Повраги, или Дружба в силу обстоятельств

— Так, с чего твоя кожа претерпела подобные изменения? — спросил врач, так как сам не имел ответа.

— Вредно мне среди людей жить – очеловечиваюсь, — пожал плечами демон и крутанул хвостом, будто невзначай рассекая воздух между Нинель и Андреем. Мальчик как раз собирался выразить ей свои чувства более конкретно, но поостерегся красноглазого пришельца, так и не убравшего хвост с его пути. — Да и вообще, может я мимикрировать решил!

Адонис недоуменно поднял брови, пытаясь понять, о чем вещает его головная боль.

— Ми-чего? — не понял слово он.

— Мимикрировать – приспособиться, измениться, стать человеком. — Ответил Демон.

— А демоны так могут?

— Могут. — Ввел в ступор Кай рыцаря, заставившего вспоминать всех своих коллег по цеху и пытаться найти среди них демона. По его скромному мнению, у всех рыльца были в пушку.

— Надеюсь, ты не против, если я еще раз возьму у тебя анализы, — беспокойно обратился Герман к Каю и взялся за шприц.

Герман побегал еще немного вокруг беса, Андрей вокруг Нинель, затем они ушли, взяв обещание вскоре вновь встретиться и передав привет от остальных любителей фантастики. Вместе с ними собралась и рыжая принцесса. Но не тут-то было. Настала ее очередь томиться под домашним арестом.

— Но у меня работа! — злилась она в попытке обойти загораживающего дверь рыцаря.

— Уже нет! — радостно отозвался из комнаты демон, демонстрируя телефон. — Я чуть не сломал хвост, но позвонил и уволился от твоего имени!

— Зачем!? — Лицо принцессы покраснело, но не от смущения, а от ярости. Даже веснушки потерялись.

— Что бы тебя снова не похитили, — сложил руки на груди Адонис.

Нинель глубоко вздохнула и направилась в сторону комнаты Кая. Хозяин комнаты наблюдал за действиями девушки: вот она открывает окно, вот смотрит вниз, вот закрывает, оценив высоту и, закусив губу, ищет способ справиться с одолевающим ее гневом.

— Принцесса, не грустите. Скоро вы вернетесь домой, и будете до конца жизни под опекой мужа, который запрет вас в замке и заставит ежегодно размножаться, преумножая величие королевской семьи. Во имя выхода из пожизненного декрета, советую вам закупаться контрацептивами. Хотя даже так вам все равно не дадут себя проявить — не положено, — смеялся Кай над положением дел.

Нинель надулась и, высоко задрав носик, села на диван, включая первый попавшийся канал.

«...свидетели видели грузовые контейнеры, падающие с неба. Пока не ясны причины подобного явления, но свидетель происшествия пытался уверить съемочную группу в захвате земли стальными ящиками. Несмотря на абсурдность подобного заявления, мы не можем отказаться от соблазнительной идеи посещения Земли инопланетной расой...»

Девушка переключила канал и снова попала на новости.

«...пятеро из убитых имели отверстия в голове, нанесенные неизвестным инструментом. Эксперты утверждают, это не пулевые ранения. Орудие убийства не найдено. Как утверждает следствие, причиной побоища послужили мафиозные разборки. Однако, по утверждению следствия, резать на куски и пробивать головы это не их стиль».

Нинель выключила телевизор и красноречиво приподняла бровь, гипнотизируя темный экран. Демон, во избежание вопросов, ласточкой улетел в окно, оставляя дело на рыцаря.

— Куда! — крикнул вдогонку Адонис, рассчитывающий на няньку дома. Ему пора было на работу, и он не располагал временем для ответов на вопросы. Однако Нинель не захотела спрашивать. Ей вообще было неприятно вспоминать похищение. Да и гнев за принятые за нее решения не располагал к задушевным беседам с рыданием на плече.

— Иди уже, Адик. Я не Кай, мне нянька не нужна, — вновь включая телевизор и переключая каналы, отмахнулась от беспокойства жениха рыжая принцесса, в тайне мечтавшая страшно отомстить приготовленным ужином. Впрочем, за нее отомстили в тот же день. Кто начал драку дословно неизвестно, втянувшийся в нее Адонис уничтожил все улики, разложив посетителей — и даже хозяина — по больницам. Если первое еще можно было стерпеть, то второе быстро уволило нерадивого вышибалу. Однако об этом Нинель узнала только вечером, после приготовления ужина и вернувшегося ни с чем черта. Так вот, ужин удался...

Адонис едва продышался после первого куска, Кай не рискнул взять в рот. Во-первых, это была морковь, во-вторых — пересоленная морковь, в-третьих ничего больше не было, ибо закончились деньги. Рыцарь перевернул на стол свой кошелек, дабы оценить бедственное положение дел.

Собравшиеся на кухне люди и нелюдь с укоризной смотрели на пятнадцать рублей мелочью, будто надеялись, что наглые монеты устыдятся своей номинальной стоимости и исправят их финансовое положение.

— Ты на этом хочешь дожить до конца месяца? — удивился Кай.

— Мы доживем на этом до конца месяца, — утвердительно кивнул Адонис, увеличивая количество едоков на два.

— Пятнадцать дней на пятнадцать рублей, равно семечка в день. Отличный план, я бы лучше тюремного питания не придумал, — взмахнул когтями демон и добавил укоризненно, — это бесчеловечно, Доня.

— Есть план лучше? — агрессивно спросил он.

— У меня есть, — потянула руку вверх Нинель как первоклашка. — Я могу устроиться на новую работу...

— Даже не думай! — единодушным хором оборвали ее мужчины. И тут Кай цокнул языком.

— Впрочем, помочь ты нам можешь, — резко придвигаясь и вытягивая когтистую руку. – Слышал, волосы задорого покупают.

— Нет! – взвизгнула девица, будто ей не волосы собирались отрезать, а руку. — Ты что, для девушки ее коса — это признак верности! Нельзя ее трогать!

Адонис тоже оказался против, схватив нечисть сзади за локти.

— Кай, нельзя отрезать волосы незамужним девушкам.

— Боишься, что изменять будет? — с усмешкой спросил черт, продолжая алчно и голодно смотреть на длиннющую рыжую прядь.

— Ничего я не буду, — громко запротестовала Нинель, — и отрезать волосы тоже не буду! — задрала носик и ушла из кухни.

— Голодная длинноволосая дурочка, — бросил ей укоризненно Кай. И добавил уже для рыцаря, резко пихая локтями, — ты не лучше! Придется нам нашей крыше сообщать о банкротстве и просить подачку.

— Никаких подачек, черт! А новую работу я найду.

— Какую? – флегматично подпирая щеку тупой стороной когтей, спросил черт.

— Уборщиком, курьером, посудомойкой... — перечислял известные профессии рыцарь, начиная с самых ему не подходящих.

Демон заржал, представляя как рыцарь месит грязь тряпкой, как вбивает посылку нерадивому заказчику в голову и как бьет всю посуду забегаловки. Смех прекратился вместе с трелью желудка. Пересоленная вареная морковка за еду не посчиталась, и бес заглянул в холодильник. Пусто.

— А давай ты станешь крышей и будешь получать долю, а? Или выбьешь выручку из хозяина бара. Деньги все равно нечестные, потратим их на благое дело – на голодающих, то есть на нас.

Живот Адониса подпел этим мотивам, но его хозяин оказался непреклонен.