Повелительница интерьеров и генералов

— Гааль, что ты задумала? — задвинув на время обиду, обеспокоенно спросил Доминга, как только мы оказались в пустом коридоре подальше от дверей бального зала.

Хороший он все же мужик и относится ко мне искренне. Захотелось ответить ему тем же.

— Доминга, мы не заостряли внимание на этой теме, но мне шестьдесят лет, и сорок из них я была замужем. Я имела свой бизнес и общалась с множеством людей, в том числе и с мужчинами. В основном, наделенными властью и богатством. — Вспомнились братки и клиенты: дизайнерские вещи — не из дешёвых. — Поверь, я умею чувствовать чужой интерес к своей персоне, ведь многие из них были бы не прочь завести со мной роман. Только ни у кого из них этого не получилось. Я не приемлю измен, и король должен сразу для себя уяснить, что я могу быть его союзницей и ценным магом, но никогда не стану его любовницей.

Лицо генерала отразило несколько эмоций сразу. Он был восхищён моей позицией и счастлив, что я не танцую сейчас с королём. Однако в данную минуту он окончательно осознал, что отношения у нас с ним могут быть лишь в одном случае — в браке, — поэтому досадовал из-за сложности нашей ситуации.

— Прости меня, Гааль, я наговорил лишнего. Ты не приспособленка, ты просто очень принципиальная, и, к сожалению, твои жизненные принципы отводят мне далеко не первое место. Я не сдержался.

Я сделала быстрый шаг ближе и, заглянув генералу в глаза, взмолилась:

— Доминга, прошу, не уезжай. Останься тут, возможно, у нас получится…

Нас прервали. Из бального зала вышли король и королева, а за ними и другие гости.

— Прошу в столовую, — выйдя им навстречу, пригласил генерал, показывая направление, в котором надо двигаться.

Все проследовали на ужин.

Меня усадили рядом с Бартеломью на место, где должен был сидеть хозяин дома. А Доминге пришлось сесть рядом с королевой. С другой стороны от меня занял стул мэтр Стьяга, и только это помогло мне пережить практически два часа изнурительных разговоров ни о чем. Бартеломью принципиально не говорил о моем сенсационном заявлении и делал вид, что летучего корабля вообще не было. Но в этом был и крошечный плюс — король не позволял поднимать эту тему и другим желающим. Например, когда со своего место поднялся Донато Иниго, король, не дожидаясь его тоста, рявкнул:

— Пьём только за хорошее, а если нечего сказать — сядь и заткнись!

Вот придворные и поднимали с тех пор бокалы за шикарный дизайн дома генерала и богатый приём. Мне же кусок в горло не лез, а хмельные напитки и подавно. Слушала, анализировала и оставалась начеку, пытаясь понять настроение короля.

Я считала, что хорошо разбираюсь в людях. Однако монарха пока прочитать не могла — очень скользкий тип с изменчивыми эмоциями.

Наконец, Бартеломью поднялся, обозначая тем самым, что ужин окончен и дальше гости могут заниматься чем хотят: пить, танцевать, играть в сольян, купаться в бассейне. Короче говоря, закончил официальную часть и дал команду вольно. Всем, кроме меня и Доминги.

— Ну что ж, пройдемте туда, где сможем спокойно все обсудить. Я подумал и готов огласить свое решение, — сообщил он нам, а королеву мягко отшил: — Дорогая, возьми на себя роль хозяйки, удели внимание гостям генерала, пока мы поговорим.

— Прошу в мой кабинет, — предложил Доминга, и мы перешли в его личное крыло.

Король уселся за хозяйский стол, а мы с Домингой разместились в гостевых креслах, настраиваясь на долгий и сложный разговор с прелюдиями. Но Бартеломью удивил первой же фразой:

— Я готов выполнить все ваши условия, Галина. Вы будете признаны гражданкой Велиссии и получите законную опеку над детьми, а также все имущество Абигаль Иниго. Но только в том случае, если сделаете для меня воздушный флот из ста летающих кораблей.

