Повелители Марса

— Ты сомневаешься, когда принцепс отдаёт тебе приказ? — резко произнёс Йоаким Бальдур с поста модератуса напротив Коскинена. Он покачал головой. — Не удивительно, что Лунная Синь бросил вызов альфе.

Йоаким Бальдур служил модератусом-примусом на «Канис Ульфрика», но был переведён на «Лупу Капиталину» после смерти Ларса Ростена. Он был «Разбойником» до мозга костей, что делало его воинственным и в лучшие времена, но служба на титане, который едва не убил его принцепса, только заострила злобный язык. Полученные на «Канис Ульфрика» ожоги зажили, но всё ещё было видно, что кожа вокруг глаз и ушей искусственная.

— Ты из экипажа «Разбойника», — огрызнулся Коскинен, нервы которого — сильно потрёпанные постоянными придирками Бальдура и явным нежеланием служить на «Лупе Капиталине» — наконец сдали. — Что, чёрт возьми, ты вообще можешь знать об этом титане?

+ Молчать! «Лупа Капиталина» в ярости, + произнёс принцепс Лют. + Вы что не чувствуете её ярость в манифольде? +

— Нет, принцепс, — ответил Коскинен, увеличивая мощность двигательных систем и стараясь не думать об увиденном в манифольде. «Лупа Капиталина» устремилась на боевой скорости к расселине. Шаги были широкими, «Владыка войны» двигался быстрее, чем следовало на ледяной поверхности. Коскинен услышал, как Гирдрит зашептала молитву Богу Машине, когда впереди разверзлась пропасть.

Сердце Коскинена сжалось от открывшегося вида, он костями чувствовал, что расселина слишком широкая и невозможно глубокая, чтобы они выжили, если упадут в бездонные глубины. «Владыка войны» ускорил шаг, титан не двигался так быстро уже несколько месяцев, могучие ноги врезались в землю и выбрасывали огромные куски камней и льда.

Они почти бежали, что и в лучшие времена представлялось опасным для такой высокой машины, но им нужна была вся кинетическая скорость, которую они могли получить. Возможно, только это спасёт их от падения в расселину, поэтому Коскинен перенаправил всю до последней капли энергию от пустотных щитов и вспомогательных систем, о которых успел вспомнить, на стабилизирующие механизмы гироскопа в центре огромной машины.

В манифольде вспыхнули гневные красные символы, отмеченные печатями «Табулария». Магосы в сухопутном левиафане увидели, что они собираются сделать и предупреждали об опасности.

+ Они думают, что у нас ничего не получится, + рассмеялся Зимнее Солнце. + Я покажу им, на что способен Сириус. +

* * *

Робаут испробовал всё что мог, пытаясь удержать сани в воздухе, от молитв до угроз, но машина умирала. Густой дым и случайные гравитационные выбросы вырывались из-под обтекателя двигателя, и за их петляющим неровным следом тянулся чёрный масляный шлейф. Сержант Танна и остальные Чёрные Храмовники израсходовали последние боеприпасы и сдерживали кристаллических существ мечами и кулаками.

— Давай, — сказал Робаут, наконец, увидев высокий корпус «Табулария», который появился на плато в сопровождении множества стальнопыльных танков кадианцев. До исполинской машины оставалось примерно триста метров, но это было всё равно, как если бы левиафан находился на противоположной стороне планеты. Подразделения скитариев отступали по обеим сторонам от саней, некоторые пешком, другие на ужасно повреждённых «Носорогах», но они сражались по своему плану.

Плану, который не учитывал Робаута и Чёрных Храмовников.

Грав-сани опустились, и Робаут почувствовал, как подфюзеляжный киль царапнул землю.

— Ты можешь выжать что-нибудь из этих чёртовых саней? — крикнул он Павельке.

— Думаете, я не пытаюсь? — ответила она. — Разъяснение: адептами Марса не рекомендуется использование уничижительных терминов по отношению к машинам, которые могут спасти вашу жизнь.

— Верно подмечено, — произнёс Робаут, когда вышла из строя очередная бортовая система. — Хорошо, слушайте, сани. Если вы вывезите нас отсюда живыми, я обещаю починить каждую вмятину, ожог и пробоину на вашем корпусе. Я заменю каждый повреждённый механизм и больше никогда не подвергну вас опасности. А теперь на хрен доставьте нас к «Табуларию»!

— Не думаю, что она именно это имела в виду, капитан, — сказал Адара.

— Это лучшее на что я способен, сынок. Лучшее на что я способен.

Корма грав-саней отломилась, когда двигатель, наконец, взорвался с рёвом разлетавшихся деталей и воем репульсорных полей. Подфюзеляжный киль пропахал борозду, и фронтальная секция саней врезалась в землю под визг разрываемого металла. Робаута швырнуло вперёд в изогнувшиеся подпорки кабины, и скула болезненно треснула о внутреннюю поверхность шлема.

Сани развалились от удара, сбросив павшего Чёрного Храмовника на землю. Воин с белым лавровым венком на шлеме мгновенно спрыгнул с обломков и размахнулся огромным чёрным мечом по широкой дуге. Три кристаллических существа разлетелись на части и ещё два отступили, изумрудный свет струился из смертельных ран в грудных клетках.

Секунду спустя остальные Храмовники оказались рядом с ним, сражаясь и расчищая место вокруг поверженного брата от приближавшихся врагов. Сани разбились, и Робаут ударил кулаком по приборной панели.

— Бесполезный кусок металла! — крикнул он.

— Пора выбираться, капитан? — спросил Адара.

— Думаю, пожалуй ты прав, — ответил Робаут, видя сотни приближавшихся кристаллических существ сквозь струйки кислорода, улетучившиеся из широких трещин в лицевой панели шлема. — Но не думаю, что нам есть куда спешить.

Он вытащил из кобуры позолоченный лазерный пистолет и встал в погнувшихся дверях кабины.

— Ко мне ублюдки! — закричал он. — Придите и возьмите нас!

Робаут сжал пистолет классическим захватом с вытянутым большим пальцем и начал стрелять в окружавшую сани тесную кристаллическую орду. Первая цель упала с ровным сквозным отверстием в черепе, вторая с такой же раной.

Третья превратилась в стеклянный пар, когда в неё попал снаряд «Покорителя», образовав гигантский кратер. Из-за взрывной волны Робаут потерял равновесие и упал на землю. Десятки дымившихся гильз посыпались вокруг, он перекатился на спину, и в этот момент над ним распростёрлась тень рычащего зверя.

Руки-оружие дрожали от отдачи сиявших мега-болтеров, а пара военных рогов в клыкастой вытянутой пасти выли боевой клич.

– «Вилка»! — закричала Павелька, расслышав имя в вое.

«Пёс войны» перешагнул обломки саней, выпуская потоки огня и вычищая землю от врагов на десятки метров вокруг. Он давил кристаллических существ в порошок гигантскими когтистыми ногами и вырезал орудиями в земле ямы с раскалёнными добела краями.

Но он пришёл не один.

Второй «Пёс войны» вырвался из вихря вращавшихся кристаллических осколков, выпуская оглушительные залпы лазерного огня и разрывных снарядов. Его бок покрывали глубокие раны, и благословенные масла стекали по бронированной шкуре. Как и близнец, он яростно выл, убивая с каждым новым звуком из боевых рогов.

Робаут вскарабкался в укрытие дымивших грав-саней, и привёл себя в вертикальное положение, стараясь дышать неглубоко. Он уже чувствовал слабость и головокружение, странное онемение охватывало руки и ноги.