Повелитель теней. Том 2

— Значит, вы согласны, что Беренгар опасен?

— Да, тем более что, узнав о его выборе, многие из колеблющихся баронов могут пойти за ним.

— Как мы можем его устранить? — прямо спросил король.

— То есть, убить? Не могу сказать сейчас. Дело в том, что альдор не просто принял его во дворце, он отвёл ему покои в своём замке. Проникнуть туда и убить контаррена будет очень нелегко. А если к тому же вскроется, что это наша инициатива, альдор объявит на весь мир, что мы нарушили перемирие. Последствия будут непредсказуемы.

— Да, этого допустить нельзя, как и того, чтоб именно Беренгар возглавил войско Синего Грифона. Вот что, граф, идите и подумайте, как нам незаметно подобраться к Беренгару, причём так, чтоб никто не подумал, что это наших рук дело. Может, у него есть враги, ненавистники, родственники, мечтающие о наследстве.

— Я подумаю, — без особого энтузиазма произнёс граф, поднимаясь.

— Да, и будьте любезны, скажите слугам, пусть позовут ко мне Филбертуса.

Граф вышел, а король снова посмотрел в огонь. Роло печально вздохнул, не снимая головы с сапога Ричарда.

— Что б вы сделали, Джинхэй, если б были на моём месте? — не оборачиваясь, спросил король.

— Именно то, что вы решили, ваше величество, — раздался из полумрака спокойный голос.

— А что я решил?

— Поручить убийство маршала колдуну.

Ричард усмехнулся.

— Вы становитесь опасны, мой милый. Потому что читаете мои мысли.

Через какое-то время Филбертус, пройдя мимо стоящих на страже рыцарей личной охраны короля, подошёл к двери камеры в Чёрной башне, и, сняв запирающее заклятие, вставил в замочную скважину ключ. Войдя, он на минуту задержался на пороге, чтоб глаза привыкли к полумраку. Даже по сравнению с коридором, освещённым факелами, здесь было темно. Большая комната освещалась лишь маленькой свечой, стоявшей на столе. Он осмотрелся и увидел леди Ровену, которая сжалась на кровати, закутавшись в шаль. Здесь, действительно, было довольно холодно, от стен тянуло сыростью, а отсутствие окон делало атмосферу душной и гнетущей. От безмятежности и спокойствия узницы не осталось и следа. Она осунулась, побледнела, вокруг глаз появились тёмные круги. Вид у неё был загнанный и несчастный. Она пугливо взглянула на гостя и, вцепившись в плечи скрещенными руками, стиснула пальцы.

— Миледи, вы знаете, кто такой маркиз Беренгар? — спросил Филбертус, присаживаясь к столу на маленькую скамеечку.

— Конечно, — ответила она с некоторым недоумением. — Он владеет медными рудниками и пастбищами в северных горах. Его предки, хоть и происходили из южных баронов, давно поселились у нас, и всегда брали жён из местных племён, потому у него с ними союз. Он, в отличие от нас, не страдает от бесконечных набегов и грабежей. Говорят, подвалы всех трёх его крепостей набиты золотом. Беренгары могут отправлять сыновей в свободные города для обучения, а сами исправно служат Сен-Марко, получая милости короля. Его прадед был графом, а отец получил титул маркиза. Они вечно корчат из себя высшую знать, считая нас дикарями и мужланами, и никто не решается связываться с ними.

Филбертус удовлетворённо кивнул, слыша в её голосе обиду и неприязнь. Ему неважно было, что стоит за этим: зависть или ещё что-то.

— Вижу, вы не слишком любите это семейство. Тем лучше. Маркиз Беренгар перешёл на сторону луара, и тем самым вызвал недовольство его величества. Однако сейчас он находится под защитой альдора, живёт в его замке и добраться до него обычными средствами нелегко. Но в этом есть и положительный момент. У вашего друга Ротамона появляется возможность доказать нам своё расположение надлежащим образом. Если он убьёт Беренгара, да ещё так, что на Сен-Марко не упадёт тень подозрения, а все, кто переметнулся на сторону Грифона, увидят его ужасный конец, король продолжит переговоры об альянсе.

Она испуганно смотрела на него.

— И что вы хотите от меня?

— Вызовите своего покровителя и передайте ему пожелание короля, — Филбертус выложил на стол мешочек с кипарисовыми угольками. — Потом расскажете мне о том, что он скажет.

— Я не стану вызывать его! — замотала головой она. — Здесь? Здесь слишком мало места! Он сожжёт меня!

— Может, и нет, — улыбнулся маг, вставая. — Зачем ему разрывать единственную ниточку, что ведёт его к вожделенному союзу с нашим королём. Ах, да! Я забыл сказать, что если вы откажетесь, то вас обвинят в колдовстве и уж точно сожгут. На костре, заживо. Это будет более мучительно и долго, чем смерть от магии вашего покровителя. Я уж не говорю о пытках во время следствия. Оно тоже может длиться довольно продолжительное время.

Не дожидаясь её ответа, он вышел, запер дверь и, снова наложив необходимые заклятия, удалился.

— В самом деле? — спросил Раймунд, взглянув на Филбертуса. — Уверяю вас, для этого не нужен колдун! Достаточно подкупить повара, чтоб он подсыпал Беренгару яд в похлёбку!

— Это будет не так впечатляюще, — невозмутимо произнёс маг и посмотрел на короля.

Разговор происходил на следующий день, когда тёмное время только перевалило за половину. Сразу после третьей стражи маг навестил пленницу Чёрной башни и нашёл её забившейся в угол за кроватью. Вид у неё был почти безумный, и ему с трудом удалось добиться от неё ответов, но они его удовлетворили.

— Если он умрёт от яда, все сразу подумают на нас, — добавил король. — Но если он сгорит заживо на глазах у подданных альдора, никому и в голову не придёт обвинять в этом Сен-Марко. Особенно если до них дойдут слухи о том, что и у нас недавно были такие же смерти. Так вы можете это сделать?

— Да, — нехотя кивнул граф. — Мы можем доставить монету в луар. Но как всучить её Беренгару? Да ещё так, чтоб он не передал её никому, и имел при себе как раз в нужный нам день.

— Заставить его оставить монету у себя не так сложно, — заметил Филбертус. — Можно спрятать её в каком-нибудь украшении. Насколько я помню, он любит обвешиваться разными цепями и пряжками. К тому же в луаре мода на разные бряцающие украшения. Они их даже на сапоги нашивают.

— Вряд ли он ходит в одних и тех же сапогах каждый день, — с сомнением проговорил Раймунд.

— Вы правы, нужно что-то другое, что-то, что он мог бы надеть на одежду. Вот только как заставить его надеть это в нужный нам день?

— Что ж, — улыбнулся король, — это я смогу устроить. А пока, Филбертус, отправляйся к казначею, пусть он выберет какое-нибудь украшение, что-нибудь брутальное, что-то, что порадует нашего старого маршала. А вы, граф, подберите надёжного гонца, который отвезёт подарок в луар вместе с инструкциями. Вам известно, когда в луаре состоится ближайшее торжество, которое наш царственный брат альдор ознаменует пиром и обязательно пригласит на него Беренгара?

— Это несложно, ваше величество. Скоро день рождения альдорены. Она не любит охоту из-за своей тучности, равнодушна к турнирам, зато обожает пышные пиры с обилием различных блюд и дорогих вин. Мы вполне успеем к тому времени доставить означенный предмет в луар.

— Ступайте, мне нужно обдумать, как всё устроить. А вечером приходите ко мне. Я скажу, что делать.

— Слушаюсь, ваше величество, — поклонился граф и, метнув на Филбертуса мрачный взгляд, вышел.

Небо уже начало наливаться радующей глаз сапфировой синевой, когда из дверей небольшого городского замка выскользнул молодой человек в лёгкой кольчуге. Накинув на голову капюшон плаща, он быстро миновал длинную мрачную улицу, освещённую фонарями на кованых кронштейнах, и свернул на Королевскую улицу. За ним, так же закутавшись в плащ, шёл вооружённый до зубов оруженосец — необходимая предосторожность для прогулки по ночному Сен-Марко, даже не смотря на комендантский час.

Впрочем, на широкой улице было неопасно. По ней то и дело проходили патрули городской стражи. Молодому человеку дважды пришлось приподнять капюшон, чтоб сержанты могли разглядеть его лицо и, почтительно поклонившись, следовать дальше своим маршрутом. Анри Раймунд был в хорошем настроении. Он отказался от дружеской пирушки в обществе принца и ближайших друзей ради свидания с прекрасной Аламейрой. Её муж уехал по делам, и упустить такую возможность он не пожелал. Свидание прошло на редкость удачно, и он был слегка пьян не столько от вина, сколько от страсти.