Правдивая история Мэра Сью - 2

– А я о чем!
– с жаром заявила тетка Лауша. А мне стало неприятно... Я, значит, ей доверилась, а она тут же сплетни пошла разносить?! И про Луиша... ну, не могло же это быть правдой. С чего бы Луишу по мне сохнуть? Он, вообще, на меня всегда смотрел, как на поваренную книгу — лишь бы рецептов побольше вырвать.

Мне сразу расхотелось оставаться здесь на ночь. Лучше уж попасть в лапы «мартых» или какой другой банды, чем еще раз испытать на себе предательство тех, кого считала близкими. Я нова стянула с веревки юбку. Сейчас вернусь в баню, переоденусь, да улизну тихонечко, как меня здесь и не было...

– А Риша-то надолго в Большой Куш вернулась?

– Да, кто ж знает, - вздохнула тетка Лауша.
– но, думаю, до родов останется. А потом дитенка на мамку скинет, да опять в Делир сбежит к своему богатею... И чем он ее так приворожил, ума не приложу...

– Дак, - отозвалась соседка, - знамо дело чем. Ришка-то с малолетства на все блестящее падка была. Не зря ж сорокой ее звали. Помнишь, все стеклышки подбирала, да в корзинку складывала, да с мамкой до слез билась, чтоб та ее алмазы не выбрасывала.

Женщины захохотали... а я выдохнула. Значит, не про меня разговор. А про неизвестную мне Ришку. И про какого-то другого негодяя. Из Делира... Черт знает, где это, география нового мира меня не особо интересовала.

И про Луиша... Вот, оказывается, по кому мой друг сохнет. Теперь я была согласна с теткой Лаушей. Пусть девица бестолковая пострадает тоже. Нечего было негодяя выбирать. Негодяи, вообще, не самый лучший выбор. По себе знаю...

Я вздохнула, снова повесила юбку на веревку и вышла к тетке Лауше. Она на самом деле стояла у забора и разговаривала с соседкой. Было довольно темно, чтобы я могла разглядеть лица, но два белых платка на головах женщин можно было различить довольно легко.

– Помылась?
– тут же отвлеклась от беседы тетка Лауша.
– пойдем, тогда ужинать, Сью...

И тут же отозвалась соседка:

– Ох, неужели ж сама мэр Сью у нас объявилась?

– А то ж!
– гордо ответила тетка Лауша.
– Я ж тебе сто раз говорила, неверующая ты наша, что мэр Сью с простыми людьми запросто общается. Вот видишь, и ко мне в гости зашла. Хочу, говорит, тетка Лашуа посмотреть, как простой люд у реки живет. Какие потребности есть, в чем нужда...

– Да, неужто канаву нашу достроить решила? Ох, вот радость-то! Ох, мэр Сью, да ежели вы воду клятую с улиц наших отведете, мы ж за ради вас стеной встанем.

– А я об чем!
– тут же влезла тетка Лауша.
– на кой ляд, нам мост каменный, коли болото кругом. Оно, конечно, королю виднее, коли сказал мост, значит мост... А нам бы, - она тяжело вздохнула, - канал доделать. Ох, да заболтались мы что-то. Пойдем Сью, макароны поди уж остыли...

Макароны у тетки Лауши были вкусные. Или я голодная. Попыталась вспомнить, когда ела в последний раз, не смогла. Вроде бы обедала, но обед этот так давно был, еще в прошлой жизни. В той жизни, когда мы с Харашем были вместе...

В носу сразу защипало. Глаза намокли. Вот почему я негодяя этого забыть не могу? Я же не кидалась на него, как сорока. Я, вообще, думала, он простой секретарь.

Я всхлипнула и вытерла слезы. Даже макароны вкус потеряли и стали похожи на бумагу.

– Сью, - тетка Лауша пристально смотрела на меня, - забыть тебе надо, расслабиться. Давай-ка мы с тобой винца выпьем?

