Позволь мне решить

– И покусал, - равнодушно добавил Велизар, присаживаясь на соседний стул.
– Поблизости господин доктор случился, он меня подлатал...

– О-о, полку оборотней прибыло, - констатировал Мартин, принюхиваясь.
– Запах на тебе звериный остался, добрый человек. Сочувствую!

– Не пугай его, - попросил Януш.
– Всё ещё может обернуться хорошо.

– Как скажешь, - понятливо кивнул Мартин.
– Вот, позволь тебе представить! Господин Бажен, священник! Как по заказу, а?! Эх, жаль, упаковать нельзя...
– и вампир рассмеялся, довольный своей шуткой и несмелой, неуверенной улыбкой лекаря.

Как солнечный луч, врываясь в тёмную комнату, освещает её, так и быстрая улыбка Януша, светлая и трепетная, преобразила когда-то красивое лицо.

Мартин помнил тот день, когда лекарь впервые переступил порог его таверны. Белокожий, как все уроженцы севера, с платиновыми, почти белыми волосами, он тут же приглянулся его дочери. Дина не уставала твердить, до чего хорош заезжий доктор; порхая по дому после своей знаменитой трапезы, восторгалась его гладкой кожей, вкусным запахом, телом...

– А глаза, папенька!
– томно вздыхала маленькая вампирша.
– Добрые, внимательные... цвета лесной зелени! А какая улыбка! Почему, ну почему я застряла в этом глупом теле?!
– и дочь скрежетала острыми зубками, в отчаянии указывая на почти плоскую грудь.

С тех пор утекло много воды. Януш сумел отстоять своё место под таким редким здесь солнцем, влился в их жизнь тихо и незаметно, никому не мешая, помогая всем по мере возможности. Но его бесплодные попытки найти сына и частые походы на дальние Острова мало-помалу делали своё чёрное дело.

Невидимая смерть, которой вдоволь наглотался лекарь на берегах Ира и в самом Нектарисе, убивала его день за днём, медленно и незаметно, неотвратимо разрушая то, что осталось от его красоты. Волосы, которые после очередного похода на Парадис лекарь начал терять целыми прядями, он обрил, повергнув в ужас Дину, Звёздочку и даже жену Мартина, всегда благосклонную к молодому лекарю. Кожа его, когда-то светлая и гладкая, покрылась бронзовым загаром, ожогами и шрамами от частого пребывания на дальних Островах. Неведомая хворь, точившая молодой организм изнутри, прорывалась наружу кровавой рвотой, открывавшимися язвами, кровотечением и постоянной лихорадкой. Лекарь почти потерял свой прежний облик. Исхудавший, с обожжённым лицом и покрытым синяками и кровоподтёками телом, бритоголовый и мрачный, он сейчас мало отличался от наводнявших Сакс мародёров.

Только глаза, покрасневшие и воспалённые, но по-прежнему внимательные, и лучистая улыбка — та самая, покорившая сердца немногочисленного женского населения Сакса — оставались прежними.

Мартину было искренне жаль молодого лекаря. Януш сознательно губил свою красоту, молодость и жизнь, без сожалений расставаясь с тем, о чём так мечтали и не могли заполучить вампиры — но отступать не собирался.

– Мы тут обсуждали привидений. Забираются в дома через малейшие щели, высасывают из людей души...
– снова пожаловался Мартин.
– Ну, ты сам знаешь. Я вот спросил у господина священника, так он говорит, в каждом доме можно провести какой-то молебен, и они не смогут попасть внутрь...

– Можно, - кивнул Бажен.
– Но, простите великодушно, я давно этим не занимался. Не уверен, что смогу...

– Кроме вас, некому, - подал голос Януш.
– Часовню мы построили, но священника у нас нет. Мы не можем вас заставить, но... никто в здравом уме не приедет на Острова... даже для проповеди...

