Потрясение грани
Шрифт:
Перед моим внутренним взором появился и приобрёл чёткость образ моей любимой Елены, подруги и берегини. Она протянула руки, и я мысленно их коснулся. В реальности между моими ладонями вспыхнул яркий сгусток света. Меня окружил океан мощи. Я быстро повернулся, полыхнул нестерпимо слепящий огонь, и оружие и доспехи стражей осыпались на пол кучками серой пыли. Ошалевшие обезоруженные воины завопили и отскочили, прижавшись спинами к стенам. Советники с криками вскочили, а оба «скорпиона» выхватили из складок хламид лучемёты-кси. Они надеялись, что я устрашусь и запаникую, но испугался Энлиль. Его потрясло разоружение стражей и появление в руках советников запрещённого оружия нападения. Он резко поднялся на ноги и выхватил свой меч, точную копию моего.
«Скорпионы» нажали на гашетки лучемётов. Защитные чашки отразили
Бледный, как смерть, Наместник поднял вооружённую руку. Его меч налился багрянцем, потом ярко засветился, его кончик потерял чёткость и начал вытягиваться в мою сторону. Я сразу почувствовал мощь этого невероятного оружия, которое сих пор считал просто клинком, из необычного металла, но клинком.
Теперь я понял, почему тиаматиане называли его «небесным расширяющимся мечом». Он использовал энергию внешних источников, фокусировал её и направлял в виде узкого луча. Мой браслет-преобразователь натужно гудел, блокируя лавину обрушившейся на меня мощи и рассеивая её сзади меня яркой короной пламени. Но давление силового потока достигло такой запредельной величины, что моя защита начала прогибаться.
Я не стал доставать меч, чтобы не сталкивать в бою двух близнецов, а соединил ладони и, словно клином, расщепил лавину энергии. Луч раздвоился и с грохотом пробил два огромных дымящихся пролома в стене сзади меня, осыпав стражей каменными обломками.
Выпучив полные ужаса глаза, Энлиль рухнул в кресло и начал судорожно хватать ртом воздух. Я опустил руки, яркий свет исчез, и в полумраке помещения повисла гробовая тишина, нарушаемая шорохом щебёнки из проломов в стене.
– Ты, отродье преисподней, не испугаешь меня, – стуча зубами, неожиданно тонко взвизгнул Наместник, – прихвостень Энки, ты пожелал навести тут свои порядки. Не выйдет! Скоро всё кончится! – Энлиль побледнел, на его губах выступила пена, и, похоже, от страха он вот-вот мог свихнуться, – Скоро клан ненавистного брата исчезнет с лица Земли. Всё будет уничтожено. Уже двинулись силы…
Закончить фразу Энлилю не дали выскочившие из-за его спины «скорпионы», махая, будто мельницы, руками они заголосили.
– Владыка! Владыка, прости нас! Господь великий и всесильный…
Они громко орали и выкрикивали всякую ахинею, явно затыкая Энлилю рот. Но и без того я понял, что вторжение на земли клана Энки началось. Мысленным взором я охватил ближайшее пространство и «увидел», что наш шем окружён полным отрядом стражи.
– Повелитель Энлиль, твои воины собираются напасть на мой шем. Останови их. Так будет лучше для всех. Я не люблю проливать кровь. Такая уж у меня привычка. И поторопись, я не могу долго ждать.
Придерживая рукой дёргающуюся от нервного тика щеку, Энлиль мотнул головой, и один из стражей опрометью бросился вон из помещения. Я стоял, молча, и ждал до тех пор, пока шем не освободился от опасного окружения. Не глядя на Энлиля и его советников, я повернулся и медленно вышел из полуразрушенного помещения. Раздавшийся за спиной топот ног заставил меня резко обернуться, и тут же всё смолкло, словно звук выключили. Ухмыльнувшись, я повернулся и поспешил вон из дворца.
Окружившие шем стражи в серых доспехах стояли на приличном отдалении и больше походили на почётный караул. Двигатели низко гудели на холостых оборотах, а трое моих молодых спутников бестолково топтались у открытого входа, не зная, как себя вести вблизи полусотни враждебно настроенных копейщиков.
Я торопился. Пока всё складывалось неплохо, и у нас имелся реальный шанс уйти целыми и живыми. Быстро оглядев ребят, я негромко распорядился:
– Все по местам! Полная готовность к взлёту.
