Правила убийцы

– А теперь идите мимо. Не смотрите на меня, – проговорил он.

Она пошла, детектив выскочил из-за колонны и обхватил ее рукой за горло.

– А-а!

– От меня пахнет так же, как и от него? Да?

Он несколько ослабил руку.

– Нет.

– Как? Как от него пахло?

Она повернулась к нему, его рука продолжала лежать у нее на плече.

– Я не… от него пахло каким-то одеколоном.

– От него пахло потом? Он вспотел? У него была чистая одежда или от него воняло?

– Нет. Может быть, что-то вроде одеколона после бритья…

– Он ростом с меня? Сильный?

Дэвенпорт крепко прижал ее к своей груди, она уронила портфель и начала сопротивляться. Некоторое время она боролась, а потом вдруг расслабилась. Лукас еще сильней сжал ее.

– Черт! – воскликнула женщина.

Она снова начала сопротивляться, тогда он отпустил ее. Карла оттолкнула его, ее глаза расширились, она рассердилась.

– Не делайте этого! Отойдите от меня!

Женщина явно перепугалась.

– Он был сильнее меня?

– Нет. Слабее. У него слабые руки. Когда я расслабилась, он тоже расслабился. И тогда я ударила его по ноге.

– Где вы этому научились?

– Меня научил мой свекор. Он обучил меня некоторым приемам самозащиты.

– Подойдите сюда.

– Нет.

– Да идите же, черт бы вас побрал!

Все еще испуганная, она неохотно шагнула вперед. Ее лицо было бледным. Лукас снова поставил Карлу к себе спиной и обхватил ее рукой за горло.

– А теперь, когда он схватил вас, он сказал что-то насчет того, чтобы вы не кричали, а то он вас убьет. Он именно так говорил?

Дэвенпорт крепче сжал руку и приподнял женщину так, что ее ноги почти повисли в воздухе, затем проговорил хриплым голосом:

– Только крикни, и я тебя убью.

Руиц снова задергалась.

– Думайте! – приказал Лукас.

Он отпустил ее и слегка оттолкнул от себя. Потом отошел к самой двери. Широко распахнув глаза, Карла обеими руками держалась за горло.

– Нью-Мексико, – проговорила она.

– Что?

Лукас почуял некий проблеск.

– Я думаю, что, возможно, он из Нью-Мексико. Мне как-то раньше это не приходило в голову, но он говорил не по-здешнему. Дело не в словах или акценте. Это просто какое-то ощущение. Оно совсем не заметно, если только не начинаешь думать об этом. Ощущение такое, как будто я вернулась домой.

– Вы из Нью-Мексико?

– Да. Я там родилась. А здесь живу уже шесть лет.

– Хорошо. Так вы говорите, что от него пахло одеколоном. Хорошим?

– Не знаю… Просто одеколоном. Я в них не разбираюсь.

– Может, это было масло для волос?

– Нет, не думаю. Мне кажется, что это был одеколон. С легким запахом.

– Но от него не воняло? Немытым телом?

– Нет.

– На нем была футболка. Вы сказали, что он белый. Очень белый?

– Абсолютной белый. Кожа у него белее, чем у вас. Вот я смуглая, вы белокожий, но загорелый, а он совсем белый.

– Совсем незагорелый?

– Да. Думаю, что да. Это не просто мое впечатление. На нем были перчатки, и я помню, что его кожа была почти такой же белой, как и перчатки.

– Когда вы беседовали с полицейским из Сент-Пола, вы сказали, что на нем была спортивная обувь. Какого типа, вы знаете?

– Нет. Он просто сбил меня с ног, я поднималась и помню ботинки с такими маленькими штучками с боков, похожими на пузырьки. – Она замолчала и наморщила лоб. – Я не говорила другим полицейским про эти штучки.

– И что это были за штучки?

– Ну такие прозрачные вставки, через которые видно, что там внутри ботинка.

– Да. Я знаю. Вы часто бываете в центре Сент-Пола?

– Иногда.

– Если у вас будет время, прогуляйтесь там сегодня днем и посмотрите на обувь, может быть, вы увидите что-нибудь похожее. Хорошо?

– Конечно. Господи, я не думала…

Лукас достал бумажник, вынул служебную карточку и передал ее женщине.

– Позвоните мне и скажите.

Они поговорили еще минут десять, но больше ей ничего вспомнить не удалось. Он сделал несколько заключительных записей в стенограмме и собрал все свои бумаги обратно в портфель.

– Вы перепугали меня, – призналась Руиц, когда он закрыл портфель.

– Я хочу поймать этого парня, – сказал Лукас. – И я решил, что, возможно, есть нечто такое, что вы сможете вспомнить, только пройдя еще раз через это.

– У меня опять будут ночные кошмары.

– А может быть, и нет. Даже самые жуткие кошмары проходят через некоторое время. Учитывая ситуацию, я не буду извиняться.

– Я знаю. – Она одернула юбку. – Просто…

– Да. Я понимаю. Послушайте, мне нужно позвонить, вы позволите?

– Да, конечно.

Карла снова села на стул. Она была подавлена, почти в состоянии депрессии. Лукас наблюдал за ней, пока узнавал у дежурного номер телефона колледжа святой Анны, потом повесил трубку и снова набрал номер.

– Думайте о чем-нибудь совершенно ином, – посоветовал он ей.

– Я стараюсь, но у меня не получается, – отозвалась она. – У меня снова все это перед глазами. Господи, ведь он был здесь.

Лукас поднял руку, чтобы она немного помолчала.

– Психологический факультет… Спасибо… Сестру Мэри Джозеф… Скажите ей, это лейтенант Лукас Дэвенпорт из полиции…

Он снова взглянул на Карлу. Она неотрывно смотрела в окно.

– Алло! Лукас?

– Элла, мне нужно с тобой поговорить.

– О Бешеном?

– Да.

– Я ждала, что ты позвонишь. Когда ты хочешь приехать?

– Я сейчас в Сент-Поле. Мне надо вернуться к четырем на совещание в Миннеаполис. Я надеюсь, ты примешь меня прямо сейчас.

– Если ты явишься сей момент, то мы сможем спуститься вниз и поесть мороженого. Через сорок пять минут у меня факультетское собрание.

– Жду тебя у Фэт Альберт-холла через десять минут. – Лукас повесил трубку. – С вами все в порядке? – спросил он, собираясь уходить. – Я был немного грубоват…

– Да.

Она продолжала смотреть в окно, и он остановился, держась рукой за ручку двери.

– Вы выясните все для меня? Про ботинки?

– Конечно. – Она вздохнула и повернулась в его сторону. – Мне нужно уйти отсюда. Подождите меня, я только возьму сумочку. Проводите меня на улицу.

Через минуту она была готова, и они поехали на старом лифте вниз. Лифтер слушал свой магнитофон через наушники, но все равно были слышны звуки «хэви металл».

– От такой музыки можно стать импотентом, – сказал Лукас.