Повседневная жизнь российских космонавтов

После санатория на третьем (амбулаторном) этапе специалистами ЦПК с учетом результатов клинико-физиологического обследования на шестидесятые сутки после посадки проводится оценка основных физических качеств у космонавтов: выносливость, сила, быстрота, ловкость и гибкость, которые сравниваются с дополетными данными. На основании сравнительных оценок разрабатывается индивидуальная программа физической подготовки для достижения уровня физических качеств дополетного уровня.

И наконец на четвертой стадии реадаптации космонавтам показаны тренирующий режим двигательной активности, бег, плавание, сауна с массажем, гидромассажем и контрастными гидропроцедурами, спортивные игры, зимой — лыжные кроссы.

А потом, после восстановления, все начнется сначала — медицинские обследования, подготовка, тренировки, экзамены…

Впрочем, был случай, когда космонавту не удалось полностью отдохнуть. 9 августа 1979 года бортинженер Валерий Викторович Рюмин вместе с командиром Владимиром Афанасьевичем Ляховым возвратился на Землю, проработав на космической станции 173 суток А 9 апреля 1980 года Валерий Рюмин уже вновь стартовал в космос вместе с Леонидом Ивановичем Поповым. Дело в том, что готовившийся к полету бортинженер повредил колено и ему потребовалась замена. Космонавтов, не занятых на подготовке, в тот момент не оказалось, и Валерий Рюмин дал согласие, не завершив полный курс реабилитации, вновь полететь в космос. Безусловно, космонавт жертвовал своим здоровьем, но этот самоотверженный поступок дал возможность медикам получить новые данные о том, как организм человека реагирует на длительное пребывание в невесомости.

Период «социальной отягощенности»

После завершения реабилитации и отпуска у космонавта начинается совершенно особое время. Членов экипажа, возвратившихся из космического полета, хотят видеть на всех конференциях, конгрессах, праздниках, имеющих отношение к космонавтике. И туда им надо ездить! Космонавта хотят видеть в его родных местах — устраивают приемы, многочисленные встречи, выступления перед коллективами. Их ждут в школах. Их ждут в институтах, в которых учили. Про школьных товарищей и друзей детства и говорить не приходится. Людей такой профессии мало. А всем вокруг интересно: как там, в космосе? Как на станции живут и работают люди? Как выглядит Земля из космоса? Кто, кроме космонавта, может ответить на эти вопросы? Надо рассказывать и терпеливо отвечать на вопросы.

Космонавт, привыкший жить по строгому расписанию, входит в совершенно иной график, в котором свободного времени становится все меньше и меньше. Через несколько месяцев он начинает ощущать потерю физической формы, а то и симптомы нарушения здоровья. Этот послеполетный период космонавт Валерий Владимирович Поляков назвал периодом «социальной отягощенности». Он может длиться год и два. Единственная возможность выскочить из этого круга — вернуться на подготовку, лучше всего — встать в экипаж. Только это обстоятельство считается извинительным для отказа куда-то поехать и выступать.

Но тем не менее отныне и всегда в начале апреля, в преддверии Дня космонавтики всем космонавтам необходимо откликаться на приглашения выступить в самых разных местах, преимущественно в школах. Это оправданно и правильно. А как иначе привлекать молодежь в профессию — трудную и опасную, романтичную и очень редкую, но ставшую незаметной среди популярных сегодня новых видов деятельности? В конце концов, должен же космонавт, ставший носителем нового мировоззрения и обладателем уникального человеческого опыта, рассказывать людям об ином мире, где жил и работал, чему научился и как видит теперь наши земные проблемы. В ответ он получит благодарность людей, искренне любящих и уважающих космонавтов и их работу, гордящихся ими, считающих космонавтику наглядным примером передовых позиций нашей страны в общемировом масштабе.

«Социальную отягощенность» ощущают отнюдь не только российские космонавты. Вот как воспринимает такую ситуацию бельгийский астронавт Франк Де Винне: «В этой проблеме есть две стороны — профессиональная и личная. Я с удовольствием рассказываю о своей работе. В большой космической отрасли помимо чиновников и небольшого числа космонавтов трудятся тысячи прекрасных специалистов. Они получают намного меньшую зарплату, но у них сильнейшая мотивация — исследование космоса. И для них я — символ такого проникновения в неизведанное, только если оправдываю их ожидания, выполняю программу полета. И я готов делать все, что требуется, и отвечать всем. Другое дело, что большую часть публики интересует только моя личная жизнь. Для этой категории мы как артисты, шоумены, герои светской хроники. А мы ведь совсем другие. Сидишь в кафе, постоянно подходят люди, просят автограф, сфотографироваться вместе. Или просто наставляют на тебя объектив и щелкают… Символ — не человек, символ — профессия. Летать в космос приходится меньше, чем служить символом космических полетов».