Марш, марш.Через минуту шем с набором высоты пронёсся над большой пальмовой рощей. Мы возвращались в Ханаан.
Глава 12
В иллюминаторе опять медленно скользила морщинистая поверхность земли. Я вглядывался в ландшафт, попутно отмечая про себя его особенности. В моём времени Сирийская пустыня и Ханаан – это скучная пустынная местность, перемежающаяся небольшими оазисами и узкими полосками возделанной земли вдоль редких источников воды. В этом времени безжизненных мест тоже хватало, но при этом бросалось в глаза обилие зелени на склонах ханаанских холмов и в горных долинах Ливана и Антиливана. Когда на линии горизонта в стороне моря стали различаться цепочки кучевых облаков, внизу появились очертания Галилейского озера, реки Иордан и Мёртвого моря, которое в этом времени было намного короче и шире. Шем пошёл на снижение, и складки ландшафта стали укрупняться.
Чтобы понять, что в Ур-Салиме произошла большая беда, даже не требовалось приземляться. Не работала система навигационной подводки, не отзывалась диспетчерская служба, замерли зенитные точки. Со стороны Сигнальной горы поднимался густой дым, горели сооружения горы Направления, а обе башни горы Наблюдателей обрушились, превратившись в руины.
Приземлившись на площади у главных ворот, мы поспешили выбраться наружу. Ребята подхватили копья и бегом отправились на разведку, а я принялся сканировать окрестности. Над Ур-Салимом витал дух смерти и ужаса, и от гнева я едва не заорал. Всё пространство города и его окрестностей пылало багровым заревом агрессии и фиолетовыми трассами жестокости. Из общего энергетического фона я сразу же выделил излучение тысяч захватчиков, темнокожих дикарей с побережья. Их человеческую энергетику буквально переполняли животные эмоции и звериная ярость. Боже мой! Да, что же здесь творится?
Раздавшийся справа шум заставил меня резко повернуться. Наискось через площадь бежали мои спутники и кого-то волокли на себе. За ними, пригибаясь, ковылял одетый в лохмотья горожанин. Как выяснилось, под развалинами башни стражи наткнулись на местного жреца и его помощника. Им чудом удалось спастись во время вторжения. Сильно повреждённые ноги обрекли бы жреца на долгие мучения, и ему очень повезло, что помощник, не смотря на безумный страх, не бросил своего господина и решил разделить его судьбу.
Остановившись поблизости, ребята уставились на меня, ожидая решения. Я махнул им рукой в сторону шема, забежал по аппарели последним и задраил люк. Отдав приказ на взлёт, я принялся оказывать диспетчеру первую помощь и заодно выслушал его рассказ.
Он говорил, с трудом сдерживая стон и мучительно морщась:
– Рано утром я принял сообщение о прибытии шемов Наместника, и отдал приказ охране воздуха о пропуске. Вскоре на экране появились сигналы от четырёх шемов. Когда они не запросили подводку, я понял, что они и не собираются садиться. Увидев, что штурмовики готовятся к атаке, я объявил тревогу, но уже ничего нельзя было сделать. Раздались взрывы. Бомбёжка длилась примерно семь делений круга. Меня завалило обломками в центральном зале, и очень повезло, что голову и тело накрыло консолью пульта. Кое-как помощник вытащил меня из-под завала, но, увидев толпы дикарей с дубинами и каменными топорами, мы спрятались обратно. Дикари покрутились, увидели, что поживиться нечем и убрались. В полной растерянности и отчаянии мы затаились, пока не появились трое моих спасителей.
– Где Повелитель Мардук?
– В городе Пирамид. Он выходил на связь накануне нападения.
– Всё понятно. Экипажу курс – город Пирамид.
Висящий в десяти метрах над землёй шем включил горизонтальную тягу. В иллюминаторах промелькнули горящие кварталы Ур-Салима, руины Сигнальной горы и множество дымов, тянущихся грязными кляксами на юго-восток. Перелетев гребень ближайшей возвышенности, шем прибавил скорости и ввинтился в синее небо.
Свалившаяся беда не прибавляла настроения, но лечение раненого немного отвлекло меня от тревожных мыслей. За делом я не заметил, как мы миновали пустынную окраину Синая. Вдали на фоне мелкой ряби барханов уже показались белые облачка над дельтой Нила, когда в голове вдруг резко застучал сигнал близкой угрозы. Я метнулся в кабину и крикнул из проёма люка: