Поверь мне

Попытался расспросить всё в Вани, но он отказался говорить, сказал, что о деде ничего не знает, а о той стае в родном городе узнал от меня. Странно, что их никто не трогал столько лет, дело тут явно непростое. Так что решил решить проблему кардинально — притащив Дашу на новогодний съезд. Да глупая идея, до сих пор не уверен в своем поступке, не знаю, что будет завтра. Но это всего лишь не на долго, обычно стая Рината приходит первой. Увижу их, узнаю правду, убью этого Юру, и Михаил с Марго заберут ее, пока остальные стаи о ней не пронюхали. Знаю, этот план шит белыми нитками, но не пытать мне же эту толстуху, чтобы узнать правду? Сомнения уже плешь всю проели, собственное упрямство раздражает, но ничего не могу поделать. Ревность зверя удушает, мне уже кажется она моя. Атмосфера, царящая в моей комнате — гнетущая, мы оба как будто чего-то ждем.

Даша сидит на диване, поджав под себя ноги, воткнув мои наушники в музыкальный центр и слушает мою любимую группу. Закрывает глаза, ее губы шевелятся, так как будто она подпевает песни, но на самом деле не издает и звука. Я сижу на кровати, которую обязательно выброшу, как только ее заключение в моей комнате закончится. Марго каждый день приносит это болезненной какой-то странно пахнущей чем-то похожим на петрушку, чай. И эта зараза каждый день на показ выливает эту муть на мою кровать, на которой спать отказалась.

— Что это за хрень, в кружке? — спрашиваю, выйдя в коридор, после очередной выходки толстухи.

Нет, ну откуда у меня столько терпения? Почему я ещё ее не прибил к чертям? Как у нее получается быть такой… сукой?!

— А что такое? — растерянно хлопает эта подозрительная женщина, пока Кирилл рядышком краснеет как рак.

— Ну? — протягиваю свой вопрос смотря на него с прищуром.

— Ну что ты на меня так смотришь? Как будто никто из нас не понимает, зачем ты ее рядом с собой держишь в собственной комнате и не оставляешь одну!

Они знают, как сильно зверь боится за нее? Догадались, что даже в этот коридор мне выйти тяжело? Руки дрожат мелкой дрожью, потому я их и прячу в джинсах сжимая в кулаки. Да этот план с усилением связывания — не план, а вынужденная мера. Зверь не дает мне отойти от нее, я чувствую жуткую боль, стоит это сделать. Это даже не боль при превращении, скорее та, что была при переходе, что само по себе странно.

— Вот я и постаралась уберечь девочку от нежелательных последствий, — она улыбается так понятливо что у меня нервно дергается глаз.

— Каких еще последствий? — переспрашиваю, чувствуя, что сейчас сорвусь.

— Что бы там не говорил о вымирании Михаил, мне кажется, что вам еще слишком рано иметь потомство. Вы еще совсем дети.

— Какие еще дети? Какое еще потомство? Вы, о чем подумали? — выдернул руки из карманов, сейчас кого-то даже трясущимися руками задушу.

— Что ты ее того, этого, — с улыбкой щелкнул языком Кирилл и увернулся от моего удара в наглую рожу.

— Вы…

Слов не хватает, чтобы высказать все, что я о них думаю. Сжимаю руки в кулаки, пока те отходят на безопасное расстояние.

— Вы что подумали, что я с ней… Вы в своем уме?! — хватаюсь за голову и понимаю, что, если останусь в коридоре — убью их к чертям.

Потому что этой твари внутри не понравилось, что его пытались лишить чертовых щенят! Господи, как бесит то! Возвращаюсь в комнату громко захлопнув дверь перед их носом. Нахожу взглядом то место, где должна быть самая большая моя проблема, но ее там нет. В ванной что ли? В этот раз открываю дверь вместо стука, мне просто надо ее увидеть, срочно, пока я никого не поубивал. Стоит в ванной, от чего-то одела мою байку. Стоп, она что слышала бред Марго? Нервно кусает губы, прячет руки за спиной, в зеркале отражается баллончик с чем-то, зажатый в них. Она что ли испугалась настолько? Поверила в бредни этой несносной женщины? Подумаешь я ее поцеловал, мало ли с кем я целовался! А она тут чуть ли не насильника с меня строит, защищаться этой штукой от меня будет что ли?! С другой стороны, может ее теперь наконец прорвет, и она перестанет вести себя так по-детски?

— Как мне нравиться, что ты молчишь, — довожу ее с насмешкой.

