Пожалеть розгу

Грей покачал головой.

– Не думаю, что я пойду.

– Куда? На свадьбу?

– Правильно.

Эйвери хотел закричать, но не стал. Вместо этого он пошел в спальню и нашел единственный хлыст, оставшийся нетронутым грабителями. В глазах Грея мелькнул огонек интереса, когда он вышел из спальни с ним в руке.

– Это приглашение?

– Как пожелаешь.
– И с этими словами Эйвери опустил хлыст на плечо Грея. Не так сильно, как ему хотелось бы, но достаточно сильно, чтобы ужалить.

– Ой!
– Сказал Грей, хотя Эйвери подумал, что его реакция была скорее от неожиданности, чем от боли.

– Что за чертовщина?

– Хватит!
– Эйвери ударил его снова, сильнее, чем раньше.
– Ты тут хандрил, жалел себя, и с меня хватит.
– Грей, защищаясь, положил руку на плечо, по которому Эйвери ударил его первые два раза, поэтому Эйвери вместо этого ударил его по другому плечу.
– То, что с тобой случилось, отстой. Это несправедливо. Я знаю, это бесит. Но такова жизнь, Грей. Смирись с этим.

– Тебе легко говорить...

Эйвери снова ударил его.

– Смирись с этим! Твой лучший друг женится через пять дней. Ты нужен ему. Так что поднимай свою ленивую задницу и сделай что-нибудь!

– Это не так-то просто! В этом вся моя жизнь, Эйвери. Моя работа. Мой... мой...
– Он обвел рукой дом, но на самом деле жестикулировать было особо не на что. Картины исчезли, как и хлысты. Осталось несколько кнутов и паддлов. Он уселся за пианино и торжествующе указал на него.
– Посмотри, что они наделали!

– Пианино, - простонал Эйвери.
– Ради всего святого, Грей. Позволь мне кое-что тебе показать.
– Он отложил кнут в сторону и сел на скамейку. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз исполнял что-то столь фундаментальное, как разминочное упражнение, но сейчас он сделал это, быстро пробежавшись по хроматической гамме от низких к высоким частотам. Пара клавиш не сработала. Две или три ноты прозвучали как глухие гудки. Тем не менее, это было неплохо.

Грей уставился на него, открыв рот от удивления.

– Я думал, что оно сломано.

– Несколько клавиш, но их можно починить.
– Эйвери указал на остальные.
– У них треснула верхняя часть. И вот эта ножка раскололась. Они разбили пюпитр, которым я все равно никогда не пользуюсь. Но это все косметическое, Грей. Все, до последней частички. Пианино все еще играет. Они не смогли его сломать. Знаешь почему? Потому что пианино сильнее этого.
– Он указал на Грея.
– Ты тоже стал бы сильнее, если бы поднял свою задницу и сделал что-нибудь.

Грей пару раз открыл и закрыл рот.

– Я не знаю, смогу ли я это сделать. Я не знаю, смогу ли я пойти туда, улыбаться и вести себя счастливо.

Эйвери снова взял в руки хлыст.

– Нет, - сказал Грей, поднимая руку.
– Подожди.

Но Эйвери все равно ударил его.

– Очень жаль! Весь мир не создан специально для тебя. Теперь ты собираешься испортить Уоррену и Тейлору день? Пошел ты, Грей. Это дерьмовый, трусливый поступок, и он ниже твоего достоинства.

– Но...

Эйвери ударил его снова.

– Я не хочу слышать больше ни одного проклятого слова. Поднимай свою задницу и иди в спортзал. Тебя не было там всю неделю.
– Дело было не столько в том, что Грею нужно было сжигать калории или поддерживать форму. Скорее, это был вопрос сжигания энергии, направления его сумасшествия в приемлемое русло.

– Сейчас все в этом городе ненавидят меня!

– Ну и что?

– А что, если я пойду в спортзал, а меня попытаются выгнать?

– Тогда найди другой спортзал.
– Эйвери снова ударил его.
– Ради Бога, перестань искать оправдания. Перестань считать, что это конец света. Все пошло наперекосяк. Так что повзрослей!

Грей выпрямился, впервые за все время выглядя рассерженным, но Эйвери было все равно. Во всяком случае, он решил, что это признак того, что он делает успехи. Потому что Грей, которого он знал, выхватил бы кнут из рук Эйвери задолго до этого.

– Поднимай свою задницу с дивана. Оденься. Сходи в спортзал. Когда закончишь, сходи в душ. Затем отправляйся в торговый центр, понял? Надень смокинг и забери кольца Уоррена и Тейлора.
– Он указал хлыстом на Грея.
– Тогда ты сможешь вернуться домой.

– Ты выгоняешь меня из моего собственного дома?

– Да. И если ты вернешься без смокинга и колец, тебе придется здорово поплатиться.
– Одному богу известно, на что именно способен Эйвери. Он уже испытал удачу с хлыстом. Не то чтобы он действительно мог выставить Грея из дома или по-настоящему наказать его.

И все же ему показалось, что в темных глазах Грея мелькнул огонек вызова и жизни.

Он надеялся, что этого будет достаточно.

Глава 28

Грей не позволил себе снова впасть в уныние. Пара часов в спортзале сотворили чудеса с его головой. Возможно, люди бросали на него неприязненные взгляды, а может, и нет. Возможно, они знали, кто он такой, а может, и понятия не имели. Имело ли это значение? Всю свою сознательную жизнь Грей терпел пристальные взгляды людей. Он научился жить в условиях постоянного внимания как со стороны мужчин, так и со стороны женщин. Он даже научился использовать это в своих интересах, причем разными способами.

И не то чтобы это внимание всегда было лестным. Быть сотрудником правоохранительных органов означало испытывать отвращение к определенным слоям населения - не только к преступникам, но и к людям, которые решили, что хорошего копа не существует. И что? К черту их всех. Он знал, кто он такой, знал, что все то дерьмо, что о нем говорят - неправда. И независимо от того, узнали его или нет, ни у кого в спортзале не хватило духу противостоять ему.

Слава богу, Эйвери избавил его от жалости к себе.