Поймать ночь

– Десидериусу необходимо тело… Когда все это только началось, Валериус говорил, что если даймон овладеет Темным Охотником…

– Да это бред собачий, Табита. Вчера вечером я собственными глазами видел Ульрика, с ним все было в порядке.

– А если я права? Вдруг Десидериус завладел им?

– Ты ошибаешься. Десидериус не сможет и пальцем к нему прикоснуться. Он был средневековым военачальником. Единственное, что он хорошо знает, так это как защищать себя.

Возможно.

Рядом с воротами посигналили.

– Должно быть, моя сестра.

Отто крутнулся на стуле к маленькому видеопульту, показавшего водителя. Это была Аманда.

Он открыл ей ворота.

Табита пошла встречать сестру у дверей, но все же не могла избавиться от предчувствия, что с Ульриком что-то не так. Несмотря на то, что сказал Отто, ей требовались доказательства, что она не права.

Сегодня она сама встретится с Темным Охотником и посмотрит, есть ли причина для ее опасений, и если таковая есть, он превратится в даймонскую пыль.

Распахнув дверь, она увидела Аманду, вылезающую из своей Тойоты на подъездной аллее. На ней были симпатичные черные слаксы, темно-зеленый шелковый топ и черный свитер. Было так здорово видеть ее снова.

Табита молча стояла в дверях, ожидая, пока Аманда подойдет ближе.

Приблизившись, Аманда крепко ее обняла.

– Я скучала по тебе.

– Всего несколько домов разделяют нас.

– Знаю, но мы в последнее время мало разговаривали.

Табита сжала ее в ответ и отпустила.

– Я знаю. Сейчас тяжеловато общаться.

Аманда по-матерински отвела волосы с лица Табиты и улыбнулась.

– Ты выглядишь счастливой, несмотря на эту подозрительность, ведь так?

Табита нахмурилась.

– Ты серьезно меня пугаешь, - она взглянула поверх Аманды, осматривая улицу.
– Мою близняшку заменил кто-то с такой же внешностью?

Аманда рассмеялась.

– Нет, дурашка. Это я. Просто я очень беспокоилась о тебе.

– Ладно, как видишь, со мной все в порядке. Ты в порядке. Всё в порядке. Так что привело тебя сюда?

– Я хочу встретиться с Валериусом.

Если б сестра ее ударила, Табита и то меньше бы удивилась.

– Прошу прощения?

– Пару недель назад Эш кое-что сказал мне, и это заставило меня задуматься. И с каждым днем, проходящим без тебя, без твоего перемалывания косточек этого парня и переезда ко мне, пока всё это не закончится, я еще больше задумывалась. Ты же с ним день и ночь, ведь так?

Табита пожала плечами с равнодушием, которого на самом деле не чувствовала.

– Да, и что?

– А еще, у меня не было ни единого звонка от моей смертоносной близняшки, рассказывающей мне, что она собирается оторвать парню голову и положить ее в сумку с шарами для боулинга, если он еще хоть раз скажет или сделает то-то. Почему-то, мне думается, что это рекорд для тебя, Табби.

Табита виновато завертелась. Ведь правда, за всю свою жизнь, она постоянно в отношениях с кем-то ежечасно угрожала убить его за какую-либо раздражавшую ее привычку.

Но с Валериусом…

Даже когда он действовал ей на нервы, это было не так уж и плохо. И по правде говоря, он очень редко раздражал ее. Они разговаривали обо всем на свете, и даже когда их взгляды расходились, он всегда уважал ее мнение.

– Ты любишь его, правда?

Табита отвела взгляд.

– О Боже, Табита, - выдохнула Аманда.
– Ты никогда не ищешь легких путей, ведь так?

– Не начинай, Аманда.

Аманда взяла ее за лицо и повернула к себе, глядя в глаза.

– Я люблю тебя Табби. Люблю. Из всех мужчин…

– Я знаю!
– гневно рявкнула она.
– Думаешь, я проснулась и подумала, хммм, а кто тот единственный мужчина на всей планете, который гарантированно навсегда отдалит меня от семьи? Ой, я должна немедленно его найти и безнадежно влюбиться.

Табита глубоко вздохнула, подавляя гнев.

– Бог свидетель, я не хотела влюбляться в такого, как Валериус. Я по-прежнему думаю, что ты для него идеальная женщина. Ты - элегантная, утонченная. Дьявол, ты даже знаешь, какой вилкой есть, когда выходишь в свет. Я идиотка из колледжа, которая идет с тобой и папой, и пьет из миски для ополаскивания пальцев, думая, что это долбанный бульон.

Табита презрительно усмехнулась от своих же слов.

– И если на то пошло, только послушай манеру моего разговора. Я должна отпугивать его, но когда он смотрит на меня, я трепещу.

Снова и снова, в ее голове прокручивались доводы, почему она не может быть с Валериусом. Они должны быть совершенно несовместимы, но это же не так. Это было бессмысленно. Неправильно.

Табита вздохнула.

– Как-то вечером он пригласил меня в Кавалерский дворец, мы сели за стол, центр которого был элегантно украшен различными экзотическими овощами и фруктами, очень аппетитно выглядящими. И я, дура, схватила нож для масла и начала их резать, чтобы взять кусочек. И продолжала, пока не подняла глаза и не увидела недоумение на лице официанта, тогда я поняла, что сделала что-то абсолютно глупое. Я спросила его, в чем дело, и он ответил, что никогда прежде не видел, чтобы кто-нибудь ел эти украшения. Мне было так стыдно, что хотелось умереть.

– О, Господи, Табби.

– Знаю. Валериус, благослови его Господь, и бровью не повел. Он потянулся и тоже взял кусочек, потом окинул официанта таким надменным, царственным взглядом, что тот тут же исчез. Потом Вал сказал, чтобы я не беспокоилась об этом. Что он тратит достаточно денег в этом месте, так что я могу съесть даже скатерть, если захочу, и если это не сделает меня счастливей, то тогда он купит этот ресторан просто затем, чтобы я могла уволить официанта.

Аманда рассмеялась.

Табита тоже смеялась, когда он произнес это, и воспоминание о его доброте все еще грело ее.

Она посмотрела на сестру искренним взглядом.

– Не думай, что я не понимаю, что этот мужчина не для меня. Правда, правда, я это знаю. Мне нравится заглатывать устрицы на обед и пить пиво из бутылки. Он же привык к ужину из пятнадцати блюд, когда слуги кладут тебе салфетку на колени и меняют серебрянные столовые приборы после каждой перемены блюд.

– Но ты все еще здесь.