Повелительница интерьеров и генералов

Глава 29

Мне и в земной жизни изредка снились вещие сны. Вот, например, вижу себя с жутким прыщом или вдруг кучку дерьма греза подкинет — это к деньгам. Покойник — к перемене погоды, а кошка — к ссоре. Но чаще сны бывали обычным отражением дневных событий или подсознательных переживаний. Утром каким-то образом я всегда понимала, что у меня был за сон — пустой или к чему-то, — и понапрасну никогда не переживала. Вот и этой ночью даже во сне я знала, что руны сработали, а всё происходящее — подсказки, которые нужно правильно использовать.

Ко мне пришёл мой дедушка по отцу Матвей, тот самый, из дома которого я и переместилась на Мелзу. Он никогда не был со мной строгим, наоборот, баловал и носил на плечах. Однако я сразу поняла — в его обличии явился Строгий Родитель. Быть может, потому, что он без предисловий принялся меня отчитывать как школьницу дедушкиным голосом?

Мы с ним сидели на полу в моей комнате перед раскрытым дневником Консуэло, а он бубнил:

— Я так много тебе дал, а ты никак не поймёшь зачем и занимаешься ерундой. Выполни сначала предназначение, а потом и личную жизнь устраивай.

Его седые брови были сдвинуты, и я поспешила оправдаться:

— Я всё сделаю для детей. Они у меня на первом месте! — заверила я горячо.

— Дети — это хорошо, но они бы и без тебя не пропали, — проворчал дед.

Вот тут я сильно удивилась.

— Я тут не из-за детей?! — ошеломлённо выкрикнула.

Просто до этого сна я вообще не сомневалась в том, что правзамы попадают на Мелзу с целью заменить непутевых родителей.

— Нет. Они лишь твой якорь в этом мире. Стимул стремиться к высотам.

— А что же тогда я должна сделать?! Добиться свободы для правзамов?

— Да нет же! С чего бы меня волновала их судьба? — натурально разозлился на мою несообразительность старик. — Все они не справились с миссией и не поняли моего замысла. Пусть живут как получается. Не моя забота.

Тут сон стал тревожным и муторным. Мне вдруг стало невыносимо стыдно за то, что я не могу дать Строгому Родителю того, что он хочет, потому что попросту не понимаю, что ему надо — явно навеянные им самим эмоции.

— Подскажи. Намекни. Я сделаю. Постараюсь! — принялась я его умолять.

— Я покажу тебе историю, а ты смотри и делай выводы.

Что за страсть у всех к иносказательности? Нельзя, что ли, просто популярно всё объяснить?

Я собралась возмутиться, но оказалась на огромном зелёном поле маленькой букашкой среди гигантских драконьих лап. Вокруг стоял оглушающий рёв, и я не сразу разобрала в нем речь, но прислушалась и…

— … они не понимают. Они как дети.

— Значит, надо их проучить. Уйдём, пусть сами выживают.

— Жестоко. Без нас пропадут.

— Сами виноваты. Одумаются, преклонят колени, попросят вернуться, тогда и простим.

— Магия иссякнет, мир погибнет.

— Не успеет.

— За мной. Я нашёл подходящее место. Там есть и магия, и обширные пустые территории, и люди совсем дремучие.

Пространство засияло, образовало воронку, и драконы, встав на крыло, вереницей устремились в неё. Сияние исчезло. Я осталась на поле одна. Но ненадолго. Замелькали кадры, как на быстрой перемотке, и вот я уже стою среди горстки мрачных людей в чёрных балахонах.

— У вас есть только один шанс искупить свою вину — верните в мир драконов, и будете помилованы! — воскликнул один из балахонов и выставил вперёд руки.

Его поддержали соратники-балахонщики, и пространство опять засияло, но тускло, да и воронка портала получилась намного меньше, чем была у драконов.

Из-за спин магов показалась новая группа людей: вооружённая стража вела к воронке десяток арестантов. Некоторые сами шагали в портал, некоторых в него запихивали силой. Я поняла, что происходит. Махнула рукой, и «кино» закончилось. Я снова обнаружила себя сидящей на ковре в своей комнате напротив Строгого Родителя.

— Вы хотите, чтобы я вернула драконов в их мир?

— Убедила вернуться, — поправил старик. — Нечего им здесь делать. Все правзамы, которые были посланы в этот мир, должны были подтолкнуть драконов к возвращению, но никто даже не подумал об этом. Они занялись собой и своим обустройством. Ты была ближе всех, но опять свернула на дорожку личного счастья. Не разочаровывай меня! Доведи дело до конца!

Я уставилась на странное создание в облике моего деда с искренним изумлением. Нет, понятно, что мыслит он иначе, не так как простые смертные, но чтобы настолько быть оторванным от реальности… Это прям надо быть иным разумом кардинально.

— А если я доведу дело до конца, ты мне поможешь с моим личным счастьем?

— Ты сама прекрасно справишься, а я просто не буду мешать.

— То есть если я нарушу данную завтра королю клятву, которую мы явимся к тебе заверять, ты меня не накажешь?

— Накажу, конечно. Нельзя нарушать данные клятвы. Но можно их дать таким образом, что не придётся становиться клятвопреступницей.

Я нахмурилась и расстроилась. Значит, придётся все же ломать голову над формулировкой.

— Получается, никакой награды за мою помощь не предусмотрено, да? — пробормотала.

— Я же пришёл к тебе! Разве это не награда? Ты моя посланница. Действуй от моего имени и клятву давай от него же. Ну что за люди? Всему вас учить! Есть же чёткая инструкция, как себя обезопасить. Просто следуй ей, — раздражённо проворчал Строгий Родитель и испарился.

А я тут же проснулась. Вскочила, потерла лицо, помотала головой и осознала, что знаю, где эту инструкцию искать! Помог все-таки! Спасибо!

Подсказка всегда была в дневнике Консуэло, и я её много раз видела, но не придавала значения, потому что думала, что это просто присказка верующей женщины. А это, оказывается, ключ к безопасности! Не зря ночью дневник постоянно маячил у меня перед глазами. И на полу перед зеркалом я не зря сидела. Всё было не зря!

Быстро вытащила дневник, нашла нужные строчки, перечитала, убедилась в своей правоте и подпрыгнула, потрясая кулаками в воздухе. Ура! Теперь точно все получится! Главное — не трусить.

Умылась, оделась и отправилась вниз. Позавтракать решила с детьми дома и только потом явиться к королю.

Мои ещё спали, и у меня появилось время приготовить завтрак своими руками, а заодно систематизировать в голове план. Достала молоко, яйца, муку, соль и сахар, соединила все в миске и принялась взбивать тесто на блины.