой талант заключен между ног, но с каждым шагом чувствую себя все неувереннее, потому что слышу… Да, это Владимир с ним говорит. Он там. С ним. В кабинете. Черт! Застываю на месте в паре метрах от двери и, как только понимаю, что его голос становится громче, собираюсь развернуться и бежать сверкая пятками, но меня ловят с поличным.

– Соня, – раздается позади глубокое и гулкое.

Резкий вдох застревает в горле, я боюсь обернуться и посмотреть ему в глаза. Всю неделю, как могла, избегала Владимира, потому что не знала, как мне себя с ним вести. Старалась уехать пораньше с девочками, пару раз врала, что очень занята работой, поэтому не могу пообедать с ним, и перекусывала на ходу бутербродами, а вчера сослалась на плохое самочувствие, и кажется, он даже поверил, потому что выглядела я и правда неважно. И сейчас Владимир внимательно осматривает меня, будто ищет следы несуществующего недомогания. Может, даже находит – я вымотана бессонницей и моделированием, не накрашена, с хвостиком и наверняка отличаюсь от той девушки, с которой он привык проводить время.

– Здравствуйте, не хотела мешать вам, я могу подойти позже и… – тараторю так быстро, как могу, чтобы оправдаться.

– Мы уже закончили, проходи, – произносит он размеренно и спокойно.

Я робко киваю, переминаясь с ноги на ногу, но по-прежнему стою на месте. Засматриваюсь на Владимира и, к своему глубочайшему сожалению, нахожу схожие с Русланом черты. Поражаюсь, как не заметила их раньше. Все ведь так очевидно, что даже смешно. У них и родинка почти на одном и том же месте, разве что волосы у Владимира светлее – скорее каштановые, чем черные.

Блин, я пялюсь. Мотаю головой, чтобы сбросить чертово наваждение и пытаюсь протиснуться мимо, не цепляя Владимира, но он ловит коротким касанием – очень легко сжимает запястье на миг и тут же отпускает. Виолетта, секретарша Трофименко, сразу бросает в нашу сторону взгляд. У нее будто антенна в голове настроена на сплетни, которые она будет распространять в курилке в обеденный перерыв. Я глубоко вздыхаю и смотрю на белые пуговицы с тиснением на его дорогой рубашке под пиджаком, чтобы не смотреть в глаза.

– Соня, я не хочу давить на тебя, но ты стала совсем неуловима. Если это из-за инцидента с моим сыном…

Я открываю рот и набираю воздуха в легкие, но он продолжает.

– Я рассказывал тебе, что у меня есть сын. Моим упущением было не рассказать ему о тебе, но я планировал сделать это официально за ужином. Я знаю, что старомоден во многих вопросах, но у меня давно не было отношений. Может, я действую не так, как ты того ожидала и все же… Я высказал свои намерения ухаживать за тобой и не давлю на тебя, но должен понимать, что ты все еще заинтересована в этом так же, как и я. Потому что я заинтересован.

Сколько мыслей за эту недлинную речь проносится в моей голове, не описать словами. Я сглатываю, сжимаю зубы, наконец решаюсь поднять глаза и сразу забываю, что хотела сказать. Владимир смотрит на меня с искренней заботой и тревогой. Это подкупает и пугает одновременно. Я ведь и правда прониклась им и его манерами. Никого не подпускала к себе после Руслана и думать об этом не хотела, казалось, мое сердце больше никого не сможет признать, но Владимир… он был так мил, нежен, остроумен и при этом сочетал в себе строгость и жесткость взрослого адекватного мужчины, который является владельцем крупного бизнеса, что все это стало похоже на шанс. На мой единственный шанс на нормальную жизнь и возможное счастье. Да и кто вообще устоит, когда к тебе относятся, как шедевру Моне? Холят, лелеют, оберегают, пылинки сдувают и любуются по поводу и без.

Мне этого не хватало. Я давно была у себя одна. Родителей не стало очень рано, меня воспитала бабушка, которая жила в области, вела небольшое хозяйство и привыкла работать за троих. Ее любовь ко мне неоспорима, но… она была мировой женщиной. Меня никогда не жалела, даже когда этого очень хотелось. Я не знала ласки, только поставленные задачи и их выполнение. Когда я получала пятерки, я была молодец и шла помогать ей полоть картошку. Когда где-то выходил промах, меня не ругали, но долго и нудно рассказывали о том, что нужно работать еще больше, и никакие оправдания о других учениках, которые тоже не справились, не засчитывались.

С Русланом все было иначе, чем с Владимиром. По темпераменту они оказались полными противоположностями. Руслан эгоистично брал, но я была счастлива ему отдавать. И отдаваться. Боже… все это сейчас, прямо в эту секунду крутится в мыслях, мешается между собой: горячий шепот Руслана, добрые слова Владимира, жадная хватка одного и нежные касания другого. Я не могу вынести все это одна. И я не хочу лгать.

– Я знакома с Русланом.

Владимир чуть наклоняет голову ближе ко мне, будто ждет, что я скажу дальше.

– Я была знакома с ним до того, как встретила его у вас дома.

– Хм, становится немного понятнее. Его реакция. Между вами что-то было?

– Да, – выпаливаю я, чувствуя, как краснеют мои щеки. Почти шепотом, потому что Виолетта все еще косится в нашу сторону, хотя определенно не может слышать, о чем мы говорим. Обсуждаем проект!

– Как давно?

– Год назад. В Испании.

Только сухие факты, никаких чувств – они под замком.

– Все кончено? Или ты…

– Все кончено, – говорю так уверенно, что сама этому верю. Ненадолго, но верю. – Только я не хочу, чтобы из-за меня вы ссорились. Это неправильно, и я…