Поющая для Луны
Шрифт:
Воинское умение должно быть не для потехи, не для демонстрации силы, а для того, чтобы быть надёжным защитником для своего дома и семьи.
Вскружившие голову немногочисленные победы в нескольких компаниях, где я принимал участие в составе отрядов родного клана, сыграли со мной злую шутку. Мне казалось, что в жизни я достиг всего, и остался последний шаг. Семья. Моя собственная семья, в которой, конечно, я буду в центре внимания.
В каждой встреченной девушке я замечал интерес к себе, чуть ли не каждая казалась мне по уши влюбленной в меня, такого сильного, гибкого, умеющего управляться с оружием. И меня ни разу не смутил факт, что сильным и гибким, и даже владеющим оружием не хуже, а зачастую и лучше меня,
Поэтому, когда приехавшая погостить к дальней родне нагиня обратила на меня внимание, я принял это, как должное. И хоть отцы тыкали меня, как щенка носом, во все моменты, словно кричащие об опасности, я только раздражался и злился, уползая из дому туда, где в уши лился отравленный мёд.
Почему при таком количестве мужей ни у одного нет браслета полного брака, освященного в храме? Потому что все кто с ней рядом не достойны такой чести. А вот со мной будет по-другому. Почему у её мужей столько шрамов, что они вынуждены прикрывать тело тканью? Они грубы и явно заслуживали наказания. Почему она не живёт в клане одного из мужей и старается находить новых вот в таких поездках? Да какая разница и сколько можно придираться.
Глаза открылись быстро, но глупость и гордыня... В конце концов, я оказался здесь, в рабских загонах бойцовских арен. Знал бы отец, что я использую то, чему меня учили, чтобы прожить очередные десять дней. Как скот, в клетке, не видя солнца и свежего воздуха, питаясь... Впрочем, это не важно.
Мысли о семье превратились в недосягаемую мечту. Даже если я каким-то образом выберусь отсюда, кто позарится на вот это, и примет хотя бы мужем по договору, без браслета? Когда кругом столько более достойных, красивых, не измаранных вот этим всем, не изуродованных кое-как зажившими шрамами?
Серьёзно, найдется хоть одна такая, и я буду до самой смерти благодарен за возможность получить хотя бы нормальное отношение к себе. За возможность почувствовать себя мужчиной, а не очередным развлечением для больной фантазии избалованных самок. Как сильно меняются взгляды по эту сторону рабского ошейника!
Невесёлые философствования прерывает звук гонга. Иногда, да не иногда, а все чаще в последнее время, хочется не вернуться после боя. Подставиться так, чтобы наверняка. И единственной ниточкой удерживающей от этого трусливого шага, оставалась только история моего кумира, Тени Лангран. Может, и меня ждёт моя собственная "Лангран"? Я не имею права отобрать у нас последний шанс встретиться хоть когда-нибудь. А потому всё ещё цепляюсь за существование.
Бой с молчуном из клетки напротив, чую в нем оборотня, но зверь или слаб, или мертв. В пару нас ставят все чаще, хотя именно с ним мы раним друг друга яростнее и сильнее, словно спешим оказать друг другу услугу, отправив за перевал, в земли мёртвых. Между нами нет ненависти и нет дружбы, мы соперники за право выжить. Я живу надеждой на чудо, он в него всё ещё верит, иначе, почему, когда бредит после особо тяжёлых ранений, без конца зовёт свой "Лунный свет"?
А ранения он получает всё чаще и всё серьёзнее, доводя себя до такого состояния, что даже если он выиграл, то никто не купит "ночь с победителем". Потому что победитель просто кусок кровавого мяса. Вот такой страшный способ сохранить верность своей единственной. Но пока действует. Хотел бы я посмотреть на ту единственную в тот момент, когда она увидит следы этих его ухищрений. Оценит, поймёт ли, чего ему стоило хоть иногда оставаться верным ей, даже здесь?
