Правила нежных предательств

Два яйца, молоко, несколько соцветий брокколи, кусок сливочного масла. Руки действовали автоматически — нарезать, смешать, взбить. Не слушать, не поворачивать головы, не смотреть на захватчицу. Черт меня дернул вмешаться в ее жизнь. Нахрена мне это было нужно. Надо было просто налиться до бровей выискарем. Старый приятель «Джонни» неплохо лечит депрессию.

— Ешь, — поставил перед девкой сковороду с омлетом, на который она накинулась, как голодный тюлень. И вся ее бравада слетела тут же. — Я сейчас приму душ и отвезу тебя домой. И бога ради, постарайся больше не попадаться мне на глаза.

И все же, где я мог ее видеть?

— Слушай, прости, а. Я все возмещу. Дай мне номер своей банковской карты. Я правда никогда так себя не вела. Просто обстоятельства, — подметая остатки яиц со сковороды коркой хлеба пробормотала лохушка. — Просто сумочку я вчера потеряла, наличных нет. И документы. Твою мать, такой геморрой будет их восстановить. Но тебе спасибо. Что меня вытащил. А готовить я никогда не умела. Сковорока новая с меня. Ну что, мир?

Я заинтересованно посмотрел на красотку. Надо же, какой разной она может быть. Сумочка. Точно. Я вчера прихватил радикюль, больше похожий на пачку сигарет. Болтающийся на позолоченной цепочке. И логотип фирмы, состоящий из золоченных полуколец узнал. Мечта моей «бывшей», стоящая как два месяца проживания в отеле класса люкс. У нас весь дом был завален барахлом с этой эмблемой. Ненавижу.

Поэтому и бросил торбу в багажник, рядом с грязной «запаской», а потом забыл.

— Сумка твоя в машине. А вот подруга…

— Ой, ты не волнуйся за нее. Янка в порядке, я уверена. Мы, кстати не познакомились. Меня зовут Феня.

Я хрюкнул. Феня нахмурилась и закрылась, снова превратившись в колючку.

— Прости, — мне не стоило подходить к ней так близко, и вдыхать аромат ее волос, и вообще тащить ее сюда. Чертова Феня, чертовы губы, цвета чертовой спелой малины.

— Эй. Ты что задумал? — прохрипела она, и я почувствовал, как у меня сносит крышу. Ухватился пальцами за полы халата, и дернул их в разные стороны. Тяжелая грудь набухла, когда я впился в сосок губами, плоский животик девки покрылся милыми мурашками, которые я почувствовал пальцами. Девка застонала, а потом со всей силы всадила мне острым коленом между ног. Чертова сука. Я взвыл. Завертевшись на месте, как огромный бородатый волчок.

Она метнулась к стойке с ножами, выдернула из нее огромный тесак и ощерила свои дорогущие зубы.

Глава 3

Лучшее окончание спора с женщиной — притвориться мертвым.

(народная мудрость)

Фекла Быковских (в девичестве Висюлина)

— Извини, — рыкнул этот варвар и бросился вони из кухни.

Ну надо же — "извини". Он бы еще меня трахнул на столе, а потом по — джентльменски попросил прощения. Только сейчас я обратила внимание, что стою, прижавшись спиной к ледяному холодильнику, сжимая в руке огромный нож, ноги дрожат, а грудь все еще хранит прикосновение его губ. Стою голая, потому что халат, цвета взбесившегося банана, валяется у моих ног, словно куча умерших листьев. Я прекрасна сейчас, наверное. Голая безумная баба с ножом и текущая, как сука в период гона. От возбуждения в голове гудел рой взбесившихся пчел. Твою мать, это какое — то безумие. Я же железная леди, всегда сдержанная пай — девочка. Надо бежать. Этот берсерк действует на меня пугающе.

Натянула халат и заметалась по дому. Лес кругом, далеко не уйти, а это значит что нужно просто стырить у этого монстра машину. Любой суд меня оправдает, если я докажу, что была угроза моей жизни и здоровью. И угон ТС был вынужденным средством.

— Это ищешь?

Он появился словно из — под земли: гладко выбритый, пахнущий шампунем, широкая грудь покрытая каплями воды была словно вылепленна умелым скульптором, а полотенце, обернутое вокруг узких бедер бередило мое воображение, похлеще порнофильмов. На пальце Макс вертел ключи от машины и широко улыбался. Черт побери. Где нож? Где хоть что-нибудь, способное спасти меня от сногсшибательной сексуальности этого чертова придурка? Облизала губы, представив, какой на вкус его сосок, притягивающий мой взгляд темной ареолой, покрытой маленькими пупырышками.

— Ну ты и козлятина, — прохрипела, проталкивая звуки сквозь сжавшиеся, словно тиски, связки. — А врал, что не маньяк.

— Слушай, ледяной душ творит чудеса. Судя по тому, как ты пожираешь меня глазами — тебе он тоже не повредит. И пахнешь ты… Короче, иди помойся и выдвигаемся.

— Сумку принеси, у меня там косметичка и очки, — буркнула я. Интересно, чем это я таким пахну?

