Пожиратель

— Спасибо, Анна Леонидовна, — с чувством произнёс Орешкин. — Я обязательно расскажу отцу о вашей помощи. Мы в долгу не останемся.

Мне показалось, Васильева готова была рассмеяться. Да и я тоже. Один лишь вид Аниного особняка намекал на то, что каким бы успешным коммерсантом ни был Орешкин-старший, даже самая щедрая его благодарность для богатой и влиятельной аристократки окажется сущей ерундой.

— Погоди, Гриша, — Аня остановила благодарности, лёгким движением руки придавливая почти севшего на постели курсанта. — Ранения были действительно серьёзные, так что вставать тебе рано. Тебя сейчас перевезут в частную клинику, и ты ещё пару дней полежишь на реабилитации. Я, конечно, хороший целитель, но помощь профессиональных медиков лишней не будет.

— Мне надо позвонить отцу, чтобы он оплатил расходы. Частные клиники бесплатными не бывают, — покачав головой, упрямо произнёс Орешкин.

— Всё уже оплачено, — непреклонно ответила Васильева. — Так что можешь по этому поводу не переживать. Машина за тобой приедет минут через двадцать. Сразу погрузят и отвезут в лучшем виде. Не пытайся, пожалуйста, строить из себя героя, и выполняй все указания медиков. Всё-таки я бы расстроилась, если бы из-за мальчишеского опрометчивого поступка ты вместо лечения внезапно умер, когда должен был идти на поправку. Хорошо?

— Всё равно я должен вам компенсировать все затраты, — пробормотал Гриша и пообещал: — Пока меня не выпишут, я буду лежать.

— Ну вот и отлично, — кивнула Аня и жестом указала на небольшой колокольчик, стоящий на прикроватной тумбочке. — Если тебе что-то понадобится, не важно что, звони — к тебе придёт дежурный слуга и поможет со всем необходимым.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарил Орешкин.

— Поправляйся, — легонько похлопав его по плечу, Аня плавно поднялась на ноги и кивнула мне на дверь. — Воронов, иди за мной. Отвезу тебя в академию, всё равно у меня сегодня лекция у вас с утра.

— Как скажете, Анна Леонидовна, — ответил я, после чего повернулся к Орешкину и обратился к нему: — Поправляйся, Гриш! Я тебя навещу при первой же возможности.

Орешкин махнул мне рукой и сразу же погрузился в раздумья. Наверняка решал — звонить отцу прямо сейчас, чтобы поставить того в известность о произошедшем, или стоит ещё подождать, чтобы заранее его не нервировать.

И выбор, надо признать, был нетривиальный. Ведь сам Григорий Батькович в академию изначально не хотел — это отец его сюда запихнул. А какому родителю понравится новость, что сынок, каким бы дуралеем тот ни был, едва не погиб из-за родительского решения?

Мы с Аней молча спустились в подземный гараж, где стояли три невероятно дорогих спортивных автомобиля. Такие даже в прошлой-то жизни я встречал нечасто. С поправкой на местную специфику можно было сказать, что я увидел в гараже не самой первой фамилии Российской Империи аналоги Мазерати или Бугатти. Это было… ошеломляюще.

При всём моём успехе в прошлом, я никогда себе столь дорогие игрушки не покупал. Хотя, конечно, дорогих машин у меня хватало. И мне было приятно об этом вспоминать. И это была ещё одна причина не сидеть на месте, а начать сколачивать своё состояние. Очень хотелось вернуть тот комфорт и уровень жизни, который у меня был.

Понятно, что Анна Леонидовна из благородной семьи, которая не вчера появилась. Но вот такая наглядная демонстрация достатка впечатляла. Да уж, теперь точно можно сказать, что Орешкины могут действительно не париться с оплатой клиники. Подозреваю, Анна Леонидовна могла бы не счет оплачивать, а просто её купить.

Сам по себе факт богатства Васильевой меня удивил несильно — многие аристократы в этом мире, в этой стране были богаты, а некоторые даже неприлично богаты. Для этого мира такие вещи были нормой. Те ресурсы, средства производства, недвижимость, богатства, что не принадлежали императорской семье, были разделены между не очень-то и большой кучкой аристократов. Им, по сути, принадлежало всё. Простой народ хоть и не бедствовал, но жил довольно скромно.

Но если богатство Анны Леонидовны меня не удивило, то вопрос, почему она при этом всём работала простым преподавателем в военной академии, меня теперь не оставлял. Лезть к ней с расспросами, конечно, не стоило, но навести о ней и о её семье справки было бы нелишним.

— Нравятся? — заметив мой взгляд, устремлённый на машины, с улыбкой спросила Аня.

— Нравятся, — подтвердил я. — Но не представляю, где здесь на них можно ездить. Судя по тому, что я увидел в Новосибирске, здесь ни одной подходящей по качеству дороги нет.

— Поэтому они здесь и пылятся, — с печальным вздохом ответила хозяйка автопарка. — А мы поедем на другой машине.

Аня подошла к ничем не примечательному автомобилю отечественного производства и нежно похлопала его по капоту. Седан салатового оттенка — на таких таксисты любят ездить. Недорогой, но надёжный выбор.

— Минутку! — произнёс я, вставая рядом и открывая даме дверь.

— Да вы сама галантность, Игорь Васильевич, — с улыбкой заметила Аня, прежде чем сесть за руль.

— У меня действительно много достоинств, Анна Леонидовна, — ответил я, прежде чем прикрыть дверь. — И главное среди них — скромность!

Пока она смеялась, запуская двигатель, я сел на переднее пассажирское сидение и пристегнулся. Со штрафами за ремни безопасности здесь всё обстояло куда строже, чем в моей прошлой жизни. Будучи Хоромовым, я мог класть с пробором на подобные мелочи, но здесь, в Российской Империи, за такое могли и оштрафовать, и даже посадить отдыхать на две недели, если не пристегнувшись, ещё и превысил скорость.

Вела машину Аня прекрасно. Не удивлюсь, если у неё за плечами имеется здешний аналог экстремального вождения. Слишком легко она играла в шахматку на дороге, притом что машина была на механике. Я прямо наслаждался поездкой. И даже не заметил, как мы добрались до академии и остановились возле КПП.

— Анна Леонидовна! — встретив нас у ворот, обратился дежурный. — Вас с курсантом Вороновым в кабинете директора ждут. Велели передать, чтобы вы как можно скорее пришли.

— Спасибо, капрал, — ответила преподавательница и прибавила газу.

Лишь остановившись на парковке для сотрудников, она взглянула на меня.

— Курсант Воронов?!

— Да, Анна Леонидовна.

— Готов?

— Всегда готов!

Я не смог удержаться и отсалютовал, чем вызвал гримасу искреннего непонимания на лице Васильевой. Ну да, она же не была пионеркой, откуда ей знать этот легендарный жест из моей прошлой жизни.

* * *

Ещё даже не дойдя непосредственно до кабинета директора академии, мы услышали, что там творится настоящий скандал. Мужские голоса спорили, ничуть не сдерживались, и я смог опознать в одном из кричащих очень рассерженного капитана Верещагина.

Анна Леонидовна постучалась дверь и, не дожидаясь разрешения, вошла, поманив меня за собой.

— Я смотрю, у вас тут жарко? — с улыбкой произнесла она.

Сергей Валерьянович в первую очередь посмотрел на меня, чтобы убедиться, что со мной всё более или менее нормально, и только после этого обратился к Анне Леонидовне: