Права и обязанности некроманта

Но не успела я открыть книгу, как в дверь громко постучали. Я бы даже сказала, дверь попинали ногой… Как-то среагировать я не успела: створка распахнулась почти мгновенно, и в комнату валился деточка-наследник.

— О! А говорили, спит! Ма-а-ам! Не спит она!

Слегка опешив от проявления «детской непосредственности», я смотрела, как из коридора выплывают кружевные оборки, а следом появляется и сама тиса Ликаст:

— Вот и хорошо, — она подарила сыночку ласковую улыбку. — Тогда тиса колдунья, если ты ее вежливо попросишь, покажет тебе магию.

— Сожалею, но я ничего не покажу вашему сыну, — отмерла я. — Вы ошиблись. Нянек готовят в какой-то другой Академии.

— Ах, не сердитесь, вы же душка! — воскликнула женщина и, обдав меня неприятным ароматом тяжелых духов, плюхнулась в кресло у окна.

— Душка? — только и сумела выдавить я из себя, пытаясь решить, что вижу: вопиющую глупость или не менее грандиозную наглость.

Но хозяйка поместья меня уже не слушала, она что-то щебетала своему обожаемому отпрыску, пытаясь уговорить его уйти. В конце концов дитятко позволило себя уболтать в обмен на разрешение не ложиться спать в ближайшие несколько часов и вымелось вон.

— Тиса… — обратила на меня свое внимание заботливая мамаша.

— Мэй, — подсказала я.

— Тиса Мэй… Я зашла не просто так! — с видом записной заговорщицы из провинциального театра провозгласила она.

— Да? — приподняла бровь я.

— Да! Мой муж… Вы должны понять. Он любит своего старшего сына. Хотя юноша этого совершенно не заслуживает.

— Отчего же? — холодно уточнила я, но женщина поняла меня по-своему.

— Отцовская любовь слепа, — со вздохом заявила она, приложив к сухим глазам кружевной платочек.

— Только отцовская? — не удержалась от издевки я.

Но сарказм пропал втуне. Его даже не заметили.

— Обычно да, — совершенно серьезно подтвердила моя незваная собеседница. — Вы пока не понимаете, но, когда у вас появятся свои дети, вы убедитесь, что я права. Мать всегда знает, чего стоит ее дитя. А Дону я заменила мать. Увы… Мальчишка не оценил доброго отношения. Знали бы вы, через что мне пришлось пройти… А уж когда я узнала, как погибла бедная женщина… И я просто вынуждена… Да что там. Это просто мой долг сообщить вам правду. Муж не сможет, но я сумею переступить через человеколюбие. Он убил свою мать…

— Простите, что? — вытаращилась я.

— Да… Я тоже была в ужасе. Муж надеется, что, повзрослев, юноша сумеет сдерживать свои страшные порывы. Видите ли, он каждый год приходит на ее могилу и просит у покойницы прощение. Убийца просит жертву его простить! Верх цинизма! Я не верю ему ни на грош. У меня растет сын. И я обязана позаботиться о его безопасности. Похлопочите, чтобы Дона отправили в Приграничье. Ему нельзя оставаться…

В дверь сунулся слуга, к сожалению, прервав заинтересовавший меня разговор.

— Тиса Ликаст, хозяин просил вас посетить его в кабинете.

— Уже иду, — поднялась женщина и, повернувшись ко мне, громко добавила. — Рада, что вы хорошо устроились. Если вам что-то понадобится — зовите слуг, не стесняйтесь. Они для того и существуют.

Я сморгнула, не найдя, что ответить на очередную глупость. Слуга вышел, а хозяйка поместья, остановившись на несколько секунд рядом, едва слышно проговорила:

— Похлопочите, моя дорогая. Проявите женскую солидарность. Я в долгу не останусь. Ему нет места среди нормальных людей. Поверьте мне.

Она выплыла в коридор, оставив меня в полном замешательстве: «Так ты убийца, Дон? Ребенок-убийца? Что за чушь?! Отец не питает к тебе нежных чувств. Мачеха, так и вовсе ненавидит. Так почему при всем при этом ты все еще тис Ликаст, а не изгнанник хотя бы, какой стала некогда я?»

Ответ мне пришлось ждать до глубокой ночи. Только тогда в доме наконец все утихомирились. Соблюдая все возможные меры предосторожности, я выбралась из комнаты и тихо прокралась на первый этаж, а оттуда через открытую веранду в парк.

Родовой погост я нашла бы и с закрытыми глазами. Он буквально фонил зелеными волнами магии смерти, как любое старинное кладбище, долго остававшееся без внимания некромантов. «Еще лет пятьдесят, и покойники тут будут сами подниматься, — хмыкнула я, чувствуя себя чуть пьяной от обилия родной мощи, устремившейся ко мне, стоило только перемахнуть через низенькую оградку. — Заборчик, конечно, кто-то на совесть зачаровал, но скоро его будет мало».

С «зачаровал» я погорячилась: в резные каменные столбики были вмурованы полуразряженные артефакты. «Как же тут будет весело, когда заряд истощится окончательно…» Впрочем, я и пальцем не пошевелила, чтобы исправить это безобразие. Сегодня я явилась сюда не ради защиты потомков от беспокойных предков.

Нужную могилу удалось найти с большим трудом: скромный мраморный ангел терялся за пышными надгробиями, и я дважды прошла мимо, прежде чем вообще сообразила, что это могила бывшей хозяйки поместья, а не невинного безымянного младенца.

Нужные слова слетали с губ легко, будто от последнего подобного ритуала меня не отделяли собственная смерть и несколько лет новой жизни. Дух отозвался сразу, будто только и ждал, пока его позовут. Я бросила короткий взгляд через плечо, убеждаясь, что вычурные надгробья покойных Ликастов играют мне на руку, и полупрозрачную фигуру никто не заметит, если только не подойдет почти вплотную.

— Ты звала, живая, и я пришла, — прошелестел потусторонний голос.

— Ты пришла, мертвая, и я отпущу, — ответила ритуальной фразой я.

Магия всколыхнулась зелеными искрами и впиталась в едва заметную белесую дымку, придавая ей форму и цвет. В сантиметре от светлого мрамора зависла полупрозрачная фигурка девушки, почти девочки, тонкой и изящной, как тростинка.

— Как звали тебя при жизни? — на всякий случай уточнила я.

— Рихана Ликаст, урожденная Корве.

«Оп-па… — присела на соседнюю плиту я. — Вот это новости!»

— У тебя был сын?

— Дон…

«Ну, хоть не перепутала, кого призвать, — проворчала я про себя. — Теперь бы не напутать, о чем спрашивать». Призраки не могли лгать. Тем более обученному некроманту. Вот только спрашивать надо было четко о том, что хочешь узнать. Лишенные вместе с жизнью чувств и собственных ощущений, они не имели возможности что-то додумать за неумелого вопрошальщика или дать развернутый ответ. Вопросы, на которые нельзя было ответить несколькими словами, и вовсе часто оставались без ответа.