Бажен посмотрел на местного доктора и едва не вздрогнул: ему показалось, что зелёные глаза вспыхнули огнём, ярким, необыкновенным светом – всего на миг, но этого хватило Бажену, чтобы понять то, о чём рассказывал ему хозяин таверны. Этот человек и в самом деле разительно отличался от жителей Островов, даже сейчас, когда от него прежнего мало что осталось. Бажен видел перед собой мужчину средних лет, с обожжённой болезненным загаром кожей, синяками и шрамами, с накинутым на бритую голову потрёпанным капюшоном, высохшего от неведомой болезни, неулыбчивого, даже мрачного – но с тем бесконечно понимающим взглядом живых и умных глаз, который выдавал в нём не обычного искателя приключений, но человека слова и дела. Человека бесконечно преданного, но также и абсолютно несчастного…

– Прошу вас, поймите меня правильно, - мягко заговорил Бажен, - я потерял близких из-за нечисти. Тогда я решил, что моё призвание в другом… И теперь вы предлагаете мне… остаться… проповедовать среди им подобных?

– Тогда жертва тех, кто был вам дорог, станет не напрасной, - негромко проронил Януш. – Ваша воля выбирать. Служить Единому и нести Его благословенный свет… или увязнуть в том, что уже не вернёт ваших близких, но зато погубит вас – мести…

Мартин спрятал усмешку, поглядывая то на бывшего священника, то на лекаря. Януш обладал, помимо дара убеждения, тем неповторимым, мягким и ненастойчивым тембром, который заставлял прислушиваться к его владельцу. Охотник на нечисть исключением не стал, умолк, поглядывая на лекаря тревожно и задумчиво. Проняло, значит…

Протяжный стон от двери заставил всех обернуться. Высокий, широкоплечий, обнажённый по пояс мужчина стоял в проходе, держась обеими руками за косяки, и слегка покачивался, мрачно разглядывая компанию.

– Николас! – поднялся Януш. – Ты где пропадал всю ночь? Андрэ беспокоился…

– Андрэ! – уловил знакомое слово оборотень. – Где?

– У меня дома, - успокаивающе поднял ладони Януш, вглядываясь в лицо Ника: зрачки оборотня всё ещё не приняли прежней формы. – Андрэ ранен, и…

Николас не слушал. Ноздри мужчины дрогнули, втягивая воздух, а затем оборотень коротко рыкнул, оборачиваясь к сидевшему за спиной лекаря Велизару.

– Запах! – взревел Ник, и глаза его, всё ещё звериные, полыхнули диким огнём. – На тебе! Андрэ! Кровь Андрэ! Ты!!!

Велизар вскочил на ноги, но поздно: одной рукой отбросив лекаря с дороги, оборотень прыгнул вперёд, на раненого, обессиленного охотника. Бажен с Мартином едва успели расступиться: Ник опрокинул Велизара на спину, по-звериному упёрся обеими руками в плечи…

– Люсьен, Леван! – свистнул вампир.

Явившиеся со второго этажа сыновья хозяина в одно мгновение оказались за спиной Николаса, набросились вдвоём, пытаясь скрутить буйного оборотня, с трудом оттащили от помятого Велизара. Мало-помалу лицо Николаса светлело, зрачки сужались, и мужчина наконец слабо выдохнул, обмякнув в руках вампиров. Муки превращения закончились, и Януш кивнул Люсьену: оборотня можно было отпустить.

– Пойдём со мной, Ник, - позвал его лекарь. – Ты нужен своему брату.

– Доктор… эй, доктор, - хрипло позвал его Велизар, и Януш обернулся от двери. – Помощь не нужна? – кивнув на пошатывающегося Ника, спросил он.

Януш помолчал, поддерживая оборотня. Слабость после превращения давала о себе знать, даже Ник, сильнейший среди своих, едва держался на ногах.

– Нужна, - тихо ответил лекарь, и голос его неожиданно дрогнул. Взгляд его метнулся к бывшему священнику. – Да только кто ж её предложит?..

И, не дожидаясь ответа, вышел из таверны. Мартин проводил взглядом оборотня, шагнувшего следом, и посмотрел на притихших охотников. Бажен посмотрел на повязку на бедре Велизара, сглотнул, тотчас отводя глаза. В гильдии в подобных случаях требовали немедленно избавиться от напарника – любым способом. Охотники понимали риск, они знали, на что идут. И если кто-то цеплял заразу – напарник обязан был добить товарища. Вот только Бажен совсем не чувствовал, что способен на подобное.

– М-м-м, свежая кровь, - потянув носом воздух, заметил Леван. – Так вы к нам надолго, господа охотники?