Правда о «чудесных» исцелениях.

отвечают или лишь очень слабо отвечают на поступающие

к ним извне сигналы, поэтому спящий и не реагирует на

шум, разговоры, свет, разумеется, если раздражения не

очень сильны; в противном случае они разбудят даже и

спящего богатырским сном. Во время сна востанавливает-

ся работоспособность огромной массы клеток мозга,

поэтому, проснувшись, мы чувствуем себя бодрыми,

освеженными. В жизни человека сон и бодрствование ритмично

сменяют друг друга. О том, насколько сон необходим для

жизнедеятельности организма, можно судить хотя бы по

тому, что полное лишение сна и люди, и животные

переносят гораздо труднее, чем голодание, и очень скоро гибнут.

28

Был поставлен специальный опыт: одних собак полностью

лишили сна, а других пищи. Первые погибли на 5-й день, а

вторые были живы и после 25-дневного голодания.

Торможение переходит в сон, когда условия

благоприятствуют распространению тормозного процесса. Всем

известно снотворное действие однообразно повторяющихся

раздражителей умеренной силы. Так, неодолимо клонят нас ко

сну тихий шелест листьев, перестук колес поезда, тиканье

часов, монотонная речь, слабое завывание ветра,

негромкие колыбельные песни. Благоприятствует сну и устранение

сразу нескольких раздражений из окружающей

обстановки— громкого шума, яркого света. Эти раздражения,

создавая очаги возбуждения в мозгу засыпающего человека,

препятствуют торможению охватить всю кору больших

полушарий и тем самым мешают быстрому наступлению сна.

Но разве только эти внешние раздражения препятствуют

засыпанию? Человеку еще больше мешает уснуть то, что

находится внутри него — волнения, беспокойства,

переживания. Чаще всего именно это создает в мозгу очаги

стойкого негасимого возбуждения, препятствующие

торможению захватить под свою благотворную власть весь наш

мозг. Но недаром в русской поговорке о силе сна сказано:

«И рать, и воеводу в один мах перевалял». Сон рано или

поздно, но наступит. Каков же будет характер этого сна,

какова картина происходящих во время него в мозгу

процессов? Возьмем наиболее яркий пример, нагляднее всего

вскрывающий суть процесса.

У постели тяжелобольного ребенка уже несколько суток

без сна и отдыха хлопочет мать. Все существо ее охвачено

одной мыслью, одной заботой, одним переживанием.

Ребенок уснул, и здесь же, побежденная усталостью, уснула она.

Из окна доносится шум машин и трамваев в комнату может

кто-то войти, зажечь свет, громко окликнуть спящую, она

ничего не слышит. Настолько глубок, поистине непробуден

этот сон. Но вот ребенок слабо, едва слышно застонал, и

мать мгновенно вскакивает, бросается к нему. Это пример

так называемого частичного, неполного сна. Среди

преобладающей массы охваченных торможением клеток мозга, в

его высшем отделе, в данном случае в слуховой зоне коры

больших полушарий, сохраняется небольшой участок

бодрствующих клеток, настроенных на восприятие только одного

определенного раздражителя — сигнала о том, что

больше всего тревожит спящую мать. Точно также бывало

засыпали прямо на марше кавалеристы. Колонна, не останавли-

30

ваясь, движется, смертельно усталые всадники держатся

крепко в седле, но головы их опущены на грудь — они спят.

Но стоит раздаться голосу командира, подающего команду,

и все мгновенно приходят в боевую готовность.

Среди животного царства есть существа, для которых

такой частичный, неполный сон — характерная черта

образа жизни. Вот, например, как спит один из представителей

крупных головоногих моллюсков — восьминогий спрут.

Опустившись на морское дно, он укладывает семь

своих щупалец метровой длины кольцами вокруг головы. На

фоне студенистой массы поразительно ярко видны его

глаза.

Так он засыпает, все тело расслабляется в покое, но одно

«дежурное», вытянутое кверху щупальце не дремлет, оно

беспрерывно вращается над спящим. Стоит чему бы то ни

было к нему притронуться, и спрут, быстро выбросив целое

облако черной краски, тотчас уплывает. На биологических

станциях, где такие животные находятся в аквариумах,

пробовали будить спрута осторожно касаясь его тела и

скрученных щупалец снизу — ничего не получалось—моллюск

продолжал неподвижно лежать. Но, когда легко

прикасались к вертящемуся щупальцу, то сразу наступала «полная

боевая готовность» 1.

Следовательно, здесь в совершенно естественных

условиях жизни животного во время сна в центральной

нервной системе всегда сохраняется бодрствующий очаг,

стоящий на страже безопасности этого существа.

В лабораториях И. П. Павлова задумали создать

частичный сон у животных искусственно. Одними из

интереснейших в этой серии исследований были опыты доктора

Б. Н. Бирмана. Он вырабатывал у двух своих собак

условные рефлексы на 23 тона фисгармонии; 22 из них не

подкреплялись последующим кормлением, а один тон — до

256 — всегда сопровождался дачей пищи. Через некоторое

время, тихо ли, громко ли, звучали тона, не обещавшие

обеда, проигрывание их стало действовать на собак

усыпляюще. Засыпали они под эту музыку так крепко, что

никакими силами не удавалось их разбудить. Толчки, оклики,

уколы булавкой — все было тщетно. Зато звучание до 256

обрело поистине магическую силу. Едва слышное, оно

мгновенно пробуждало собак, заставляло вскочить. Бодрые, до-

1 Л, А. О р 6 с j) а. Вопросы иысшеА нервной д^пелыюсги. М,—

Л., 1949, стр. 276.

81

вольные, они с аппетитом облизывались и, радостно виляя