Вот и приплыли! Дилемма. Суть пряхи — созидание, а воздушный флот… Он вполне может быть грозным оружием. Я закусила губу, взвешивая риски.

Ответ на свой вопрос король ждал достаточно странно. Вот как должен вести себя человек, у которого решается вопрос «быть или не быть»? По-моему, он затаит дыхание, зрачки его расширятся от волнения, может быть, он будет что-то теребить или барабанить пальцами по столешнице. А Бартеломью смотрел, лишь немного прищурившись и задумчиво потирая подбородок. Доминга же сидел хмурый и явно порывался что-то сказать. Я сделала вывод, что король меня проверяет, и флот совсем не то, что ему от меня нужно на самом деле. Прощупывает пределы допустимого?

— Это исключено, ваше величество. Во-первых, я не имею права делать что-то, способное стать оружием, а сотня летающих кораблей вполне может им стать. Во-вторых, у моего корабля сложная система управления — где вы возьмёте сотню прях моего уровня, чтобы эти корабли использовать?

— Тогда предложи мне нечто равное по значимости такой флотилии, пряха. Я готов рассмотреть твой вариант.

Это точно был вопрос с подвохом, и я кинула взгляд на генерала.

— Ваше величество, Гааль пока сложно ориентироваться в наших ценностях, — сразу ринулся он меня защищать, — но я уверен, что она сможет принести Велиссии много пользы. Позвольте мне взять на себя покрытие долга Гааль…

— Каким образом?

— Я буду стоять на страже границы с пустошью и не пропущу ни единого пробравшегося через разлом монстра в нашу страну до своего последнего вздоха.

Молодец какой! Настоящий герой! Прям так бы и всунула кляп ему в этот красивый рот!

Вот и король, судя по скривившемуся лицу, жертвенностью Доминги не проникся.

— Не стоит. Ты мне нужен живой. А услуга нужна от пряхи. Такая, чтобы никто другой не смог мне её оказать.

Я напряглась. Ощущение, что Бартеломью ждёт от меня чего-то конкретного, накрыло нервной дрожью. Как будто король знает, что я могу сделать нечто очень ему интересное, но сказать прямо то ли стесняется, то ли не имеет возможности. Мысли лихорадочно заплясали в сторону запретных для короля тем. Ну что, что кроме оружия, ему может быть так нужно, о чём стыдно просить? Ни единой догадки! Не королеву же новую ему надо спрясть.

— Не могли бы вы мне пояснить, что такое разлом, из которого лезут эти монстры? Может быть, я могу его закрыть? — закинула я удочку в эту сторону, внимательно следя за выражением лица Бартеломью.

И увидела, как его глаза блеснули радостью. Что? Он хочет, чтобы я разобралась с монстрами?

— Это пространственный разлом. Он то появляется, то исчезает. Такие разломы возникают по всей Мелзе, но нам докучают монстры, которые лезут из другого мира в тёмных пустошах, находящихся в Велиссии, — пояснил Доминга.

А меня вдруг осенило одной невероятной теорией. Нет, не избавления от монстров король от меня ждёт!

— Из другого мира? — переспросила я осторожно.

— Да. Из другого, — многозначительно уронил король, и пазл окончательно сложился.

Я уставилась на Бартеломью с огромным изумлением.

— Вы думаете, я смогу создавать межмировые переходы?

До Доминги тоже дошло, на что так усиленно мне намекает король.

— Барт, ты серьёзно? — забыв о субординации, выдохнул генерал. — Я помню, что ты мечтал побывать в других мирах, когда мы учились в академии, но сейчас мы давно не подростки. Это может быть опасно!

— Это моя цена за легализацию Галины и всех правзамов, — отрезал король и уставился в окно.

Он явно стеснялся своего желания.

— А если у меня не получится?

Мой вопрос заставил его оторваться от созерцания тёмных окрестностей.

— Мы подпишем договор. Если не получится в течении лет, скажем, пяти, то вы добровольно поступаете в моё полное распоряжение.

— В рабство? — переспросила я с усмешкой.

Однако генералу было совсем не смешно, да и король остался серьёзен.