Ожидал что она наконец наорет на меня, ну материться будет, но вместо этого, баллончиком в глаза как даст. Глаза горят огнем, рычу от боли, а эта толстуха вытворяет немыслимое! Оказывается, она успела связать канат с белья и моей одежды и привязать к кровати. Да ей совсем крышу снесло, раз побежала к закрытому окну! Хватаю ее в прыжке и бросаю на кровать, сразу наваливаюсь сверху. Я в бешенстве, зверь в бешенства — наши чувства едины. Убежать, она посмела попробовать убежать! Злость колотит в груди, и я чувствую желание сделать ей больно — наказать. Сложно сказать чьё оно, зверя, моё? Оно настолько сильное, что, сжимая ее испуганное лицо в руках еле сдерживаюсь что бы не сдавить ее черепушку.

— Проси! — кричу на нее в последней осознанной мозгом попытке остановить себя.

В дверь стучат, остальные слышали шум, и теперь пытаются выломить дверь. Но это не останавливает моей ярости, продолжаю смотреть в ее глаза, несмотря на боль.

— Проси, Даша! — кричу на нее снова.

Хочу услышать ее просьбу, они меня остановят — знаю. Меня или зверя? Но удивляет меня, даже в таком состоянии гордо поджимает губы, смотрит с вызовом. Гордячка! Как же с ней тяжело, как и со зверем внутри, а может и хуже! Склоняюсь к ее лицу, прислоняюсь к ее лбу и прикрываю веки, чувству ее прерывистое дыхание на лице. Всего в нескольких сантиметрах от ее губ, на грани между желанием поцеловать и разорвать ее в клочья. Наши отношения — какое-то сплошное издевательство над друг другом. Зазвонил мобильный в кармане штанов, зарычал и нас оставили в покое. Все еще в непозволительной близости к краю, но отвлекаюсь, поняв, что губы почти касаются ее губ. Тянет явно уже не в ту степь, падаю на кровать рядом, прижимаю к себе за талию, хочу, чтобы эту ночь была рядом. Без пошлостей, которые в голове в полоумной тётки, просто рядом.

***

В этот раз я наконец хоть немного поспал, наверное, потому что в этот раз она не звала этого «Юру» во сне. Правда проснувшись опять чего-то обиделась, ну да ладно, я уже почти смерился с ее тараканами. Заставил ее отца поговорить с ней, именно «заставил» он не хотел. Не знаю, что это за мужик, но он мне не нравится. Мало того, что жену в психушку пристроил, так любовницу в квартире вместо нее поселил. С ним конечно Марго разбиралась, но мне кажется нужно его навестить, поговорить так сказать по душам. Я вообще собирался купить им новую квартиру, в нашем городе, но этот мужик настоял на том, чтобы остаться там. Так что к возвращению его жены, в квартире сделали капитальный ремонт, все следы того что там происходило, скрыли. Михаил разобрался с полицией, да и с трупом. Официально та женщина умерла у себя дома, от пожара — так что бы ее хоронили в закрытом гробу. Похорон состоится после завтра, скорее всего стая Рината даже не знает, что произошла той ночью на их территории.

— Да, папа, — повторяет она в который раз, голос дрожит, как и губы.

Вот же сволочь, до слёз ее чуть не довел. Такое впечатление что он ее винит в смерти той сумасшедшей тетки. Точно надо будет к нему съездить и объяснить, что она тут не при чем, а все дело в самой женщине. Ну или просто побить — этот вариант нравится мне все больше и больше.

— Но мама, я хочу поговорить с ней! — требует, нет просит у него.

— Нет, всё мне пора на работу, — врет ее отец и бросает трубку.

Слегка поворачиваю голову, стоя в дверном проеме, прислонившись спиной к косяку. Всхлипывает тихо, отворачивается от меня, стирает слезы с лица рукой. Долгие мгновения стоит, смотря в окно, пока не берет себя в руки. Молча отдает мобильный мне, стараясь не показывать, как ей сейчас трудно.

— Мы поедим праздновать Новый Год в горы, там у нас есть дом, — зачем-то говорю ей, сжимая в руках телефон.

Все так же молчит равнодушно, опускается на диван, поджимает ноги под себя и смотрит в окно. За окном начался снегопад, пушистые крупные снежинки устилают внутренний дворик. Берет наушники, втыкает в музыкальный центр и одевает их ставя любимый трек. Сажусь рядом, вырываю шнур наушников с гнезда, музыка сразу громыхает с колонок на всю комнату. Откидываюсь на диван, ложу руки на его спинку. Даша снимает наушники, ставит их на стол, слегка отворачивается, но кладет голову мне на руку. Не знаю, заметила ли она это, или нет, просто смотрю в потолок играясь прядью ее волос в руке. Мы сидим так долго, пока в дверь не начинают стучать, а мой мобильный телефон звонить. Достаю его и почти сразу срываюсь на ноги, видя номер брата. Бросаю на нее взгляд, перед тем как выйти с комнаты.