Прапорщик. Назад в СССР. Книга 6
Шрифт:
— Командир! — задумчиво произнес Шут, одновременно подстраивая прицел СВД. — А разреши мне сгонять?
— А я составлю ему компанию! — тут же добавил я, снимая с себя всё лишнее.
— Добро! — кивнул майор Игнатьев. — Вы с Громовым уже работали вместе, так что вам не привыкать действовать на пару в боевой обстановке. А остальные, чтоб чтобы зря времени не терять, переносим вещи вон к той скале. Заодно смотрим в оба глаза, а то мало ли. Как-то тут слишком тихо.
Место, где мы оказались, действительно было пустынным и тихим. Оно представляло собой выжженную и практически пустую холмистую равнину, с трёх сторон окружённую скалами. Из-за складок местности, видимость здесь была не очень хорошей. К тому же кое-где ветер гонял пыль, ярко светило солнце. Жар,
Мы с прапорщиком Корнеевым, оставив при себе только небольшую, компактную радиостанцию Р-148 «Малыш», бинокли и оружие, направились на юго-восток. Вторая, точно такая же радиостанция, осталась у связиста Герца. На половине маршрута был запланирован первый сеанс связи.
Именно там, на юго-востоке и была наша цель, если, конечно, подполковник Шевцов нас не обманул и маршрут был верный. Впрочем, информации относительно каравана, у нас было очень мало. Это нормально, даже в двадцать первом веке, в Сирии, мы порой попадали на такие задания, о которых были известны лишь крупицы информации.
Двигались пригнувшись, перебегая от одного естественного укрытия, к другому. То скала, то колючий кустарник, то большой валун или группа камней. Преодолев таким образом треть пути, мы остановились. Осмотрелись. Пока что, всё было тихо, признаков присутствия в этом квадрате душманов пока не было. Но это еще ни о чем не говорило. Двинулись дальше.
— Макс, что думаешь по поводу произошедшего на складе? — поинтересовался Шут, когда мы остановились в небольшой впадине.
— А что тут думать? — сдержанно переспросил я, глядя в бинокль на восток. — В любом случае, ничего хорошего нас там не ждёт. Но учитывая тот факт что сейчас, с патронами у нас всё нормально, и в теории, фактор неожиданности также будет на нашей стороне, всё должно получиться. Вспомни, как нас учили в учебном центре, грамотно организованная засада, это уже семьдесят процентов успеха, а остальное зависит от тех, кто эту засаду организовал и тех, для кого она была организована. Ну и техника, тяжелое оружие…
— Да это понятно! — кивнул Шут. — Я больше про комбата… Тебе не кажется, что мы стали частью чьей-то чужой игры?
Было такое ощущение и уже давно. Но сказанное Пашей меня заинтриговало — тоже заметил подобное… Это хорошо, интуиция штука полезная. А моя чуйка это следующий шаг той самой интуиции солдата.
— А ну-ка, поподробнее?
— Ну, смотри, сначала нас никуда не отправляли, как будто бы решали, стоит ли нас отправлять в Кундуз или нет. Может, вообще не туда, а в последний момент все переигралось. Затем нас всё-таки отправили в Афган, хотя с авиацией сейчас плохо. Прибыв на место, мы поняли, что нам тут не особо рады. Шевцов это хорошо продемонстрировал. Как будто бы мы тут лишние. Может, он чего-то испугался? Знаешь, я не знаю, как правильно выразиться, но… Вот прямо само по себе напрашивается мнение, будто командир батальона решил избавиться от нас, чтобы скрыть следы какой-то незаконной деятельности. Ну вроде как, прибывшая на место выполнения задания неопытная группа, плохо организовала засаду, совершила массу ошибок и погибла в полном составе. Итог — боевая задача не выполнена, виноватых нет. А мутные секреты комбата как бы в порядке. Что если нас намеренно послали именно в Кундуз, чтобы решить эту проблему? Что если Шевцов давно под прицелом и все это время его просто разрабатывали? А? Всё просто же…
— Возможно, ты и прав, — согласился я. — Но это задача не для таких, как мы. Этим контрразведка должна заниматься. Или кто там в КГБ такими делами занимается… Хотя, чего им тут делать?
Конечно же, такой вариант я тоже рассматривал, он был наиболее вероятен из всех. С различными вариациями.
