Повелитель Големов

— Фигура? Будьте добры, расскажите о ней. Это очень важно — настойчиво повторил странный мужчина, и представился — я Феррик Кард, один из друидов местного круга. Ведь монстр, напавший на вас, может напасть на кого-то ещё. Вы же не хотите, чтобы кто-то пострадал и страдал как вы?

В ответ щёлкнул арбалет, и Лисси навела его Феррику в глаз. С невероятно для человека ненавистью, она сказала, процедила сквозь зубы.

— Я не знаю, кто ты такой. Я не знаю, чего тебе надо. Но я полгода пыталась его вернуть, и не позволю никому встать на моём пути или забрать его у меня снова! Убирайся с дороги, или клянусь всеми богами этого мира, я тебя убью.

Феррик моргнул. Женщина не шутила. Вряд ли бы ей удалось его убить, но вот выражение её лица… Оно намекало, что путешествие не было простым, и она действительно будет драться до последнего с кем угодно, даже с высшим дьяволом. Не было смысла устраивать драку, Феррик поднял руки, примирительно, и ушёл с дороги. Лисси оглянулась на него несколько раз и прошла мимо, помогая Риву. Парочка пошла по мосту, медленно удаляясь в даль. Джошуа задумчиво смотрел им вслед. И вздохнул.

— Уважаемый. — обратился к нему Феррик.

Джошуа повернулся к нему, затем приложил руку в кулаке к сердцу.

— Орден Белой Розы, Странствующий Рыцарь, Джошуа Чистое Сердце.

Феррик слегка, почти незаметно, поморщился.

— Здесь что-то не так, — разговорился Джошуа — она упомянула некромантию, как что-то незначительное.

— Наш круг не одобряет некромантию. Но здесь её не было. — сказал Феррик.

— Уважаемый Феррик, а каков ваш интерес в этом деле? — поинтересовался Джошуа.

— В последние месяцы появилось много некромантов. И разговор о возврате мертвых меня заинтересовал. — улыбнулся Феррик.

— Так вы следили. — констатировал Джошуа.

— Конечно. Никто не обращает внимания на маленького зверька.

Нужно сказать, что в форме маленького зверька Феррик был очень даже опасен.

— Я предлагаю объединить усилия — сообщил друид. — странный чёрный монстр, напавший на караван. Ведь ваш орден защищает слабых, не так ли?

Джошуа кивнул в ответ. Именно этим занимались странствующие рыцари.

— Она дала своё имя. Лисси Нирск. Леонард Рив. Оно может быть ненастоящим. И я не почувствовал ничего от той высушенной руки.

— Это была обычная рука. — сказал Феррик. — и свиток заклинания воскрешения, который сработал. Ей очень повезло, что он сработал, а не превратился в пыль.

Джошуа живо представил убитую горем Лисси и нахмурился.

— Здесь не так много дорог, и мест из которых можно прийти. — сказал странствующий рыцарь — она могла идти от Аргента, или Путеводного Камня. Там можно расспросить о ней. — он помолчал и добавил — я ей не доверяю.

Они отправились в путь. Дошли, на всякий случай, до Крепости Познания, поговорили со стражником. Друид чутко чувствовал настроение собеседника, а жизнерадостный Джошуа располагал к искреннему разговору. Но Хмурые стражники не видели девушку раньше, как и её партнёра.

Затем они отправились к Перевалочному Камню. Окопанная основательным рвом крепость-гостинница возвышалась над дорогой, готовая отразить крупное нападение. Но в крепости о Лисси никто ничего не знал.

И тогда они отправились в Аргент, где стали расспрашивать стражников о том, не проходил ли тут караван, не пропадал ли он. Кто-то из стражников вспомнил, что вопрос этот задают не в первый раз, и что была группа из четырёх человек, что уже расспрашивала о нём. Направили их к хмурому стражнику дозорной башни, что снова вспомнил караван. Вспомнил и заплаканную девушку, которую отвели, вроде бы, в храм Всемилостивого.

А уже в храме Всемилостивого они сумели потерять след. Джошуа упомянул некромантию, чем сильно озлил священника, и поэтому они не вышли на след Лисси, не попали в Золотую Синицу, но вот священник вспомнил, что могилу погибшего кто-то осквернил и раскопал, и ушёл. В голове мелькнула засохшая рука, которую использовала Лисси.

След простыл.

Феррик и Джошуа решили остановиться и перекусить в "Пьяной Русалке", при этом благополучно умудрились забыть про Золотую Синицу, что находилось неподалёку. Публика в Русалке была грубая и не всегда дружелюбная, но вот этим двоим постоянные посетители Русалки были не страшны. Джошуа просто глянул на ближайших к нему подозрительных личностей, и те стали аккуратно обходить бронированного паладина, непонятно зачем забредшего в Русалку, стороной.

Джошуа заказал себе простой обед, Феррик сумел найти в Русалке какой-то безалкогольный сок. Похоже, он единственный, кто спросил про него за последний месяц. Сок оказался кисловат, а Джошуа уплетал мутную бурду, отдалённо напоминавшую картофельное пюре.

— Непонятно. — задумчиво сказал Феррик. — мы что-то упустили. О пропаже каравана должны знать, сообщить, и тяжеловооружённый караван просто так не пропадает. Кто-то должен был его искать.

— Окрестности небезопасны — с набитым ртом отвечал ему Джошуа. — иногда караваны пропадают. — и слегка погрустнел.

— Именно поэтому мы проводим патрули. — продолжил он. — Но патрулей никогда не бывает слишком много.

— Интересно, куда караван направлялся, мы кого-то забыли расспросить. — сказал Феррик, допивая кислый сок. Джошуа же вдруг внимательно прислушался.

В Русалке выступал бард, он же менестрель. Не какой-то конкретный менестрель, а приходящий, и менялись менестрели регулярно, часто после неудачных столкновений с местной публикой. Вот и в этот раз Менестрель пришёл новый, никому не известный, и пел он что-то очень заунывное.

Музыка зачаровывала, обволакивала, убаюкивала, успокаивала, а затем пропитывала всё печалью. Странная мелодия, не совсем рифмующиеся слова лились по Пьяной Русалке, и мир как будто становился блеклым. Менестрель пел:

Путник, ты, что от жизни устал, Что в пути в своём заплутал, Заблудился в дороге и не поймал, Ускользающую птицу счастья

Ты, неизбранный, тот что на долгом пути, Не достиг ни богатства, ни силы, ни славы И в забытом давно подземелье, нашёл Лишь сундук от сокровищ, пустой

Странник! Брось свой путь в никуда, Что бежит бесконечной дорогой, Где бредут под печальной луною, бесцельно Сотни таких же как ты

Вынь свой меч или лук или нож, Брось друзей, и врагов и любовниц Покинь город ты свой или дом, и отправсья туда, Где лежат за завесой тумана, Поля мертвецов

Музыка зовёт за собой и зачаровывает. Перед глазами встал тот самый заблудившийся странник. Вот он медленно бредёт под лунным небом. Долгая дорога тянется перед ним, к горизонту, без конца, без цели, сверкая под чернотой неба. По краям её нет ничего, лишь. И вот он останавливается, смотрит, вперёд, назад, сходит с пути, и идёт через тьму.