Выход на арены, начавшийся так обычно и рутинно, окончился сбывшейся мечтой. На арену ворвались воины карательного рейда. Самое тайное место, сердце сети работорговцев, сюда и попасть-то было сложно. А они нашли! Чудом ли, долгой ли работой,
собирая по крупицам сведения, но нашли. И пусть мой соперник, скорее всего, мертв, а я чуть лучше него, но тоже без шансов, перед смертью я наслаждаюсь свободой и осознанием, что к местным заправилам пришла справедливость.В себя пришел от визгов где-то чуть в стороне. Долетающих обрывков фраз стало достаточно, что примерно понять, что происходит. Надеясь подарить нам шанс выжить, наги из рейда притащили нас в Долину Отбора. А местные красавицы-невесты возмущены, что их вынуждают на нас смотреть. Ну, так не смотрите! Отвернитесь и идите, куда там шли.
Повернув голову, я смотрел на шатры синего цвета с легендарным гербом. Неужели в этот раз на отборе кто-то из Лангран? Может, повезет и хоть одним глазком, посмотрю издалека. В нашем клане хранились браслеты-наручи, которые подарила на рождение детей Варгу Изумрудному сама Марина Справедливая.
Но неужели, девушка из этого рода доросла до возраста отбора и не встретила пару? Мне казалось, что уж ей-то, бедняжке, и ступить некуда, чтобы на пару-тройку женихов не напороться! Породниться с этим родом мечтают, по-моему, все маломальские кланы и семьи.
Замерцала дымка перехода, извещая об открытии портала, наги Грозового клана заняли оборонительную позицию, на случай нападения, прикрывая собой переход, и по эту сторону вышла она.
Мне на мгновение показалось, что меня хорошенько шандарахнули об землю, выбивая воздух из лёгких и заставляя сердце биться где-то в горле. Я и подумать не мог, что такие бывают в жизни, ходят по этой земле, дышат этим воздухом. Слушая многочисленные легенды об этой семье, я считал, что поэты и менестрели, вместе с художниками сильно приукрашивают, если не сказать откровенно врут, желая польстить могущественным магам.
Но сейчас, я боялся моргнуть или отвести взгляд от этого видения. Невысокого роста, настолько изящная, что казалась сотканной из воздуха и света, в скромном, закрытом платье в родовых цветах, что казалось, синим пламенем, она выглядела в разы притягательней и желанней, чем полуголые красотки, продолжавшие визжать в стороне.
А я напрягал все силы, чтобы услышать, что она говорила старшему рейда, здоровенному нагу. И замечал то, чему сложно было поверить. Она держалась с простым воином без спеси, говорила с уважением и признательностью за службу. Сложно было предположить такую манеру общения у той, кто по рождению выше всех здесь собравшихся вместе взятых.
Я вспомнил, что за несколько лет до моей продажи, во время нападения на северный нагаат, в Грозовом замке появилась наследница, вроде по возрасту это она. Назвали её ещё странно, Сияние что ли. Но ей подходит. Она действительно сияла, пока подходила к нам. Но чем ближе, тем сильнее увядала улыбка, а в её взгляде просыпалась тревога.
Я ждал чего угодно, отвращения, презрения, брезгливости, жалости, но не того, что девушка опустится рядом со мной на колени и, не задумываясь о том, что пачкает платье, что как это выглядит со стороны, начнет меня лечить. Её сила была мягкой, окутывающей теплом, утоляющей жажду. Словно на пересушенную землю пролился благословенный дождь. Мне даже чудился этот непередаваемый запах дождя, смешанный с какими-то цветами.
Аккуратно, что бы лишний раз не потревожить раны, она прикасалась пальчиками к моей коже без всякой брезгливости, с упоительной нежностью. Я чувствовал, как проходит боль и отступает слабость, а ещё очень хочется спать, но я боролся со сном из последних сил, боясь упустить хоть секунду этой волшебной реальности. Но эту битву я проигрывал, и уже сквозь сон слышал её просьбу обеспечить мне возможность спокойно поспать. Последним усилием я повернул голову и прижался губами к её рукам. Пусть думает, что это я случайно и в беспамятстве. Но я чувствовал, как губы расползаются в сонной улыбке.