Миновав большую часть пути, мы вновь остановились и осмотрелись — по-прежнему никого. Духов здесь не было, а если и были, то очень хорошо прятались. Правда, в этом не было никакого смысла — если сажать наблюдателей на протяжении всего маршрута, попросту не хватит
людей. А ведь это может быть не один десяток километров. Может даже и в пару сотен.Не стану скрывать, в голову напрашиваюсь два момента, либо идущий навстречу караван небольшой, либо его вообще может не быть и весь наш боевой выход — просто фикция. Слишком все как-то неправильно. Чего-то не хватало. Мы, как будто бы работали вслепую. Возможно, это некое отвлечение внимания от чего-то, иного, может даже, более важного.
Связавшись со своими и доложив, что всё чисто, мы быстро и аккуратно, продолжили путь до конечной точки. Ущелье было уже совсем недалеко. Добрались примерно минут через двадцать пять. Здесь действительно пролегало неглубокое извилистое ущелье, на дне которого были видны следы дороги, которой пользовались нечасто. Сверху было хорошо видно, что с пути убраны крупные камни — кто-то прошелся тут заранее. Видимо, в караване будет колесная техника — смысл расчищать дорогу перед ишаками?
Вообще, душманы всегда очень грамотно организовали не только засады, но и свои собственные караваны. У них всегда было достаточно много вооружённой охраны, которая вполне себе могла защитить ценный груз. А при необходимости, к месту схватки стекались все, кому не лень. Русских тут не любили, а правительственных сил здесь попросту не было. Соответственно и местное население помогать Советскому Союзу, было не намерено.
Именно поэтому засады организовывались заранее, порой аж за несколько суток до прохождения самого каравана. Бывало, что участвовали две группы сразу. Но это только в случае совсем крупных поставок, с большими силами противников.
Всё это время бойцы должны были готовиться к встрече «гостей». По сути, сидеть тише воды и ниже травы, никак не выдавая своего присутствия здесь. И это тоже было нелегко, потому что спать приходилось прямо на земле, пить тёплую, а порой и горячую воду из алюминиевых фляжек, а питаться исключительно содержимым сухих пайков. Часами напролет лежать и ждать. Можно и спать, но обязательно сразу с несколькими наблюдателями.
Быстро извлекли из переносной сумки радиостанцию.
— Пчела, это Сургут! Прием! — начал Шут, включив нашу «Малыша». — У нас всё чисто, противника не обнаружено. Можете выдвигаться, ждём вас на месте.
— Это Пчела, понял вас, Сургут! — раздалось из наушника. — Выступаем, ожидайте. Конец связи.
В этом ущелье, да и в округе, было тихо. Лишь где-то в низине свистел ветер, гоняя рыжую пыль. Где-то левее, где-то в вышине, протяжно кричала какая-то темная птица, отдалённо похожая на стервятника. Раскинув большие крылья, она нарезала круги, словно видела свою добычу, но не торопилась спускаться к ней. Радовало, что летала она не над нами.
— Макс, как думаешь, когда караван подойдёт? — поинтересовался Корнеев.
— Сложно сказать. Часов через пять-шесть, если он вообще будет. Времени организовать засаду предостаточно, у нас для этого есть всё необходимое. Зря, что ли мы столько взрывчатки с собой тащили?
— Не-а, не зря! — ухмыльнулся Шут, потирая руки. Ему не терпелось устроить несколько громких и смертоносных сюрпризов для тех, кто будет идти по этому ущелью. Но решать, как организовывать засаду и где именно, должен был командир группы.
Примерно через двадцать минут, к нам присоединилась и остальная группа.
— «Зет» в полном составе! — брякнул Урду. — Даже Шаман по пути ничего не сломал.
— Это потому, что там ломаться нечему! — добавил Шут. Оба разведчика засмеялись. Бурят Рыскулов наградил их безразличным взглядом — он на такие наивности даже не реагировал.
Майор Игнатьев быстро осмотрел в бинокль все ущелье в обе стороны, на предмет удачного места для размещения засады. Лучше всего было организовать её на участке, сразу после поворота, справа от нашего местоположения. Моё мнение было точно таким же. Если грамотно распределить на пути противника мины направленного действия, а также определить стрелкам и пулемётчикам удачный сектор обстрела, раздолбать гостей будет проще простого — это обычная тактика советских «охотников за караванами».