Поймать балерину

Тут в дом влетел еще один парень и, испуганно скользнув взглядом по лицу Даниэля, нашел Мартина, выдохнул:

– Банк громят! Деревенщины! И улицу всю рядом! Лавочники воют!

Банк, улица Вожирар и многие другие находились под защитой «Шелковых платков».И то, что происходило сейчас, походило на начало полноценных боевых действий.

Мартин перевел взгляд на Даниэля, на его по-прежнему пустое лицо, и остро пожалел, что история с балериной случилась так не вовремя. Его друг был срочно нужен своим людям! И было понятно, что он не в состоянии принимать решение! Срочное, срочное решение!

– Так, Жан, срочно беги…

– Марти, ты теперь главный? – спокойный голос Даниэля резанул по ушам хлеще, чем если бы тут в комнате случился взрыв, - решил покомандовать?

Мартин не успел ничего ответить.Даниэль повернулся к молча ждущему распоряжений Жану:

– Команды Марселя и Тони – на Вожирар. Заменишь их. Всех кончить, живых не брать. Сделаешь все чисто – будешь ими руководить постоянно.

Жан мотнул головой и вылетел в дверь.

Мартин только кивнул удовлетворенно. Парнишка изо всех сил стремится пробиться в лидеры, а тут такой шанс… Да он улицы кровью зальет с именем Дикого Даниэля на устах!

Легран глянул на Мартина:

– Ребят Ленни и Окорока сюда, взять все, что можно. И почему твой человек у деревенских проморгал это все?

У Мартина не было ответа. Скорее всего, его человек мертв… Потому и не предупредил.

– Ладно, потом, - кивнул Даниэль, давая понять, что разбор ошибок еще предстоит, - Волу скажи, чтоб взял под контроль все наши улицы. Чтоб никто из чужих не пролез. Быстро.

Мартин опять кивнул, невероятно радуясь, что Дикий наконец-то пришел в себя, и начал отдавать распоряжения бледному парнишке, принесшему дурную весть о гибели двоих командиров банд, входящих в состав «Шелковых платков».

А сам Даниэль подошел к телефону…

Буквально через полчаса Париж потрясла новость о самой жестокой за всю историю банд уличной драке.Даже не драке – бойне.Потому что пришлые из предместий использовали палки и холодное оружие.А вот «Шелковые платки» - огнестрельное.То, что начиналось, как акт устрашения и захвата, и не предполагало множества жертв, превратилось у кровавую баню.Дикий Даниэль в этом показал свое истинное лицо. Пустое лицо смерти.Никто не ожидал настолько резкого и кровавого ответа, и потому все растерялись и испуганно притихли.А Даниэль, радуясь возможности заглушить боль потери хоть чем-то, безжалостно вытеснил пришлых не только со своих территорий, но и захватил все, что принадлежало им, полностью уничтожив предместников.Бойня длилась два полных дня и прогремела , как самая жестокая война банд в Европе за последние десять лет.Желание Дикого Даниэля перестать быть Диким и выйти на легальную почву утонуло в крови.За считанные дни все откатилось туда, откуда начиналось…И теперь неизвестно, имело ли смысл снова пытаться переставить «Шелковые платки» на рельсы законности.

Мартин, глядя на своего , словно замороженного друга, очень сильно рассчитывал, что тот придет в себя, отвлечется от глупой идеи плыть за океан, потому что теперь и повода не было…

А здесь, в Париже, назревало множество дел, потому что на новых территориях следовало установить свою власть, решить огромное количество вопросов…

Но Даниэль, пройдя жутким чесом по предместьям и выбив всех, кто имел хоть какое-то отношение к банде, поставил своих особо отличившихся людей на освободившиеся места, наделив их нужными полномочиями, закрепил за собой славу самого кровавого человека Парижа, именем которого теперь не только детей пугали, но и всуе старались не произносить, и, решив все в кратчайшие сроки, отдал приказ подбирать людей для путешествия за океан.

Мартин только зубами скрипнул, но ничего не возразил.Даниэлю старались не возражать в эти дни.Слишком кровавые отсветы были у него в глазах.

Путешествие по Атлантике прошло спокойно.Первый класс, удобства, респектабельные пассажиры.Легран практически не выходил из каюты, мало с кем общался и часто стоял, глядя на темные волны океана.

