Поздний экспресс
Шрифт:
– До инфаркта меня доведешь...
Он крепче обнимает ее.
– Даже не верится, что ты не позволяла никому раньше... Ты такая... темпераментная.
– Не веришь?
– Верю. Я хочу думать, что ты такая... только для меня.
– Так и есть. Ты что-то такое знаешь обо мне... как-то так умеешь... будто знаешь меня всю жизнь...
Он молчит какое-то время. А потом:
– Ну... ведь так оно и есть... Мы же знаем друг друга всю жизнь.
Они смеются вместе.
________________
С третьей попытки у них получилось
– Добро пожаловать домой, любимый.
– Спасибо. Очень теплый прием, мне понравилось.
Надя мягко смеется.
– Я старалась. Как тебя шторы?
Он поворачивает голову.
– Симпатичные.
– А постельное белье?
– Тоже.
– Ты немногословен. Симпатично - и все?
– Надя...
– Вик усмехается и снова притягивает ее к себе.
– К черту шторы! Я вижу только тебя.
– Я лучше штор?
– Ты, - целуя в губы, - лучше всего.
_____________________
– Надя, Надя! Подожди!
– Завтра!
– отмахивается она от одногруппников, сбегая по лестнице.
– Завтра поговорим! Я спешу.
– И к кому она так торопится?
– смотрят ей вслед. Мелькают обтянутые узкими черными брючками стройные ноги, стучат каблуки, серая короткая шубка распахнута.
– К кому, к кому... К жениху своему! К Виктору этому.
– А я думал, что это прикол...
– Я тоже. Похоже, что нет.
____________________
– Витя, что за вид?!
– Что опять не так?
Он стоит, небрежно привалившись к капоту черной "Camry". В руках - смарт, в котором он с увлечением ковырялся только что. Синий костюм, рубашка, галстук, короткая брутальная стрижка. Типичный яппи.
– Ты похож на пижона!
– Руководство попросило поприсутстовать на одной встрече, - пожимает плечами. Обнимает, легко целует в щеку.
– Потерпи, домой приедем, переоденусь.
– Почему без куртки?!
– Не холодно, - усмехается.
– Не пили меня, женщина.
Она опускает взгляд вниз.
– Кеды?! Витька, ты совсем с ума сошел?!
Парадоксально, но только Баженов может выглядеть стильно в этом своем итальянском костюме и кедах.
– Я не чувствую педалей нормально в этих туфлях идиотских, - отмахивается он.
– Не волнуйся, на встрече я был в приличной обуви, это сейчас переобулся. Ну что, поехали домой?
– Поехали, - соглашается Надя.
– А машина откуда?
– Служебная. Водитель у нас заболел, вот меня и припахали. Ты же знаешь, у нас штат пока маленький, так что я и швец, и жнец.
– Ой, как хочется сказать в рифму...
– начинает Надя, но закончить ей не дает голос сзади.
– Витя?!
Оборачивается. Лилька!
А этот мерзавец радостно улыбается, позволяет себя обнять, поцеловать в щеку. У Нади начинает дергаться жилка на виске.
– Витя... Сто лет тебя не видела, - поет Богданова.
– Отпадно выглядишь. Эта
– Надюша заставила, - он провокационно стреляет в Надину сторону глазами.
– Надя, как так? Такая красота была...
– Шампуня много уходит, - отрезает.
– Вик, поехали. Я голодная и хочу домой.
– Поехали, - соглашается легко Вик.
– Лиля, пока.
И они снова целуются на прощание!
Дверью машины она хлопает со всего размаху. Вик морщится, но молчит, сосредоточенно выруливая с парковки.
Надя тоже молчит, демонстративно отвернувшись к окну.
И первым не выдерживает Вик.
– Надь, может, хватит уже? Это смешно...
– Не смешно!
– она тут же поворачивается к нему лицом, злая и очень красивая.
– Я вот посмотрю, как ты будешь реагировать, когда я буду у тебя на глазах целоваться и обниматься с каким-нибудь парнем!
– Насмотрелся за три года. Спасибо. Достаточно, - он говорит это ровно, но у Нади сразу пропадает запал спорить. Но и ревность просто душит. Чувство совершенно незнакомое, но такое острое, что она просто не знает, что с ним делать. Лезет в сумочку, где-то там валялись сигареты. Даже пачку открыть не успевает - в одно движение, не отрывая взгляда от дороги, Витька выхватывает у нее из рук сигареты и зажигалку.
– Кажется, я запретил тебе курить!
– прячет добычу в карман пиджака.
– Да кто ты такой, чтобы запрещать мне?!
Он отвечает вдернутым углом рта и изогнутой бровью, все так же не отрывая взгляд от дороги. Надя со вздохом снова отворачивается к окну.
Она молчала всю дорогу, и дома тоже молча прошла в комнату переодеваться. Разумеется, этот подлый тип дождался, когда она разденется до белья...
– Наденька...
– крепкие руки обхватывают ее поперек живота, Вик прижимается к ней сзади.
– Ну, перестань, родная...
– Отпусти, - совершенно неубедительно.
Его руки двигаются вверх. А потом - резко вниз, стягивая чашечки бюстгальтера, задевая пальцами соски. А потом снова вверх. И расчетливо вниз, все так же задевая упругие горошины.
– Малыш...
– тихо на ухо.
– Ну, ты же королева... Разве королевы ревнуют своих пажей...
– Королеву... как и полагается... гильотинировали...
– она откидывает голову ему на плечо, прогибаясь под его руки.
– Когда это?
– его пальцы замерли на нежных розовых. Легонько сжали.
– Не помнююю... Но королева потеряла голову.
– Я вижу...
– Витя...
– стонет она.
– Вот что ты со мной делаешь?
– То же самое, что и ты со мной...
– плотно прижимаясь к ней бедрами.
– Вииик... не можешь потерпеть до ночи?..
– А зачем терпеть до ночи, если мы хотим сейчас?
Дни, недели, месяцы...
– Баженов, у меня к тебе серьезный разговор!
– Вот как? Слушаю тебя внимательно, Станислав Александрович.