Повеса в моих объятиях

Но сейчас, когда в ее жизни появился мистер Ламберт с его страстью, она уже не считала такое будущее светлым. Свет померк, краски выцвели, превратив жизнь в жалкое существование.

«Я страстно хочу вас!»

Пруденс закрыла лицо руками.

– О, мистер Ламберт, – прошептала она. – Я тоже страстно вас хочу!

Глава 16

Колин медленно шел обратно к карете, бездумно глядя себе под ноги. Он сам во всем виноват. Впрочем, может быть, так даже лучше, что мисс Филби ему больше не доверяет. Он только теперь начинал понимать, что он не из тех, кому следует доверять.

Должно быть, раньше не было случая проверить себя в деле.

На вытоптанной в траве тропке лежало что-то зеленое, что-то, что упало с головы мисс Филби во время ее стремительного бегства. Колин нагнулся, чтобы подобрать пропажу. Это были смятые и растертые стебельки… чего?

Он поднес стебли к носу. Мята.

– Это мята, простофиля благородная.

Колин сдержался, чтобы не высказать Эвану все, что он думает по поводу его умственных способностей, тем более что мята эта упала с вымытых волос его сестры.

– Спасибо, Эван. Я сам догадался.

Эван прислонился к молодому деревцу, скрестив руки и с нагловатым выражением на длинном худом лице.

– Она ею моется. Летом и зимой, даже если лед приходится долбить для этого. Крадет из ящиков для растений, ну, знаете, которые на подоконниках стоят, или в парке срывает. Сушит на спинке кровати, чтобы про запас было. Меня ею тоже натирает, если поймает.

– А что не так в обычном мыле?

Эван фыркнул.

– Где ж его взять, если на хлеб денег не бывает? – Он оттолкнулся от дерева и пошел следом за мисс Филби, качая головой и приговаривая: – Мыло, нет, ну вы только подумайте, а? Мыло…

Колин посмотрел на смятый стебелек в руке. Когда мыло становилось недоступным, она мылась травами. Необычная привычка для обычной девушки. Простые люди – да что там простые, многие особи благородного происхождения тоже – принимали ванну только в случае крайней необходимости.

В голове сам собой возник образ мисс Филби, обнаженной по пояс. Она стоит посреди комнаты и обтирается льдом с травами, отчего вся кожа ее пошла пупырышками, крупные налитые груди топорщатся сосками, а из окна на нее льется солнечный свет, окрашивая в золотые тона…

Когда карета свернула на подъездную дорогу к поместью Ардморов, Пруденс сдвинула сонную Мелоди, чтобы выглянуть в окно. Это был большой дом, стоявший посреди ухоженного некогда сада, теперь же порядком запущенного.

Карета въехала на вымощенную камнем площадку перед домом, и навстречу живо выбежал молодой человек в ливрее. Он взял под уздцы Гектора, а Колин тем временем спрыгнул с облучка, чтобы открыть дверцу кареты.

– Мисс Филби, я бы хотел, чтобы вы составили мне компанию. Эван присмотрит какое-то время за Мелоди. Ты ведь присмотришь, Эван?

Эван недовольно поморщился, но все же кивнул. Пруденс, недоумевая, спустилась.

– Но зачем я понадобилась вам, сэр?

Колин пригладил волосы и неуверенно пожал плечами. Мисс Филби прищурилась.

– Вы давно не виделись с ней, в этом все дело?

– Э-э-э, в общем, да. Несколько лет.

Мисс Филби с минуту внимательно смотрела на мистера Ламберта. Затем протяжно вздохнула.

– Что ж, мне самой нужно сказать ей пару слов… так что будем считать, будто нам по пути…

– Мисс Маршан в доме больше не живет.

Колин едва не споткнулся, услышав эти слова. Он безмолвно смотрел на дворецкого полными удивления глазами.

– Но это невозможно, она ведь всего несколько дней назад приехала с лордом Бертрамом…

– Кто это там, Петри? – раздался голос из-за крупного дворецкого.

Колин посмотрел за спину дворецкого и увидел потрепанного на вид и не совсем трезвого лорда Бертрама. В этот момент «Перти-Берти» мало напоминал светского щеголя.

Лорд Бертрам посмотрел на них пьяным взглядом.

– Зачем вам Шанталь?

Закрыв Колина от волны перегара своим крупным телом, несчастный дворецкий мужественно не издал ни звука, но цвет его лица заметно посерел.

– Я пытаюсь найти ее, – ответил Колин. – Мне нужно задать ей один очень важный вопрос. – Говорить более того, что было уже сказано, Колин не намеревался, поскольку остальных это не касалось.

Бертрам пал духом.

– Мне тоже нужно задать ей один очень важный вопрос. Это все мой чертов братец!

– Не понимаю.

Но Бертрам уже повернулся и шел по коридору в обратном от них направлении, держась рукой за стенку. Колин миновал Петри и последовал за Бертрамом, заметив краем глаза, что мисс Филби идет за ним.

Они нашли молодого лорда в кабинете, где тот наливал себе в стакан очередную порцию жидкого утешения. Увидев вошедших, Бертрам оттолкнул стакан.

Колин убрал со стола бутылку и взял Бертрама за руку: – Лорд Бертрам! Где Шанталь?

Бертрам бросил на Колина мутный взгляд:

– Он забрал ее. – Он протянул руку и указал на большой портрет, который висел над камином: – Он! Болдуин! Мой старший брат, граф Ардмор.

– Ах вы бедняжка! – воскликнула пораженная Пруденс. Бертрам бездумно смотрел в пустой стакан.

– Ей нужен я, – бормотал он. – О ней нужно заботиться.

Мисс Филби, судя по выражению лица, сильно в этом сомневалась. Но Колину было не до нее.

– Хм, лорд Бертрам, вы можете сказать мне, куда они направилась?

– В Гретна-Грин, надо полагать. Куда еще сбегают люди, чтобы тайно обвенчаться?

Колин онемел.

– Обвенчаться?

Бертрам икнул, затем достал из кармана листок бумаги и протянул его. Колин взял листок, но мало что понял из написанного. Чернила размыло от влаги. Оставалось только надеяться, что не от слез.

– Здесь написано, что она просит прощения, но ничего не может поделать против его очарования, – объяснил Бертрам трагически. – Здесь написано, что она выйдет за него замуж, а я должен желать ей счастья. И сердце терзается муками оттого, что она вынуждена покинуть меня.