— Ты еще и очкарик, — хмыкнул Макс, поддергивая полотенце, из-под которого торчали сильные волосатые ноги. А под ним… Черт.

Я ломанулась в ванную, не разбирая дороги. Горячая вода отрезвила, вымыла из головы дурные крамольные, развратные и еще черте какие мысли. Завернулась в привычный уже халат и прошлепала в кухню, оставляя на деревянном полу мокрые следы. Сумочку нашла на столе, а вот варвара не было в зоне видимости. Ну и хорошо, ну и слава богу. И эта нездоровая реакция на постороннего мужика, похожего на гризли, скорее всего, просто затянувшееся похмелье. Нацепила на нос очки и наконец почувствовала себя человеком. Линзы то пали вчера в вихре разврата и порока.

Варвар вернулся через час, одетый, слава богу, воняющий дорогим парфюмом — который теперь я возненавижу, сто пудово. Интересно, как у него получается подкрадываться так тихо? Он же огромный и, наверное, безумно тяжелый. Я представила вес его тела на мне, его прикосновения и движения и…

— У тебя лицо, как у камбалы сейчас, — хихикнул нахал. Я подняла глаза и не смогла сдержать стон. Я уже видела эту бритую физиономию недели полторы назад. Именно из города, в котором проходил бракоразводный процесс Макса Буйнова я и вернулась вчера пораньше. Именно из — за этого козлины разрушилась моя жизнь. Ну, не из — за него конечно, но виноват всеравно он. и его шалашовка жена. Бывшая. Черт. Видела я его мельком, потому и не сразу признала в заросшем ироде, олигарха — бизнесмена, которого оставила почти с голым, этим самым…Но, какого черта он делает здесь? Ему бы имуществом своим озадачиться, подать апелляцию. Я ж его разула, раздела, ободрала, как липку. Эта силиконовая долина — супруга дикаря, предложила такой гонорар, что у меня аж голова закружилась, помнится. Как на американских горках. Ну не смогла я отказаться, хотя прекрасно понимала, что несчастный мужик жертва. Процесс получился бомбический. Буйнов нанял сильнейшего адвоката, и я ожидала жаркой битвы. Но накануне слушанья, мой оппонент — акула юриспруденции, попал в больницу с аппендицитом. Стечение обстоятельств, сыгравшее мне на руку. Перенести слушанье оказалось невозможным по причине того, что судья уже купила билеты в жаркую страну, и ей было абсолютно пофиг на творящееся вокруг мракобесие. Отпуск маячил на горизонте прекрасным миражом. Плюс подмастерье, которого прооперированный адвокат отправил для переноса слушанья, оказался редким идиотом. Ответчик в зал не явился, по совету придурка и дело они просрали. В общем, череда обстоятельств, довольно идиотских, позволивших мне поднять невероятные бабки.

Силиконовая долина, кстати, даже не расплатилась со мной до конца. Жадная сука. Так вот значит какие бабы тебе нравятся Максик.

— Зато ты прямо фотомодель, — беззлобно хмыкнула я. — Слушай, Макс. А ты ведь не из нашего города. Зачем приехал?

— Рожу набить одному козлине. Заставить его исправить ошибки. Мужик меня ограбил. Ну а дальше — по обстоятельствам. Тебе то этого не понять, детка. Ты ведь, скорее всего просто секретутка у какого нибудь папика. Я угадал?

— Угадал, конечно. А что за мужик тебе нужен? Могу помочь, я многих знаю. Работа у меня такая, — я приподняла бровь, стараясь осмыслить слова варвара, и при этом роясь в сумке. Смешно, он меня не узнал. Принял за дешевую офисную давалку. Прекрасно. Тем лучше.

— Это тебя не касается, — прорычал Макс, шагая к входной двери. — Поехали уже. Некогда мне с тобой разводить реферансы.

— Вот, — взвизгнула я, наконец отыскав визитку. — Позвони мне завтра, я с тобой рассчитаюсь за ночлег, спасение, обслуживание в номерах.

— Засунь свои деньги себе знаешь куда, — хмыкнул Буйнов, когда я его догнала уже на улице, но визитку взял и не глядя закинул ее в карман куртки. Потом глянул вниз, вздохнул и подхватив меня на руки пошел к машине. Я только что не заурчала довольно. — Застудишься же, блин. Холодно босиком — то. Эх, бабы. Потом родить не можете.

Через час джип остановился возле особняка, построенного моим отцом для нас с Федькой к свадьбе. Вкус у Папули, надо сказать был весьма специфический. Буйнов молча уставился на дом розового цвета, похожий на кукольный дворец.

— Похоже на…

— Блевню единорога, — закончила я и тут же замолчала. Наш розовый замок с белми колоннами на всех производит впечатление. Отец все же добился чего хотел — оригинальнее избушки в элитном пригороде не сыскать. Феденька вышел на крыльцо дома и вперился глазами в незнакомый ему автомобиль. Мой муж до маниакальности подозрителен. Вот и сейчас он пытался рассмотреть издалека, кто же притаился в машине.