Правда и вымысел

Я стойку сделал, но спросил как бы между прочим:

— А что, сюда иностранцы проникают?

— Всяких хватает, и иностранцев тоже. В прошлом году вон одного поймали. Тоже сидел здесь с удочками.

Вот это была новость! Если конечно, егерь страху не наводил…

— Ну я всяко на иностранца не похож и акцента нет. Хочешь, заговорю по-русски?

— Тот тоже матерился, а оказался англичанин. Ты мне документы покажи!

— Говорю же, не взял с собой.

— Значит, со мной пойдёшь.

— С какой стати?

— Нам приказано задерживать и доставлять всех подряд.

— Но за что же, Тарасов?

— По какому праву здесь находишься?

Да он из меня бутылку выжимал!

— Послушай, Тарасов, — я готов был предложить ему водки, но фляжка-то осталась в логове, которое выказывать нельзя. — Давай разойдёмся мирно. А лучше посидим на бережку, выпьем, поговорим…

Он не купился на это, однако насторожился, что-то заподозрил и спросил без прежнего напора:

— Отвечай, по какому праву?

Я ужаснулся про себя: кажется, попал на полного дурака при полномочиях или излеченного алкоголика — два вида самых опасных людей.

— По праву, означенному в Конституции СССР! — отчеканил я.

— Чего-о?…

— Каждый гражданин имеет право на свободное передвижение по всей территории СССР. Когда-нибудь читал Конституцию, Тарасов? Так вот про парки там ничего не сказано. И устраивают их, чтоб люди отдыхали.

— Ты что, такой умный, что ли?

— Да был бы умный, к берегу бы не поплыл!

Называть себя нельзя ни в коем случае, как и документы показывать. Но к такому случаю я не подготовился, никакой легенды не придумал и прикрытия в виде какой-нибудь справки не имел. Всё второпях, и вот результат…

А в кармане лежит левый ствол, да ещё иностранный, английский!

— Да кто ты такой? — возмутился егерь. — Ишь, ещё права качает!

— Могу сказать только твоему начальству! — Надо было темнить, чтоб под карабин не поставил и не повёл. Конечно, можно и удрать, но тогда сразу окажешься вне закона и жизнь на Манараге начнётся весёлая, игра в казаки-разбойники.

— Вот сейчас и пойдём к начальству.

— Нет уж, Тарасов, ты сейчас к нему пойдёшь. И его сюда приведёшь.

— Кого?

— Начальство своё, олух! Ну что встал? Давай, шевелись!

И это не возымело особого действия. Тарасов натянуто рассмеялся, махнул стволом карабина.

— Ладно, парень, это я уже слыхал не один раз. Давай, топай вперёд, там разберёмся.

— Не пойду! — Я встал, размялся и тяжёлый кольт оттянул полу штормовки, что егерь сразу заметил и будто бы смутился, сбавил напор.

— Оружие есть?

— Мы без оружия в горах не ходим.

Он вроде бы растерялся — о чём-то догадывался, но ещё мучили сомнения — его сейчас надо было заговаривать, как детскую грыжу. Я выпутал из нагрудного кармана красный писательский билет, махнул перед его носом и тут же спрятал.

— Вот тебе документ! А теперь говори, в горах люди есть? Кроме нас с тобой?

— Как сказать… Они всегда есть, люди…

— Прямо скажи: есть или нет!

— А что я, докладывать обязан? — спросил хмуро.

— Обязан! Ты на государственной службе.

Егерь вдруг повесил карабин на плечо.

— Ничего я не обязан! У меня работа есть. Пойду я…

— Никуда ты не пойдёшь, Тарасов! — Я выскочил из лодки. — Пока не доложишь обстановку. Где люди, кто, зачем в горы пришли.

Он глянул на меня, как на врага, которого вынужден терпеть.

— Идите да спрашивайте сами. Я вам что?

— Ты у них документы проверял?

— Я уже говорил… Что увижу преступное — сам приду скажу… Ну и что вам ещё надо? Вы приехали — уехали, а мне тут жить.

— Тарасов, с нами не надо ссориться. С нами надо дружить.

— Ладно, не пугайте! — Глаза у него засверкали. — Уволят? Ну да и хрен с ним, в пожарку уйду!

— Ну смотри, не пожалей потом.

Егерь развернулся и пошёл, в сапогах булькало и на каждом шагу из голенищ выплёскивались фонтанчики воды, а на ссутуленной, обиженной спине подпрыгивал карабин. Я стоял, боясь дыхнуть: удача была редкостная, на понт взял, вывернулся и ещё узнал новость — тут работают скорее всего комитетчики! А за кого он ещё мог принять меня? Работают! И заставляют егерей сотрудничать. А это значит — проводят какую-то долгосрочную операцию, держат под наблюдением обширную территорию Урала. Причин может быть две: отслеживают и задерживают иностранцев, которые сюда забредают, ну или ловят охотников за сокровищами.

А может, сами ищут эти сокровища?…

Он отошёл шагов на тридцать, приостановился и обернулся — я насторожился.

— Тут опять этот появился, — громко и с расстановкой крикнул егерь. — В общем, яти мать.

— Кто появился, Тарасов?

— Да этот, снежный человек. Теперь где-то на Вангыре прячется. Следы видали… А больше пока никого.

И стал спускаться под гору.

Этого ещё не хватало! Тут и снежный человек ходит! Йети! Упёртый, своенравный егерь шутить не любил, да, пожалуй, и не умел.

Когда голова егеря скрылась за грядой, я открыл клапана на лодке и не дожидаясь, когда стравится воздух, побежал в противоположную сторону, подальше от озера. Что если этот принципиальный Тарасов опомнится, проанализирует детали нашего диалога и вернётся кое-что уточнить, например, посмотреть удостоверение?

Забравшись в развалы, откуда хорошо просматривалось озеро, я прождал два часа, однако егерь не вернулся, должно быть, тоже радовался, что отвязался от «комитетчика» и теперь вряд ли сюда сунется.

Получалось, утопленный обоз с золотом ищут много народу, в том числе, и англичане, возможно, потомки тех из команды сопровождения, кто уплыл за море и спасся. И даже снежный человек!

А мне-то чудилось, я один знаю, какая рыбка плавает в Ледяном озере…

Но почему на Ледяном никого нет? Не начался поисковый сезон? Все ждут, когда прогреется вода?… Как только здесь появится первая команда, причём, любая, Редаковские «каркадилы», комитетчики или иностранцы, мне уже из своего логова и выходить будет нельзя. Кто бы здесь ни работал — каждый начнёт хлопотать о собственной безопасности. Наставят постов, секретов, пустят завербованных егерей, и проскочить незамеченным станет очень трудно. Мало того, сразу же обнаружат на воде мой буй на верёвке и начнут рыскать по округе, чтоб устранить конкурента. Так что у меня остаётся немного времени и возможность первому открыть купальный сезон на Ледяном озере.