Повесть о спортивном журналисте

Такие вещи, конечно, не происходят неожиданно. Им предшествуют зондирование, взаимное приглядывание, намеки на вопросы и намеки на ответы, передаваемые через третьих лиц. Так что, когда Вист, как всегда безупречно элегантный, энергичный, самоуверенный, вошел в кабинет директора, тоже элегантного, но меньше, тоже самоуверенного, но больше, довольно молодого, оба прекрасно знали, о чем пойдет речь и чем разговор окончится.

Тем не менее в силу традиций долго говорили о том о сем и выясняли вопросы, на которые давно знали ответы.

Заканчивая беседу, директор сказал:

— Я бы хотел, Вист, чтобы вы кончали с вашим сенсационным «разгребанием грязи». Согласен — оно сделало вам имя, согласен — грязи в нашем профессиональном, да и не только профессиональном, спорте хоть отбавляй. А где у нас ее нет? Возьмите финансы, политику, самоуправление, правительство, да хоть искусство, хоть полицию... Везде грязь. Всю не разгребешь. Вы уже выросли из этих сапог. Займитесь-ка другими разоблачениями, в других странах. В тех, где, как там утверждают, спорт «для всех» бесплатный, любительский, общедоступный... Вот докажите, что это не так, что это все болтовня и пропаганда. Только солидно, с доказательствами, без лая и ругани. Открою вам тайну: я потому и пригласил вас, что у вас репутация человека честного, объективного, неподкупного, вы не скажете на белое — черное, не покривите душой. Своей борьбой за чистоту спорта в нашей стране вы это доказали. Теперь займитесь тем же в международном масштабе, в частности в коммунистических странах. Мы достаточно суем нос в их дела в других областях. Попробуем и в спортивной. И не беспокойтесь, дам вам и средства, и людей, и командировки. Лишь бы дело шло.

Вист покинул кабинет директора главным международным обозревателем «Спринта». Он оговорил за собой право дублировать свои статьи в других газетах, давать туда материалы на иные, второстепенные темы, выступать по радио и телевидению.

Директор не возражал — чем популярней будет имя его обозревателя, тем больше рекламы газете, лишь бы приоритет был за «Спринтом», лишь бы там печатались «ударные» материалы Виста.

С прежней газетой Вист расстался по-хорошему. Он не хотел оставлять за собой врагов, а главный редактор не желал терять столь знаменитого автора.

Теперь у Виста был уже не кабинет, а целое крыло на одном из этажей. Здесь трудились переводчики и референты, подбиравшие по его заданию материалы, помощники, готовившие их, репортеры, машинистки, секретарши.

Как и прежде, секретарши были молодые и красивые и рано или поздно становились его любовницами. Тут уж ничего нельзя было поделать, об этом знали все, и поступавшие на работу девушки заранее мирились с этой «особенностью» своей будущей должности.

Как всегда, Вист сразу же энергично принялся за дело. Он умело подобрал себе двух-трех ближайших помощников, заказал целую гору книг и подшивок, содержащих самые различные сведения о спорте в социалистических странах, выписал в свой отдел главные спортивные газеты и журналы этих стран. Съездил на соревнования в ГДР, Польшу и Румынию.

Все прочитанное и увиденное заставило его задуматься. Он был слишком умен, чтобы не понять происходящее, и слишком хитер, чтобы закрывать на это глаза.

К сожалению, спорт в «его» (как он их теперь называл) странах действительно покоился на иных основаниях и жил по иным законам, чем на Западе. Самый главный козырь Виста — профессиональный спорт, со всеми его чудовищными, столь удобными для обличения и бичевания атрибутами, там отсутствовал. Отсутствовали и многие другие недостатки, на которые он рассчитывал. А вот забота государства как раз присутствовала. В полной мере.

Что делать?

Идти по стопам иных своих коллег и перекрашивать белое в черное или кусаться по мелочам он не хотел. Так можно легко растерять приобретенную репутацию. Он апостол объективности и мастер докапываться до самой сути проблем и явлений. Вот кто он! Таким его считают и таким должны считать всегда. В этом его ценность. Иначе он никому не нужен.

Но Вист прекрасно понимал, что никто не даст ему воспевать достоинства «их» спорта, их системы физического воспитания.

Так что делать?

А черт его знает, что делать!

Долгое время Вист ничего не делал, ссылаясь на необходимость детально изучить новое для него дело. Он действительно стал специалистом и, разбуди его ночью, без труда мог перечислить все советские рекорды в тяжелой атлетике, назвать членов сборной Кубы по боксу.

Наконец он нашел выход.

Он начал публиковать серию обзорных статей по видам спорта, посвященных состоянию, успехам и неудачам этих видов в социалистических странах. Каждая статья неизменно предварялась реверансами: эти страны многого достигли за короткий срок, до революции в России данными видами спорта занимались десятки людей, ныне— миллионы, до войны в Польше не было ни одного крытого бассейна, а ныне их столько-то и т. д. и т. п. Хотя...

Дальше следовала вторая часть — «хотя». Хотя, по сравнению с Соединенными Штатами или Канадой, бассейнов меньше, клубов тоже, занимающихся пусть больше, но их квалификация ниже, о чем свидетельствует сравнение последних лучших результатов, например, первенства Смоленской области и Калифорнии и т. д.

Виды спорта, области, имена, объекты, страны подбирались соответствующим образом. Как правило, речь шла о видах, в которых советские спортсмены выступали не очень успешно.

Если же Вист писал, например, о борьбе, то сравнения шли с Ираном, Турцией, Японией. Если о лыжах — то с Финляндией и Швецией, если о велосипедном спорте — то с Италией.

Когда разговор заходил о количестве стадионов, залов, катков и прочем, на-гора немедленно выдавалась статистика. Ах, эта спасительная статистика! Когда складывают миллионера и безработного и получают «среднего гражданина», а количество спортсооружений делят на число жителей, беря в пример Монако, если речь шла об автотрассах, или Гавайи, если говорилось о бассейнах.

Заканчивался такой обзор признанием, что в Советском Союзе или Венгрии при катастрофической нехватке теннисных кортов открыто два новых, и это не может не радовать всех истинных любителей и почитателей спорта.

Публиковал Вист на своей полосе, разумеется, и другие материалы, например «заочный спор». Здесь печатались высказывания какого-нибудь советского тренера о причинах проигрыша советской команды и канадского — о причинах выигрыша канадской. Но не во взаимной встрече, даже не в одном турнире, а вообще, даже в разные годы. Все это печаталось под соусом высказываемого специалистами мнения, но иллюстрировалось в подавляющем большинстве случаев неудачами советских спортсменов и удачами западных.

Публиковались интервью, хроника, смесь — тоже неизменно тенденциозные.

Впрочем, Вист, когда советские борцы возвращались, например, с очередного первенства мира с семью золотыми медалями из десяти или хоккеисты выигрывали у канадских профессионалов, подавал это под гром литавр. Терять было нечего, об этом все равно трубили все газеты мира, игнорировать или замалчивать подобные победы не имело поэтому никакого смысла. Зато он выглядел

объективным.

Теперь предстояло очередное серьезное испытание — зимние и летние Олимпийские игры.