Позывной ’Грэй’

К чему? Сама не знаю.

К решётке подошёл солдат и отпер мою камеру, а затем ещё двое заволокли внутрь мужчину, одетого в кижанскую форму. Солдаты держали его окровавленное тело за руки, а потом, бросили его на кафельном полу. Не произнеся ни слова, они заперли камеру и ушли.

Вскочив с кровати, я бросилась к мужчине. Все его лицо было в крови, форма изодрана. Камеру заполнил тяжёлый запах крови и мочи. Судя по мокрым разводам на штанах, этого несчастного так избивали, что он обмочился! Боже, что за звери? Нелюди!

Я стояла рядом с мужчиной на коленях в полнейшей растерянности, не зная, что делать! Я даже не понимала, жив ли он. Не придумав ничего лучше, я схватила небольшое полотенце и, намочив его под краном, принялась обтирать уже частично свернувшуюся кровь с лица мужчины. Он застонал, поморщился и открыл глаза. Жив! Слава богу!

Надолго ли? Как скоро за ним снова придут эти фашисты?

— Вы слышите меня? — спросила я на кижанском мужчину.

— Пить... — еле слышно простонал он.

У меня не было бутылочки или стакана, поэтому я набрала воды в прямо в ладошку. Немного, но всё же...

Придерживая голову несчастного, я поднесла ладонь к его губам, и он жадно выпил всё до капли. Вода, не попавшая в рот, стекала красными разводами по подбородку и шее мужчины, заливая белоснежный пол камеры.

— Ещё воды? — поинтересовалась я, когда мужчина отдышался, но он отрицательно мотнул головой и снова закрыл глаза. — Что они с вами сделали? Они вас пытали?

— Да! Отбили почки, похоже! — простонал мужчина, пытаясь подняться. — И током били...

Господи, боже! Меня замутило от картинок, побежавших перед глазами, но я постаралась взять себя в руки.

— Сможете подняться и добраться до кровати?

— Давай попробуем!

Мужчина с трудом сел, а затем пополз на четвереньках, но не к кровати, а в сторону душа.

— Я должен помыться! — сказал он мне, начав стягивать с себя кровавые лохмотья. — Чешется всё тело! Просто невыносимо!

— Вам помочь? — участливо поинтересовалась я, на самом деле слабо представляя, как это будет выглядеть.

— Спасибо, милая девушка, я попробую сам справиться!

Я тактично отвернулась от мужчины и отошла к окну, рассеянно проводя руками по кровавым разводам на своей испачканной сорочке. За спиной послышался громкий стон, а затем звук льющейся воды. Запах крови и мочи, начал сменяться приятным запахом туалетного мыла. Шум воды стих, а затем мужчина окликнул меня:

— Эй, Рыжик! У тебя есть чем вытереться?

Я взяла в руки полотенце побольше. Оно уже было не первой свежести. Надеюсь, мужчина не брезглив? Впрочем, вряд ли ему есть дело до таких мелочей, учитывая его состояние.

Когда я принесла солдату полотенце, он стоял в душе во всей своей красе, ничуть не стесняясь своей наготы. Я же смущённо отвела глаза, дожидаясь, пока он оботрётся и обмотает полотенце вокруг бёдер.

Мужчина был невысокого роста, но, сложен так хорошо, что просто загляденье! Половины секунды хватило, чтобы заметить хорошо развитые плечи, широкую грудь, плоский живот и крепкие ноги. Ничего удивительного — он же военный...

Что если этот полуголый мужчина сейчас набросится на меня? Помощи ждать неоткуда! Может быть, шавки Грэя специально мне его притащили, чтобы он издевался надо мной?

Я вспомнила вонючего кижанина, который едва меня не изнасиловал, и меня передёрнуло.

— Я могу прилечь? — спросил мой сосед по камере. — Голова кружится...

Мне стало стыдно за свои мысли. Человек еле жив, а я напридумывала не бог весть что!

— Конечно, ложитесь!

Медленно, подволакивая одну ногу, мужчина доковылял до кровати и со стоном улегся на постель. Я помогла ему укрыться одеялом, снова разглядывая его.

Довольно симпатичный, и намного моложе, чем я думала. В целом, как я успела заметить, мужчина не слишком пострадал. Голова разбита, и на спине огромный кровоподтёк, больше повреждений я не заметила. Даже странно. Откуда на нём было столько крови. Может быть, ещё есть рана на голове, и мне её просто не видно из-за волосяного покрова?

— Спасибо, Рыжик! Ты очень добра! У тебя не найдётся еды? Хоть что-нибудь? Я не ел два дня... Эти твари мне даже пить не давали.

Он здесь уже два дня? Это было тоже странно, учитывая, что кижанин был гладко выбрит. Его подбородок потемнел, от начинающей пробиваться щетины, как будто бы ещё утром он брился...

— Простите, но у меня ничего нет, — сожалела я. — Ни крошки!

— Тебя тоже не кормят? — спросил мужчина. — Ты долго тут сидишь?

— Ещё не кормили... Я не знаю, будут ли кормить... Меня заперли несколько часов назад.

— Как ты тут оказалась? Ты не похожа на военную.

— Военный корреспондент, — поправила я мужчину.

В коридоре снова послышались шаги, и моё сердце зашлось от ужаса. В этот раз пришёл один солдат. Он принёс поднос с едой. Отперев дверь, он швырнул его на пол, так что посуда на нём загремела, а содержимое железной кружки расплескалось. Я радостно бросилась к подносу, но радость моя была тут же омрачена.

— Почему вы принесли только одну порцию? — обратилась я к солдату, уже собиравшемуся уходить.

— Это тебе, рыжая! — пояснил солдат. — Грэй приказал накормить только тебя. А этого... — он кивнул на мужчину, которого мне подбросили. — Мы завтра повесим, как предателя родины! Так что не вздумай с ним делиться, красотка! Он один хер не жилец!

— Я не буду есть, — покачал головой мужчина, когда я поставила рядом с ним поднос с едой. — Разве ты не слышала, что тебе сказали? Скорее бы... Я уже устал от их издевательств и побоев!