Правда во лжи

— Спокойной ночи, Микки.

Я отодвинулась на шаг от него, отпустив глаза в пол. Ощущение его губ на моей щеке задержалось, как будто они были всё ещё там.

Я вошла в комнату для гостей, слегка касаясь места, где были его губы. Тихо оглянулась и начала закрывать дверь.

— Да ладно, Дрю, — услышала я её тихий голос, — Это ничего не значит.

— Я говорил тебе... — голос Дрю стал приглушённым, когда я закрыла за собой дверь. Всё-таки, были вещи, которых моё сердце не выдерживало, и то, что происходило дальше было одним из них. Было бы лучше, если бы я не слушала их разговор.

В комнате было темно, но я разглядела очертания спящего Джареда на кровати. К моему удивлению, он уже спал.

— Счастливчик, — проворчала я, когда заползла в постель рядом с ним, молясь, чтобы сон пришёл.

Глава 21

Храп невыносим.

Часы тикают.

Вода капает.

Стены скрипят.

Чьё-то дыхание.

Сигналят машины.

Громкая музыка.

Снова храп.

Мельчайший шум как гром для моих ушей, который не давал спать спокойно. Сколько бы я ни пыталась, я не могла отключить свои разум и не думать о Дрю.

Я перевернулась, оказываясь, нос к носу с Джаредом. «Чёрт, у него воняло изо рта», — подумала я про себя с рычанием.

Желание прикрыть его нос, чтобы удержать от храпа было подавляющим. Но, что было более подавляющим, так это найти свою одежду для бега и направиться к пляжу. Находясь в квартире Оливии, зная, что она и Дрю в нескольких футах от меня, это чёрт знает что такое, я ощущала себя как зверь в клетке.

Джаред глубоко спал, когда я спустила ноги на холодный пол, и выскользнула из спальни в холл. Ни под одной дверью не светился свет, когда я проходила мимо. С тяжёлым сердцем я пронеслась мимо, чтобы удержаться от непреднамеренного вторжения в их частную жизнь.

Тьма укутывала квартиру, охраняя свет луны, дрейфующий через окна и обратно, к двери. Этот мягкий свет вел меня на кухню. Я порылась вокруг и в шкафу над печкой и включила верхний свет.

Поскольку отпадала возможность пробежаться, мне нужно было что-то, чтобы поднять настроение. Алкоголь. Та же Оливия обвинила меня в пьянстве. Я решила не разочаровывать её. Я перерыла кухню настолько бесшумно, насколько вообще возможен поиск остатков рома в бутылке, что принес Дрю.

— Ищешь вот это? — спросил Дрю, откуда ни возьмись.

Испугавшись, я поспешно прижала руку ко рту, задушив на корню готовый вырваться крик.

— Ты пытаешься напугать меня? — зашипела я.

— Извини. Я не хотел напугать тебя. Я сидел на балконе и видел, как ты идёшь. Я подумал, нужно обозначить моё присутствие. Ты как?

— Хорошо. Просто ты так неожиданно возник. Всё хорошо.

Сладкое хихиканье Дрю звучало музыкой для моих ушей.

— Я действительно сожалею.

Он потёр шею, выдавая этим свою тревожность.

— Итак, как ты смотришь на это? — он покачал теперь пустой бутылкой из-под рома.

— Вот это аргумент, Мэтью. Я голосую за ром, — слова я прорычала на пиратский манер.

Даже при тусклом освещении он выглядел, как Бог. Его квадратный подбородок дёрнулся, когда призрак улыбки скользнул по полным губам. Ямочки на щеках были ярко выражены, даже когда он не пытается скалиться.

— Серьёзно? Ты пришла сюда?.. — у него вырвался приглушённый смешок.

Жар опалил мои щёки, и я была признательна темноте, что укрывала меня.

— Оу, вот это да. Очень смешно!

— Отлично. Это было немного смешно, — он невозможен. Дрю вышел из тени, и моё сердце пустилось вскачь.

— Ну, а теперь позволь найти тебе немного выпивки, — предложил он. — Когда я сам искал, то обнаружил только немного в подсобке в холодильнике. Будешь пить пиво, и я держу пари, что это превзойдёт твою фантазию.

— Пиво звучит замечательно, — промурлыкала я. И была поражена фактом, что Оливия хранит пиво даже после моего переезда.

Дрю подошел к холодильнику. Он открыл дверцу, и тусклый свет заскользил по его голой груди. Я попыталась прикрыть стон кашлем, когда свет плавно перетёк к животу, и дальше, к поясу джинсов. Резинка трусов выделялась на бёдрах, что следовало расценить как противоправные деяния. Он достал две бутылки пива из морозилки и протянул одну мне.

— Скажи, чего это тебе не спится? — спросил он, всовывая бутылку мне в руки.

Губы сомкнулись вокруг горлышка бутылки, почти тотчас почувствовав умиротворение. Я отклонилась назад, опираясь локтями о плиту.

— Просто не спится. Ну, а ты?

— Кроме того, что закончился ром? — я окинула его пристальным взглядом. Он передёрнулся, поднося бутылку ко рту и делая глоток.

— Я думаю, ты бы сказала, что обе жертвы мистера Сэндмана сейчас в негодовании.

— Я думаю, мы можем подать жалобу его начальству, — поддразнила я.

Он полулежал напротив стойки. Я со своим пивом восседала на мраморе, тёрла лицо в тщетной попытке собрать себя в кучу.

Мгновение спустя его пальцы обернулись вокруг моих запястий, и мое тело взорвалось пламенем желания. Тепло распространилось по всему телу: от головы до ног. Его рот, созданный таким чувственным, хищно оскалился, когда Дрю потянул мои руки прочь от лица.

— У меня с собой документы, которые понадобятся мне в понедельник, — он шутливо пошевелил бровями.

— И мы можем сразу подать иск в суд.

Он вернулся на своё место, равнодушно наблюдая, как пустеет его бутылка.

— Дрю?

— Ммм, — он прожужжал сквозь коричневое стекло.

— Я знаю, меня это не касается, ты не отвечай, если не хочешь, но знай, я спрашиваю просто потому, что беспокоюсь о тебе. — Напряжение засквозило в его теле, но он ничего не ответил. Дрю просто позволил мне продолжить, и я спросила с опаской:

— Почему ты пьёшь сегодня? У тебя были планы на сегодняшнюю ночь, но пришёл ты с выпивкой, ну... — я выдохнула, делая глоток пива.

Сдвинутые брови и исчезнувшая шаловливая улыбка. Он подвинулся, положив одну ногу на другую, опираясь на угол столешницы.

— Это то, о чём я хочу рассказать тебе, — начал он.

— Ты и Лив поссорились сегодня?

— Немного, — сказал он.

— Я волновалась по этому поводу, — признала я.

Дрю перекатывал бутылку пива между пальцами по кругу, пристально вглядываясь в узор, созданный тусклым светом. Он поднёс бутылку к губам и глотнул пенистое варево.

— Ммм, — снова начал он, его рот был полон пива. — Что ты скажешь, если мы расположимся на балконе? Великолепная ночь, и я не хочу киснуть внутри, — предложил он.