Повраги, или Дружба в силу обстоятельств
Шрифт:
Уже ощущая себя жертвой пыточной, примерно представляя, что задумал повраг, Кай весь съежился. А когда его шею крепко сжали с одной стороны, фиксируя, а с другой — воткнули скальпель, он попытался закричать и с ужасом понял, что из горла вырывается лишь тихий хрип. Его за волосы оттянули назад, заставляя откинуть голову и посмотреть в глаза своему мучителю. Адонис скривился, он ожидал страха в этих углях, а не затаенного интереса.
— Я знаю, что ты не умрешь от такой ерунды. Как ты и сказал, мы часто имели дело с демонами и умеем их убивать. Как оказалось, вариантов немного. Твои сородичи умирали, когда их душили или вешали, когда им отсекали головы или когда спускали кровь. Вот
От действий рыцаря демон широко распахнул глаза и шумно вдохнул, ощущая струйку крови, спускающуюся по шее к плечам.
— А ты в этом хорошо разбираешься, — злее, чем собирался, прошипел Кай, демонстративно скалясь, стараясь скрыть за этим болезненное выражение лица. Но Адонис лишь ухмыльнулся и еще немного провернул скальпель, вырывая протяжный тихий вой.
— Зуб за зуб.
— Демоны не пытали людей ради информации, — заметило тяжело задышавшее Зло, чем рассердило Добро, давая новый повод распалиться.
— Только ради удовольствия, — рыкнул Адонис, глубже вгоняя нож. — И ты вел свои войска, лишая жизни миллионы людей!
Скальпель перекрыл доступ воздуху, в голове помутилось и бес начал слышать лишь обрывки речи рыцаря:
– ... твой народ... повелитель... Ты умрешь и...
Звуки начали поступать через раз. С немалым ужасом Кай понял, что начинает терять сознание. Его ослабленное тело не могло больше сопротивляться. Он задергался, отчего инструмент повело в сторону, сделав разрез шире. Зарычав, как взбешенный тяжело раненый зверь, демон вернул на лицо улыбку и с вызовом произнес, делая судорожные хриплые вздохи:
— Хватит этого театра! Если бы ты хотел меня убить, то убил бы еще ночью, а не тащил бы домой, — слабо посмеялся черт, всматриваясь в лицо с резкими чертами. Он откинул голову сильнее, давясь подступившим кашлем. — Впрочем, давай! Я с того света понаблюдаю, как ты будешь объяснять Нинель, почему вы не вернетесь домой, и наличие моего связанного трупа с перерезанным горлом.
— Проницательная тварь, — Адонис резко вынул скальпель из шеи, вырывая из демона крик и новую порцию кашля и крови. Рана мгновенно затянулась, но демон еще минуту захлебывался ощущениями.
— Сам ты тварь! Садюга! Мразь! Инквизитор! — демон оскалил острые зубы и невольно отстранился, когда скальпель коснулся уже нужного места у ребер.
В голове защелкало в ожидании новой боли, и мысли ушли в сторону, желая отстраниться от происходящего, и завели на тему легионов. Вернее, потерю Легионов и потерявшую вместе с ними крепость кожу. Кай засмеялся и спросил:
— Слушай, Доня, а если я стану человеком, ты все еще будешь хотеть меня убить?
— С чего такой вопрос? — с остывшей ненавистью отозвался блондин, примеряясь к бледному боку скальпелем.
— А если бы сейчас ты убил меня, что было б дальше? Выкинул бы мое тело в мусорку? Нинель бы расстроилась? А те уфологи?
— Эй? — рыцарь отвлекся от врачевания и заглянул в ставшее безумно счастливым лицо.
— А если вы не вернетесь домой, что с вами будет? Может, вы и не хотите домой? Точно, если я скончаюсь, больше не будет ни одного шанса вам вернуться...
Адонис не удержался и ударил кулаком по больному боку, стараясь остановить истерику. Кай резко замолчал и сложился пополам, насколько позволяли связанные за спинкой стула руки.