Он и сам не понимал, зачем плывет в Америку.Она погибла. Его глупая бабочка, вырвалась из его рук и угодила в воду. Утонула.Зачем ему это путешествие?Зачем ему вообще все?Восстановление пошатнувшейся власти не отвлекло, как на то, наверно, рассчитывал его друг. Не заглушило боль.Даниэль действовал, как машина, без эмоций, чувств, просто просчитывая шаги и действуя с максимальной жестокостью и быстротой.Это всегда обескураживало противника.Никто не ожидает, что ответ на нападение, на агрессию, будет не просто таким же, равным, а вдвое, втрое жестче!За полтора года постепенного выхода на легальные рельсы, все как-то позабыли, кто такой Дикий Даниэль. Он напомнил.И не испытал от победы ничего. Совершенно. Ни торжества, ни удовлетворения.Ему ничего не было нужно.Ничего не интересно.И, едва все завершилось, Даниэль вернулся к прежней мысли: плыть в Новый Свет.Правда, теперь там не было ничего, что могло бы привлечь… Хотя, нет. Было. Ее могила. Она же должна быть?Люди, которые с ней общались. Видели ее. Они точно уверены, что она погибла?Все это он собирался выяснить.А еще хотел посмотреть на ее убийцу.Океан.Его люди молчаливо не одобряли. Но сделать ничего не могли.Порядок он навел, командиров оставил…Дальше – сами.

Иногда Даниэлю приходила в голову дикая мысль: выяснить все, что хотел, окончательно убедиться в том, что она погибла…И не возвращаться. Ему незачем было возвращаться.Некуда.У него было все. Полная жизнь.А теперь… Теперь ничего.

Океан вел себя хорошо, притворялся мирным гражданином, за спиной которого только кровь и смерть, но, глядя в глаза, никогда этого не скажешь.

Даниэль ненавидел его.

Мартин и парни из банды вели себя тише воды, ниже травы. Не общались с пассажирами, не ходили на развлекательные вечера и прочее.Не попадались на глаза Даниэлю.

И вот теперь стояли полукругом за его спиной, переглядывались понимающе, дожидаясь, пока их главарь придет в себя от невероятного известия.

Даниэль еще раз провел пальцами по нежным чертам лица на афише, по улыбающимся губам…

Она улыбалась. Его бабочка. И танцевала опять на потребу публике.Пока он там умирал без нее. Он ведь умер.А она тут…

Волна мутной ярости захлестнула настолько быстро, что Даниэль даже головой тряхнул, пытаясь сдержать себя.Резко развернулся к подчинённым, и они буквально отшатнулись, видя его светлые бешеные глаза.

– Мартин… Выясни, где это. Оставь там человека смотреть. И где она живет, выясни.

– Да, Даниэль.

– Поехали.

Он развернулся, сел в машину, уже добытую его людьми, и поехал в отель.

Приходилось сдерживать себя, хотя хотелось просто рвануться, забыв про все и всех, найти ее самому, забрать себе, спрятать… И никогда, никогда не выпускать больше!Он так и сделает, конечно же.

Но это – другая страна, здесь свои законы. И нет наведенных мостов у фликов.Будет глупо попасть здесь за решетку, когда она так близко. В одном с ним городе.Даниэль усилием воли подавил в себе зверя, оставляя на свободе лишь разумную, рассудочную часть сознания.

Он привычно продумывал, прорабатывал шаги к достижению цели.И с каждой секундой ощущал, как мертвая жизнь неожиданно обретает живые краски.

Словно яркая бабочка крыльями махала, расцвечивая реальность чудесным калейдоскопом.

Призраки прошлого

– Анни, малышка моя, не трясись так, - Сол успокаивающе положил тяжелую ладонь мне на плечо, легко сжал, - я понимаю, волнения, давно не выступала на настоящей сцене… Но поверь мне, публика здесь неискушенная. Они и не заметят ошибок, даже если ты их вдруг совершишь. Но ты не совершишь, я уверен! Будешь порхать по сцене, легко, как бабочка…

Я вздрогнула, услышав слово, которым меня всегда называл Даниэль. Быстро сморгнула выступившие слезы, стараясь взять себя в руки и не дать потечь гриму.

Сол уловил мой испуг и , приняв его за панику перед выступлением, удвоил усилия, чтоб успокоить и настроить на хорошее.

Рядом со мной стоял мой партнер по танцу, Джон, которого все называли снисходительно Джонни. В его жилах текла итальянская кровь, но родился он здесь, в Нью Йорке. И обучался здесь, и это ощущалось с первого движения. К сожалению.