– Нет!
– отшатнулась я от такого «щедрого» предложения.
– Нельзя мне вина, тетка Лауша. Вы ж знаете, небось, как я взаперти неделю просидела?

– Так я ж тебе своего налью, - отмахнулась она, - не кабацкого. Просветил меня Луиш-то почему лимонкой вино кабацкое зовется. И почему такое дорогое... Я-то думала кабатчики от жадности столько денег дерут. Оно ж дорого, потому я сама научилась вино делать. Даже виноград свой выращиваю. Мой-то супружник покойный все кричал, что лимонка моя совсем не лимонка, а ерунда какая-то. Никакого эффекту.

– Тетка Лауша, не переставая говорить, отодвинула половицу, залезла в какую-то дыру прямо посреди кухни и достала оттуда небольшой деревянный бочонок.
– Теперь-то я знаю почему, а тогда обидно было. Бросила б уже виноделие-то свое, на больно нам с бабами отлично шло. Как соберемся на посиделки, так бочонок на троих и уговорим. А утром, как ни в чем ни бывало на работу. И выпить снова не тянет...

Она поставила бочонок на стол, вытащила из громоздкого деревянного буфета, занимавшего половину крошечной кухни, стеклянные гранение стаканы, сдула из них невидимую пыль, протерла фартуком и щедрой рукой наполнила их густым рубиновым вином до самых краев...

Запахло лимоном... Точно так же, как тогда.

– Нет, - попыталась отказаться, но рука сама потянулась и схватила стакан. Я поднесла его ко рту и быстро хлебнула, словно торопясь выпить, пока не отобрали. И сразу же почувствовала огромное разочарование... Вкус был совсем не тот...

Тетка Лауша, пристально смотревшая на меня рассмеялась.

– Вот и мой старик точно так же как ты кривился. Не удалось тебе, Лауша, винцо, говорил. Брось, говорил, эту затею... А мне нравится, - она пригубила стакан.
– Вкусненько!

– Вкусненько, - согласилась я и хлебнула еще. Теперь, когда мой внутренний наркоман, не получив дозу, захныкал и снова сбежал куда-то в глубину подсознания, я поняла, вино-то правда вкусное. Просто отличное.

Весело мы с теткой Лаушей посидели. Я ей сто раз про негодяя Хараша рассказала. Она мне про жизнь свою нелегкую. Обсудили мы и Луиша с его безответной любовью, и Рашу-вертихвостку, из-за которой наш близкий человек страдает. Дела городские обсудили, канавы эти треклятые, на содержание которых каждый год деньги выделяются, но которых по факту просто не существует. Мост обсудили... Пришли к выводу, что не шибко он нужен, но раз уж король пожелал, то надо строить. Тем более, что именно из-за моста этого проклятого Алмоса и казнили.

И про вино поговорили мы... Тетка Лауша сказала, что не только попаданки бестолковые попадают в зависимость, но и местные. Коли повадится мужик или баба в кабак ходить, так все: обо всем забывают: и детей, и дом, и работу. Только и думают, как бы вечером в кабак пойти и снова налимонится. Не все, конечно, но многие.

А вот если бы лимонку эту из кабаков убрать, да простое вино, как у тетки Лауши, продавать, так может быть мы бы и с пьянством в Большом Куше справиться смогли бы.

Уже когда спать улеглись и свечи задули, зевнула я, накрылась одеялом и сказала:

– Хорошую программу развития города мы с тобой разработали, тетка Лауша. Не забыть бы до завтра-то...

Я закрыла глаза. Мой внутренний мир кружился, как карусель, и одновременно покачивался, как лодочка на волнах. К черту Хараша, снова подумала я, у меня и без него все будет хорошо.

Глава 10

Утром я проснулась с головной болью. В этот раз похмелье было обычным, таким, как в моей прошлой жизни. И жажды, как в прошлый раз, не наблюдалось.