— Да не собирался я тебя убивать! Демоны от такой ерунды не умирают! — злясь на себя, на Кая, на родной мир, на этот мир, на Нинель,
на ее похитителей и на саму ситуацию, рыцарь помог замученному Злу откинуться назад.— Но попытку я засчитаю, — с бледной тенью усмешки, отдающей горечью, выговорил демон.
— Лучше заткнись! — отмахнулся Адонис. — Нужно пулей заняться, пока ты реально не издох. Она здесь? — он сделал надрез.
Кай против воли вздохнул свободнее и, сглатывая кровь, задумчиво нахмурился, сверяясь с ощущениями.
— Там, но глубоко. За ребрами.
Все еще погруженный в болезненные ощущения из-за скальпеля в шее, брюнет не заметил тягучих капель, ползущих по его коже, сосредоточился на ране, не давая той закрыться. Запоздало пришла идея о снотворном или обезболивающем, которую Кай прогнал. Ему и так достался мучимый паранойей садист-доктор. Вдруг удалит что-нибудь не то, и поминай демона как звали.
За делом и мыслями ни один не заметил открывающейся двери и вошедшей в гостиную Нинель. Выглядела принцесса бледной и помятой, но не больной. Ее разбудили громкие голоса, смех и крики, и она вышла, ожидая увидеть драку. Представшая ее глазам картина привела в шок и моментально сняла все симптомы вчерашнего наркотического отравления.
— Сэр Адонис! Что вы делаете?! — в панике она назвала жениха по титулу, хотя обычно никогда так не делала, разве что на балах. Рыжей стрелой девушка подскочила к «операционной» и вырвала из мужских рук скальпель, собираясь вылить на жениха пережитый стресс, но ее остановил надломленный ехидный голос:
— Белочка, во мне пуля застряла. Нужно вырезать.
— И для этого нужно было тебя связывать? — не поняла принцесса.
Кай хитро улыбнулся и переглянулся с резко побледневшим Адонисом. Прищурился, будто выспрашивая, хочет ли он поведать невесте полную историю произошедшего, и получил в ответ убийственный взгляд. Не желая подогревать и без того накалённые неприязнью отношения, демон поведал самый короткий вариант, насыщенный одними лишь фактами:
— Я демон, и не могу себя контролировать в определенные моменты. А еще я очень устал от боли в боку, поэтому прошу вытащить уже эту заразу! — голос немного каркал, самообладание начало покидать его.
— Нинель, побудь пока у себя... — попытка Адониса удалить невесту из гостиной не увенчалась успехом.
— Нет, я уже видела, как вытаскивают стрелы, мне принести кипятка?
— Нет, — рыцарь кивнул на исчезнувший порез, — он восстановится быстрее, чем мы закончим.
— Нинель, иди к себе, — устало попытался прогнать ее Кай.
— Я буду помогать.
— Ребра мне ломать?
— Нет... морально. Может, обезболивающее?
— Если он будет без сознания, то не сможет регенерироваться, — пояснил Адонис.
Кай снова закашлял, окрашивая подбородок в алый цвет. Нинель сориентировалась и принесла влажное полотенце. Жизнь в окружении войны подарила девушке неожиданные навыки и выдержку. А одно ребро все же пришлось сломать, чтобы добраться до маленького снаряда.
Это было тяжело для всех. Из Адониса вышел отличный инквизитор, а вот медик отвратный. Кай, в конечном итоге, потерял сознание, и его долго не могли привести в чувство. У черта был низкий болевой порог, о котором он сам не знал (пока не задержал заживление раны, а затем — ребра) и, как результат средневековых методов операции, наступил болевой шок. Пришлось всеми силами останавливать нешуточное кровотечение, срезать скотч и укладывать поврага на ковер. Нинель поддалась панике и громко плакала, ругая себя за вчерашнее похищение, зажимала рану. Адонис делал попытки привести в чувство врага. И тот очнулся внезапно: глубоко вздохнул и слабо засмеялся. Рана моментально стянулась.