Но это еще не всё. К человеку, слетавшему в космос, всегда будут обращаться за помощью люди знакомые и незнакомые. С чем? «А люди справедливости хотят…» — пел Владимир Семенович Высоцкий. Справедливости в самом разном ее понимании. А если конкретнее — всегда люди будут просить посодействовать в оказании им медицинской помощи — дорогие лекарства, больницы, консультации у специалистов. Надолго еще останутся в нашей жизни проблемы с жильем, с положением детей — особенно из малообеспеченных семей, детдомовских, беспризорных. И более мелкие проблемы — от просьбы установить дома телефон до содействия в опубликовании мемуаров. И космонавт будет помогать. Но не всё в его силах, не всё он сможет сделать. На него будут обижаться. Ведь люди считают космонавтов чуть ли не всемогущими. И невозможно будет никому объяснить, что для власти космонавты практически никто (за исключением одного дня — праздника 12 апреля и некоторых специальных случаев). Никто их не будет принимать, и мало кто согласится помогать. И этот разрыв между тем, что у тебя просят, и тем, что ты можешь, чувство бессилия, контрастирующее с воспитанной привычкой выполнять любое задание Земли, даже самое сложное, тяжким бременем ложится на сердце космонавта. Вот это и будет всегда самым трудным в период «социальной отягощенности», который длится отнюдь не годы, а десятилетия.

ИЗВНЕ И ИЗНУТРИ

Как видят эту жизнь со стороны. — Негероическая профессия. — Увольнение и пенсия

Как, видят эту жизнь со стороны

Картина повседневной жизни космонавтов, с которой познакомился читатель, — это взгляд изнутри. Картина, наверное, в чем-то пристрастна или неточна. Какую-то объемность ей могут придать впечатления журналистов — российских и иностранных, через которых мир узнаёт о работе космонавтов, суждения иностранных астронавтов, специалистов, российских чиновников, школьников и студентов.

Было время, когда в советской журналистике работали люди, постигшие космическую тему в деталях: Евгений Рябченко, Тамара Кутузова (иногда печаталась под псевдонимом Ольга Апенченко), Ярослав Голованов (когда-то работавший инженером на «королёвской фирме», а потом ушедший в «Комсомолку»), Михаил Ребров, Владимир Губарев…

В 1989 году даже был проведен специальный набор журналистов для полета в космос. Несколько талантливых журналистов прошли отбор, подготовку и получили квалификацию космонавтов-исследователей. Вот их имена: Александр Степанович Андрюшков и Валерий Васильевич Бабердин («Красная звезда»), Юрий Юрьевич Крикун (режиссер киевской киностудии «Укртелефильм»), Павел Петрович Мухортов (рижская газета «Советская молодежь»), Светлана Октябрьевна Омельченко («Воздушный транспорт») и Валерий Юрьевич Шаров («Литературная газета»). Полет журналистов так и не состоялся, но полученный опыт позволил им написать интересные, захватывающие статьи и книги.

Сегодня совсем мало осталось журналистов, с пониманием дела пишущих на космические темы: Александр Песляк, Юлия Балашова («Новая газета»)…

К сожалению, российская пресса формирует некий шаблон жизни космонавтов: сдают экзамены, назначаются в экипаж, вылетают на Байконур, смотрят «Белое солнце пустыни», надевают скафандры, едут в автобусе, писают на колесо, улетают, наслаждаются невесомостью, работают в открытом космосе, возвращаются (лучше, чтобы был баллистический спуск), обнаруживаются после приземления. Затем следует традиционная торжественная встреча экипажа (далее читай перечень сначала). Правда, бывают и захватывающие сюжеты, когда космонавтам приходится отстреливаться из пистолета Макарова (приходилось читать и такое), но никто из них в этом почему-то не признается.

Иностранные журналисты, не избалованные частыми посещениями Звездного городка, пишут подробнее. Сначала о подготовке: «Русские космонавты не расположены к вежливым пожеланиям и не разводят церемонии. Вместо этого они говорят: „Не трать время попусту“». (Здесь и далее реальные цитаты из зарубежных газет.)

«Однажды со своим командиром он (европейский астронавт. — Ю. Б.) поехал на охоту. Целью вылазки было прежде всего попить водки. Все космонавты рано или поздно проходят через такой тест. Это старая русская традиция. Потому что как бы ни был человек дисциплинирован и разумен во время подготовки, его подлинная суть проявится, когда он расслаблен. Тогда наружу выходят скрытые фрустрации и комплексы. Командир должен полностью доверять двум другим космонавтам на борту „Союза“».