Правдивая история Мэра Сью - 2

В избе было тихо и пусто. Я осторожно поднялась с узкого топчана у печки, куда меня уложила тетка Лауша, и на цыпочках, чтоб никого не разбудить, подошла к ведру с водой. Зачерпнула полный ковш холодной воды и с наслаждением выпила. В животе забулькало, а головная боль ушла, оставив после себя легкий гул.

Внезапно, пугая меня до самой печенки, взвизгнула входная дверь, впуская в дом тетку Лаушу... Я, значит, думала она спит, а она уже по двору шастает?

– Проснулась?
– улыбнулась она, - ну и хорошо. Я твою юбку принесла, - кивнула она на лавку у стола, где лежали мои вещи, - одевайся и завтракать будем. Тут Горец тебя уже два часа дожидается, чтоб до мэрии проводить. Заплутаешь ведь в наших трущобах.

При дневном свете парень выглядел как-то по-другому. Ничего бандитского в нем не было. Обычный. Только уставший после бессонной ночи. Он вежливо пожелал мне доброго утра и добавил:

– А вас вчера искали. Весь центр на уши встал. С факелами половину ночи бродили. Мы, когда к себе возвращались, шум слышали и огни видели, но думали это праздник какой в центре. Они ж там постоянно гуляния устраивают. Отправили Дятла поглядеть что да как... Думали поживиться чем можно. Он-то нам и сказал, что вас ищут. И секретаря Байроновского с собой привел. Он за вас очень переживает, мэр Сью... Прям лица на нем не было.

Я упрямо сжала губы. Этот негодяй, значит не успокоился?

– Совести у него не было, - вмешалась тетка Лауша.
– Он девочку нашу на богачку променял. Жениться собрался.

Горец присвистнул и взглянул на меня с сочувствием.

– Значит правильно я ему от ворот поворот дал?

– Правильно, - кивнула я.
– Не моего он поля ягода. Раз герцог, так пусть со своими герцогинями в любовь играет.

Сердце заныло от воспоминаний... я как будто бы снова почувствовала тепло его объятий, услышала голос и ощутила его внимательную заботу...

– Герцог?!
– вскинулась тетка Лауша.

– Букрингемский, - буркнула я, - потомок основателя города.

Горец присвистнул и взглянул на меня с уважением.

А у тетки Лауши глаза заблестели. Ох,чую я, зря проболталась. Прямо сейчас побежит тетка Лауша по соседям, новость такую рассказывать. Мне стало стыдно... Нет, не перед Харашем, если бы дело касалось только его, я б не раздумывая навредила ему столько, сколько б смогла. Очень уж сильно жгла обида. А перед теткой Лаушей, Горцем и остальными горожанами. Из-за моей несдержанности, они могут потерять единственный шанс все исправить.

– Только об этом никому говорить нельзя, - добавила я, стараясь быть как можно убедительнее, - он приехал сюда, чтобы фон Байрона на чистую воду вывести. Но если фон Байрон узнает кто это, то все... ничего не получится. Поэтому вы должны молчать. Ни словечка никому, тетка Лауша, даже соседке...

Она со вздохом кивнула...

Совсем избавиться от сплетней, которые поползли по городу, мне не удалось. Но моя просьба изменила тональность слухов. О том, что фон Байрону скоро конец, стали тихо шептаться на кухнях.

А пока Горец проводил меня до крыльца мэрии, где меня ждал Вирша. На сегодня мы еще несколько дней назад запланировали шантаж заместителя мэра.

Вирша с Горцем обменялись ненавидящими взглядами... Кажется, неприязнь между парнями была еще больше, чем между Харашем и Виршей.

– Зачем ты связалась с этим, - зашипел зло Вирша, когда мы остались одни.
– Этот высокомерный гад настоящий мерзавец. И, вообще, какого фига ты вчера сбежала от Евгеши? Мне пришлось вести его в публичный дом, чтобы успокоить. Ты должна мне пять монет за девчонку, которую я ему купил.

– Отвали, Вирша, - буркнула я.
– Ты меня достал. Как закончим оформление клининговой компании, так не приходи ко мне больше. Видеть тебя не хочу.

– Чего это?!
– возмутился он, - куда ты, Сью, собралась? Мы теперь с тобой на веки вечные повязаны. Или ты думала, я пахать буду, а ты только монеты получать? Ну, уж нет. Я тебе не тюфяк, как Хараш. Раз получаешь половину, значит половину и работать будешь. Один день я, другой — ты. А не нравится, так отдавай свою долю.

А я уже была готова. Так мне надоел Вирша, что, если бы не желание доказать Харашу, что я и без него отлично справляюсь, я бы так и сделала.

– Ладно, - пожала я плечами, - только, Вирша, учет тогда тоже так будем вести. Один документ я считаю, другой — ты. И всю остальную бумажную работу будем делать по очереди.

– Да че там считать, - презрительно скривился он, но все же отступил.
– Ладно, корпи над своими бумазейками. Еще я бабской работой не занимался. Мое дело людьми командовать, а твое — бумажки перебирать. Все равно, вы бабы, на большее не способны.

Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Ненавижу Виршу.

К кабинету фон Бйрона я подходила с тяжелым сердцем. Там, в приемной сидел Хараш. И я не представляла, что мне делать. Видеть его было бы больно.

Но совершенно неожиданно за секретарским рабочим столом обнаружилась молодая девчонка, увидев которую Вирша сразу приосанился, выкатил грудь колесом и принялся играть мускулами, которых было не особенно много. Выглядело это нелепо и смешно, но тем не менее на девицу подействовало. Она заулыбалась во все тридцать два зуба:

– Добрый день, господин...
– вопросительно уставилась она на Виршу.

– Лдито, - подсказал ей Вирша, довольный таким уважительным обращением. И добавил, - Вирша Лдито...

– О, - округлила губы девица, - а я столько про вас слышала! Очень рада с вами познакомиться, - замахала она длинющими ресницами, как опахалами.

Вирша облокотился об стол, интимно нависая над сидевшей там девицей и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как я его перебила:

– А где Хараш?

– Он уволился еще две недели назад, - улыбнулась девица то ли мне, то ли возмущенно зашипевшему Вирше.

Я кивнула, стараясь не показать, как больно мне стало. Ведь тогда у нас все было хорошо, но Хараш все равно скрыл от меня то, что он больше не будет работать в мэрии. Он даже в такой мелочи врал мне.

– Господин фон Байрон на месте?
– спросила довольно грубо, чтобы никто не заметил моих душевных мук.

– На месте, - тут же отозвалась девица, не переставая призывно улыбаться Вирше, - но он велел его не беспокоить.

Но я уже ее не слышала. Шагнула к двери кабинета и, без стука распахнув ее на всю ширь, бесцеремонно вошла в кабинет.

Фон Байрон, сидевший за столом с мечтательным видом, встрепенулся и уставился на меня вопросительно. Я швырнула ему на стол пачку документов: