Правая рука смерти

А вдруг медсестра не пришла? Или внучка пропустили укол, или даже не один. А вдруг вообще не кололи? Тамара Валентиновна попыталась вспомнить. Странная была девушка. Она так смотрела на деда, словно желала ему смерти. Она, кажется, вышла замуж за иногороднего. То ли за азербайджанца, то ли армянина. Сейчас сказали бы: за иностранца, но тогда СССР еще не развалился, хотя и доживал последние месяцы. Тамара Валентиновна отчего-то запомнила парня, хотя видела его всего один раз в жизни. Жгучий брюнет, глаза с поволокой, на пальце правой руки золотой перстень-печатка, на шее толстая золотая цепочка. Какой-то он был… Вальяжный. А его жена совсем еще девочка, худенькая, почти невесомая, с золотистыми локонами до плеч и наивными голубыми глазами. Армянин очень внимательно смотрел, как Тамара Валентиновна показывала златовласке, как делать укол.

Господи, неужели?!

«Конечно, моей вины в этом нет. Но… недосмотрела ведь! Надо было настоять на госпитализации!»

Этот вальяжный брюнет наверняка стал олигархом и рассказал Ройзену историю своего богатства. Все, мол, началось с московской квартиры, которую ему удалось заполучить. Врачиха помогла. Не уследила.

Вот почему Тамара Валентиновна долго не могла уснуть. Когда она проспала, то не пришла, как обычно, в ужас. За несколько дней ее эмоции притупились, она уже не реагировала так остро на нарушение режима. Все ее мысли были заняты таинственным пациентом, который умер из-за ее врачебной ошибки.

– Я не буду завтракать, – заявила она Магдалене Карловне, предложившей ей принести поднос с едой в комнату. – Скажите Марку Захаровичу, что я хочу его видеть. Это срочно.

Управляющая кивнула и ушла. Тамара Валентиновна торопливо стала причесываться.

Ройзен встретил ее в кабинете, он был один.

– Проходите, садитесь.

– Я вспомнила, – сказала она, едва присев.

– Что именно вы вспомнили? – спросил Марк Захарович.

– Ваш знакомый, он как выглядит?

– Какой знакомый?

– Который дал мне весьма нелестную характеристику. Он ведь брюнет?

– Ну, допустим.

– Ему… дайте-ка подумать… Лет сорок – сорок пять.

– Верно.

– Тогда я знаю, в чем дело! – вздохнула она с облегчением. – Я не уследила за дедушкой?

– За каким дедушкой? – искренне удивился Ройзен.

– За дедом его жены. У него была пневмония…

– Слушайте, чего вы привязались к этой болезни? – неожиданно разозлился он. – По-вашему, умирают только от пневмонии?

– Но я же терапевт! От чего еще мог умереть человек на моем участке?

– От вашей глупости!

– Почему мы говорите со мной таким тоном?!

– А каким?! Вы мне впаривали каких-то девочек. Теперь дедушек. Брюнет вдруг нарисовался. Посмотрите на меня внимательно.

Она уставилась на Ройзена. То, что сейчас происходит, на бандитском языке называется наезд. Боже! Неужели он уголовник?!

– Ну?! – он подался вперед.

– Чего вы от меня хотите?

– Освежить вашу память.

– Я вас не знаю. – «А как же шумы в сердце? Дисбактериоз?»

– Понятно, – Марк Захарович откинулся на спинку стула. – Хорошо, давайте про дедка.

– А что с Наташей Юшаковой?

– Информации пока нет, – сообщил он скупо.

– Но вы сделали запрос?

– Да. Сделал.

– Узнайте еще и про дедушку. Его фамилия была Круглов. Аристарх Иванович Круглов.

– Это ни о чем мне не говорит.

– Я хотела бы узнать судьбу его внучки.

– Тоже Круглова?

– Нет. По мужу она… – Тамара Валентиновна внезапно вспотела. – А я ведь не знаю фамилию ее мужа! Подозреваю только, что он армянин. Или азербайджанец?

– Не отчаивайтесь, Аристарха вполне достаточно, – усмехнулся Ройзен.

– Я назову вам адрес, – поспешно сказала она.

– Ну, назовите…

Она с трудом, но вспомнила адрес ветерана.

– Узнайте, пожалуйста, кому теперь принадлежит эта квартира.

– Я-то узнаю. У вас и в самом деле хорошая память, – он криво улыбнулся. – Вы всех помните… кроме меня.

– Я никогда не лечила человека по фамилии Ройзен! – вспыхнула она.

– А без фамилии?

– Послушайте…

– Это вы меня послушайте, – возразил он сердито. – Мы с вами играем в странную игру. Я предлагаю вам снять с глаз повязку и посмотреть правде в глаза, а вы упорно отказываетесь.

– А где ваша жена? – она решила сменить тему.

– Софья Львовна неважно себя чувствует.

– Я должна ее осмотреть, – заволновалась Тамара Валентиновна.

– За деньги свои беспокоитесь? Я вам заплачу, не волнуйтесь. Все до копейки.

– При чем здесь деньги? – вновь вспыхнула она. – Я врач!

– Шли бы вы со своей клятвой Гиппократа знаете куда? – он встал.

– Почему вы мне грубите?! – она тоже поднялась.

– Я обращаюсь с вами, как вы того заслуживаете!

– Я немедленно уезжаю!

– Да пожалуйста!

– Когда будет известно, что стало с Наташей Юшаковой?

– Вечером. А может, завтра. Есть еще дедушка, – сказал Ройзен ехидно. – Который тоже умер. От пневмонии.

– Хорошо, я задержусь.

– Как вам будет угодно, – сухо произнес он.

Она с гордо поднятой головой вышла из его кабинета. Этот Ройзен просто хам! Уголовник! Впрочем, что взять с олигарха? Правильно о них пишут! И народ их за дело ненавидит! Никакого уважения к людям!

Тамара Валентиновна решительно направилась в гостиную.

…В это же время Софья Львовна пыталась выяснить, что происходит с Владом. Он лежал в своей комнате, накрывшись с головой одеялом. И даже не поднялся, когда открылась дверь.

– Владислав, с вами все в порядке?

Он молчал.

– Поговорите со мной. – Поскольку ответа не было, она сказала: – Я знаю вашего отца. Мы работали вместе. Я… я чуть не вышла за него замуж. Я могла бы стать вашей мачехой.

Он сел. Заговорил горячо:

– Тогда вы должны мне помочь!

– Помочь чем?

Он крепко сжал ее руку:

– Раздобудьте мой айфон!

– Но… – она попыталась вырвать руку. – Я не могу.

– Вы не видите, что я тут с ума схожу?! – разозлился он. – Я умер, понимаете?! Еще пара дней, и я потеряю все! Я жизнь на это положил! А теперь все пошло в… – он вдруг начал материться. Она зажала уши: это был поток отборной брани. Матерные слова летели в нее, как булыжники, один за другим. Она вынуждена была защищаться, закрываться от них руками. Наконец он выдохся. Вяло сказал: – Сука.