Повелитель книг

Но он знал, что это не так. Именно из-за постоянной угрозы нападения пиратов, убийц и злых магов Рассветные Пустоши были надежно скрыты от всего остального мира. Только то, что в руках у гоблинов могла оказаться книга — ну и еще его дружба с Рейшо, — заставило двеллера найти в себе мужество отправиться с молодым матросом на это дело.

Удивительно, но ни один из вахтенных на кораблях не обратил на их суденышко никакого внимания. Мимо ходило туда и обратно еще несколько грузовых яликов, и фонари на них болтались так же весело, как и тот, что висел над головой Джага.

Двеллер наблюдал за палубами подозрительного корабля. Там не было заметно какого-либо движения. Это было странно: войдя в новую гавань, экипаж обычно высыпает на палубу, чтобы увидеть, какие корабли стоят по соседству и что вообще творится вокруг.

— Поосторожнее там, книгочей, — негромко сказал Рейшо. В тот же момент Джаг заметил, как на палубу стали выбираться гоблины.

Если бы гоблины не горбились, они были бы ростом с людей. Плечи у них были почти такие же широкие, как у гномов, и они обычно делились на толстых и тощих в зависимости от их положения во внутренней иерархии. Чем выше находился гоблин, тем больше ему доставалось добычи и, следовательно, тем толще он становился.

Свет зажженного у грот-мачты фонаря скользнул по гоблинам-матросам, заставив заблестеть кожу отвратительного серовато-голубого цвета, неприятное впечатление усиливалось еще и тем, что кожа была вся в пятнах. Треугольные головы этих существ имели крепкие челюсти и широкие плоские черепа, а к подбородку сужались, напоминая пробойник вроде тех, которыми пользуются шорники. Они были покрыты жесткими черными волосами; клочковатые бороды росли как у мужчин, так — и Джаг имел возможность в этом убедиться — и у женщин, а, кроме того, из вислых ушей торчали пучки волос.

Гоблинские дети выглядели так, что их не могли любить даже собственные родители; они были куда страшнее взрослых на вид, и с самого нежного возраста их переполняли злоба и ненависть. За всю историю только лорд Харрион сумел уговорить предводителей их кланов достаточно надолго отложить традиционную вражду и раздоры между ними и собраться в единую армию.

Гоблины-моряки одевались как все остальные матросы, но даже в штанах и рубашках их сложно было перепутать с какой-нибудь другой расой. Переговаривались они на своем языке, полном щелчков и присвистываний, который напоминал звуки, издаваемые животными.

Двеллер попытался разглядеть, что за кусочки кости и бусины были вплетены в бороды гоблинов. Кланы гоблинов можно было отличать по количеству и форме таких украшений, что вплетали в бороды их представители. Обычно кости принадлежали людям, эльфам и гномам, которых эти твари убили в бою.

Или исподтишка, мысленно добавил Джаг. Кости двеллеров, как считалось, не использовались. Ни один гоблин не признался бы в том, что использует их для украшения, хотя при ссорах они часто обвиняли в этом друг друга. Джаг был уверен, что среди жутких украшений гоблинов все-таки можно было найти и такие, что были сделаны из двеллеровых костей.

Тут он вдруг осознал, что приятель уже давно зовет его, и оглянулся через плечо.

— Бери левее, — негромко повторял Рейшо с отчаянной настойчивостью.

Крепче взявшись за весло, Джаг подвел ялик к кораблю, стоящему по соседству с прибывшей шхуной. Сердце у него отчаянно колотилось; словно вернувшись в прошлое, он чувствовал железные оковы на руках и ногах и грубую деревянную рукоять шахтерской кирки, которой махал все долгие годы своего плена. На спине у него до сих пор оставались шрамы от кнутов жестоких гоблинских надсмотрщиков, которые командовали сменами в шахтах.

— Полегче, — велел матрос, — и разверни лодку.

Благодаря в основном умению Рейшо ялик подтянулся вплотную к кораблю. В дюжине футов над ними была его верхняя палуба.

— Гаси фонарь.

Двеллер поднял защитное стекло и задул мерцающее пламя. Он нервно глянул вверх, от всей души надеясь, что они не привлекли ничье внимание на корабле, в тени которого сейчас находились.

— Спокойнее, — прошептал матрос. Он сидел на корме ялика, следя за тем, что происходило на шхуне.

— Это гоблины, — прошептал Джаг, стараясь сдерживать свой страх.

— Да, я вижу.

— Теперь мы можем вернуться.

Рейшо кивнул.

— Капитан Аттикус хотел только узнать, принадлежит ли корабль гоблинам. — Джаг страстно хотел сейчас снова очутиться на «Ветрогоне», в тепле, уюте и безопасности. Он дрожал на ночном воздухе, но знал, что дело тут не в холоде.

— Вот именно, — не стал спорить матрос. — Он и узнает, как только мы ему скажем.

Гоблины переговаривались между собой, и голоса у них звучали взволнованно или, возможно, сердито. Тут на палубу вышел толстый гоблин, по всей видимости, капитан, и команда умолкла. Капитан с минуту что-то им говорил, после чего матросы на блоках спустили с бортов шлюпки.

— А как только мы скажем капитану о гоблинах, — прошептал Рейшо, — как думаешь, что он спросит?

Джаг мрачно молчал, уже зная, о чем думает его друг. До него доносились звуки от ударов шлюпочных весел о воду.

— Я думаю, — продолжал матрос, — капитан захочет узнать, действительно ли на борту этой шхуны есть книга.

— Верно, — не мог не согласиться двеллер.

— Есть два способа, как он может это узнать. Либо он продержит здесь «Ветрогон» еще несколько дней, а потом последует за этой шхуной в открытое море и атакует ее.

Джаг с ужасом представил себе эту картину. Ближний бой между двумя кораблями был на редкость кровавым делом.

— Или…

Двеллер почувствовал тяжесть в животе; он догадывался, что собирался дальше сказать его друг.

— Или я заберусь на нее после того, как большая часть команды отправится на берег, — продолжил Рейшо.

— Это было бы ужасно глупо.

— Ты говоришь, глупо, а я утверждаю, что вовсе нет. Может, нашему капитану и не придется рисковать своим кораблем, без надобности атакуя эту шхуну.

Джаг сглотнул.

— Если нас поймают, мы все равно погибнем, как бы ты это ни называл.

— Погибнем, конечно, — ухмыльнулся матрос. — Но только если поймают, книгочей. И никаких там «мы». Я пойду один, и меня не поймают, а ты пока присмотришь за лодкой.

Двеллер повернулся и посмотрел на друга.

— Ты хоть знаешь, как книги выглядят?

Рейшо хмуро проводил взглядом направляющиеся к пирсу шлюпки гоблинов и повернулся к приятелю.

— Вроде той, в которой ты вечно что-то пишешь.