Пойдём со мной, Василина

– Вася, посмотри на меня, – слышу твёрдый приказ и лихорадочно мотаю головой, зажмуриваясь.

Знаю я, чем все эти гляделки с проклятыми куардами оборачиваются. Смотреть на предполагаемого насильника мне попросту страшно. Хватает уже того, что я всем телом его ощущаю.

– Отпустите, – этот писк испуганной мыши не может быть мои голосом. Или может?

– Если ты обещаешь, что не будешь убегать, – вкрадчиво произносит, мой «хозяин».

– Обещаю, – тут же, не задумываясь, выдаю ему, хотя на самом деле в голове уже вовсю крутятся смутные расчёты, куда и как уносить ноги.

– Врунишка, – смеётся мужчина, касаясь губами моего виска. Делает глубокий вдох и выдаёт с хриплым стоном. – Как же я рад, что нашёл тебя. Какая же ты… сладкая.

– Нет! – вырывается у меня. – Я горькая! Моя энергия невкусная и не питательная. И вообще от меня за последний месяц только кожа да кости остались. У вас синяки появятся, если вы сейчас вдруг эти свои каналы с моими надумаете сливать.

Боже, что за бред я несу? Я же, кажется, собиралась себя совсем по-другому вести. Совсем по-другому. Собиралась, да. Но он меня… врасплох застал. Хотя… вот смеётся. Может, тоже хорошо?

– Вы говорили, что с вами я в безопасности, – наконец нахожу я в себе силы выдать здравую мысль. И совсем тихо и даже несмело интересуюсь, знатно рискуя: – Тоже… обманывали?

Божечки, пускай он не оскорбится, а решит доказать обратное. 

– Разве я делаю тебе что-то плохое? – спрашивает вкрадчиво, продолжая удерживать. 

Смущая своим жаром и тем, как неожиданно на это соприкосновение реагирует моё собственное тело. Разве мне может нравиться быть придавленной к кровати этим тяжеленым куардом, особо выступающие части которого весьма недвусмысленно намекают, что бы он хотел со мной сделать? Оказывается, может. Да ты, Васька, извращенка, однако.

– Вы трогали меня. Напугали… – признаюсь тихо. Я ранимая, что капец. Трепетная лань и самая нежная фиалка в одном флаконе. Самой бы в это поверить.

– Что напугал, извини. Я тебя лечил, моя храбрая Васенька. У тебя сильное энергетическое истощение. И на аукционе лишнего нахваталась. Ты очень долго не приходила в себя, – терпеливо объясняет мне «хозяин», немного сдвигаясь. И теперь его… кхм твёрдые намерения, ощущаются ещё острее, прижимаясь к бедру и натурально вгоняя меня в краску.

– Лечили? – недоумевающе переспрашиваю, осмеливаясь поднять на него взгляд. – Трогая голый живот?

– Солнечное сплетения, Вася, – хмыкает мужчина. Его лицо так близко, что дыхание шевелит мои волосы возле уха. – Я держал ладонь на твоём солнечном сплетении. И на лбу. Это самый… оптимальный способ, пока что.

А вот тут я зависаю. Если верить его словам, то я, получается, совершенно неправильно поняла ситуацию. И… зря испугалась. Ну почти зря. Сейчас вот я нахожусь в весьма опасном положении. В том, что лежать на мне моему «хозяину» очень нравится, сомнений никаких даже не возникает. И спровоцировала ситуацию я сама своей истерикой.

Плохо ещё и то, что я показала себя не с самой выгодной стороны. Надо исправляться, иначе… иначе… надо и всё, в общем.

– Я не буду убегать, – произношу наконец. – Честно.

В ответ он поднимает голову, вглядываясь в моё лицо. И до меня только теперь доходит, что мой хозяин-то ведь без маски сейчас. 

Даже жаль становится, что в комнате царит полумрак, едва рассеянный блеклым золотистым светом прикроватного ночника, и я не могу рассмотреть его лицо достаточно хорошо. Но даже того, что я вижу, хватает, чтобы почувствовать, как учащённо начинает биться моё глупое девичье сердце.

Красив, зараза. Очень красив. Той самой зрелой мужественной красотой, которую я всегда искала в мужчинах. На высокий лоб падают пряди растрёпанных после нашей драки волос. Кажется, светлых, возможно русых. А глаза пылают так, что это реально пугает и почему-то будоражит. Слишком уж отчётливо я ощущаю его голод… иначе это и назвать невозможно. Хищное, опасное, всепоглощающее желание, которое он пока-что сдерживает, окутывающее нас двоих со всех сторон. 

– Почему вы меня не отпускаете? – спрашиваю хрипло, чувствуя, как ласкает его сила мою чувствительную кожу, пропитываясь его энергией, загораясь в ответ.

И мне бы хотелось сказать, что помимо воли, но не получается. Как он сотворил это со мной?

– А ты хочешь этого, Вася? – слышу в ответ, и вот даже не уверена, это он спрашивает, или моё какого-то чёрта взбесившееся либидо.

Склоняется к моему лицу, смотря прямо в глаза. Изучает. Читает гад куардистый. Знает, как воздействует на меня. Может даже умышленно это делает.

– Скажи, как сильно ты хочешь, Вася? – тянет хрипло, поглаживая мои запястья, которые по-прежнему продолжает удерживать.

Его глаза скользят по моему лицу. Я ощущаю этот взгляд, как материальное прикосновение. Ощущаю, как он останавливается на моих губах, которые мне внезапно очень сильно хочется облизать. И остатков моего здравого смысла едва хватает на то, чтобы не делать этого и не провоцировать хищника. Не готова я к таким… экспериментам.

– Очень, – выдыхаю тихо, прекрасно понимая, как неоднозначно это звучит. Потому прибавляю жалобно, переступив через себя. – Отпустите меня, пожалуйста… хозяин.

– Арид, – произносит куард, нахмурившись.

– Что? – непонимающе вскидываю брови.

– Это моё имя, малышка. Обращайся ко мне именно так. Ты не рабыня.

– А кто? – недоверие даже не пытаюсь прятать. Всё равно не получится.

– Очень желанная девушка, которую я собираюсь научить доверять мне, – усмехается криво, наконец отпуская мои руки. – Я никогда умышленно не причиню тебе вреда, Вася. Тебе не нужно меня бояться.

С этими словами он поднимается с меня, но вместо того, чтобы уйти, усаживается рядом, продолжая задумчиво рассматривать. Даже света прибавляет. И бровь вызывающе вскидывает. Ждёт, что я нарушу своё слово? Проскакивают конечно такие мысли, но я себе не враг, чтобы настолько портить о себе впечатление.

Полежав с секунду, тоже осторожно сажусь. И только теперь понимаю, что одета совсем не так, как была на аукционе. На мне коротенькие шелковые шортики, жемчужно-белые и явно пижамные. И такая же маечка, только ещё и с кружевом, весьма… завлекательно подчёркивающим грудь в откровенном вырезе.

– Я переодел тебя, чтобы убедиться, нет ли в платье каких-либо сюрпризов от Кайтана на память, – прежде чем я успеваю возмутиться, со смешком обьясняет изменения в моём внешнем виде… Арид.

Аргумент... веский. Это, конечно, не мешает мне представлять, как он это делал, что именно видел, как прикасался… и чувствовать, как заливает щёки жгучий румянец стыда и смущения. Но сюрпризы от Кайтана и мне не нужны.