Правило пяти секунд

Он отставляет меню и внимательно вглядывается в мое лицо. Слегка хмурит брови. Боже, дай мне вынести этот темно-зеленый взгляд!

– Так не пойдет, Пеппи, - медленно произносит.

– Как?

– Боюсь, в следующий раз для твоего спокойствия мне придется надеть намордник на свое лицо.

– Намордник?
– не понимаю я.

– Да, намордник, - он усмехается и вновь смотрит в меню, - а также наручники и повязку на глаза. Может, тогда ты почувствуешь себя лучше.

Опускаю взгляд в свое меню. Неужели так заметно, что я нервничаю? Ну, почему я не из тех крутышек, которые умеют играть, то, что им нужно в данный момент? Или из тех, кто умеет контролировать свои эмоции? Я представляю, как он будет выглядеть в наморднике с повязкой и наручниками. Не сдержавшись, хмыкаю. Замечаю вопросительный взгляд.

– Извини, просто, я действительно немного нервничаю, - признаюсь.

– Здравствуйте, вы готовы сделать заказ?
– к нам подходить улыбчивая официантка, переключая внимание на себя. Она смотрит исключительно на Мишу. И я ее понимаю, как никто.

– Фетучини, пиццу 'Классик' большую и капучино, - произносит он, захлопывая меню.

– Горячий шоколад и салат 'Цезарь', - произношу я. Девушка еще раз улыбается парню и скрывается. Миша расслаблено откидывается на спинку дивана. Его взгляд лениво бродит по залу и останавливается на мне. Кажется, в эту минуту он сожалеет, что пригласил меня. Вот блин.

– Как дела у Солнечного?
– спрашивает он.

– Не знаю, мы не общаемся, - слегка растерянно отвечаю.

– Потому что он целовал не тебя на Новый год?
– он локтями облокачивается на стол и чуть поддается ко мне.
– Ты расстроена, что твой первый поцелуй достался не тому парню, м?

– О, Боже, - закрываю лицо руками,- тебе обязательно задавать эти вопросы?

– Не-а, - он явно забавляется, разглядывая мое лицо, - ты слишком зажата, Пеппи. Расслабься, я просто разведываю обстановку.

Нам приносят заказ и, расставив тарелки, девушка исчезает.

– Ну, просто, на самом деле, я не очень часто бываю на свиданиях, - признаюсь, опустив глаза в тарелку с салатом. Чувствую касание его пальца, который поднимает подбородок. Его глаза находят мои и любые следы веселья стерты.

– Значит, мне повезло, - проговаривает он, а у меня внутри желудок делает сальто. Сказал так просто, что можно поверить, будто это действительно так. Убирает руку и принимается за свою пасту, - как дела с отцом?

– Это действительно была ошибка, ничего такого, - отвечаю, - и я хотела попросить, чтоб ты никому не говорил про это. Даже Коле. Особенно ему.

– Без проблем, - Миша тянется за салфеткой, - при условии, что ты забываешь, как выглядит Солнечный.

– Что?

– Я ведь говорил, что ничего не делаю просто так, - его взгляд опускается на прозрачную вставку на моей кофте и вновь возвращается к лицу.

– Не понимаю, зачем тебе это?

– Я берегу своих друзей от всякого дерьма, - слегка пожимает плечами, - Солнечный не лучший экземпляр. Хочешь моего молчания, забываешь о нем. Кстати, мы с Колей обменялись номерами, если что.

Я не согласна с ним на счет Вити, этот парень - само обаяние. Но это все отходит на второй план, когда передо мной сидит Миша.

– Ладно, ладно, - соглашаюсь я, - никакого Солнечного. Тем более мы с ним даже не знакомы.

Парень едва заметно усмехается, но вслух ничего не произносит по этому поводу. Он слегка отдергивает рукава свитера, которые мешают и на одной руке выглядывает рисунок. Я слышала, что в тюрьме делают наколки и они имеют смысл за решеткой. Что потом по рисункам можно прочитать историю отсидевшего. Интересно он наколол себе их там? И на сколько правильно, то, что я сижу здесь, рядом с ним?

– Хочешь себе?
– парень перехватывает мой взгляд.

– Нет, - быстрее, чем нужно отвечаю, - а это больно?

– Неприятно, но терпимо. Ты боишься этого?

– Не знаю, мне кажется это и я - несовместимо.

– Хм...
– ведет по мне взглядом - давай поговорим, о том, что действительно меня волнует именно сейчас.

Боже этот темный омут, я пропадаю безвозвратно.

– Что волнует?
– спрашиваю, сглатывая.

– Как на счет потусоваться вместе? Видишь ли, мне понравилось тебя целовать, и было бы круто делать это каждый раз, когда хочу. Понимаешь о чем я?

– Не совсем, - честно отвечаю. Миша двигается на своем диване, и пересаживается ко мне, заставляя отодвинуться к окну. Он заглядывает в глаза и наклоняет лицо.

– Все дело в том, что у тебя чертовски сладкие губки и мне жизненно необходимо знать, что могу тебя целовать, тогда, когда захочу.

– Я нравлюсь тебе?
– уточняю, мой голос слегка дрожит от его близости. Чувствую на лице его дыхание, но не отрываю глаз от его.

– Очень, - признается он, - а я тебе?

– Да...

– Это отличные новости, - бормочет и его взгляд опускается на мои губы, - потому что сейчас именно тот момент, когда я хочу...

И его губы накрывают мои. Мурашки охватывают все мое тело, и то, как он нежно ласкает меня, просто фантастика. Я чувствую, словно бабочка в моем животе расправляет крылья и становится слегка щекотно. А он просто продолжает свою чудесную нежную ласку и, кажется, это просто медленно может свести с ума. Но я не против. Боже, да я растворяюсь от теплоты его тела рядом, от вкуса его губ, от тонкого мужского аромата духов и его.

По-моему, я нарушила все правила. Да и ну их.

ГЛАВА 7

 Михаил

Бляяя... еле сдерживаю себя. Она в моих объятьях, как хрустальная роза: такая же нежная и хрупкая. Я мну ее губы своими, не выходя за рамки, и это чертовски трудно и охренительно. Этого мне точно мало. Отстраняюсь, пока не всунул ей язык по самые гланды. Не здесь, где на нас глазеют. Нахожу ее удивительные глаза и сосредотачиваюсь на них.

– Во сколько ты должна быть дома?
– спрашиваю, останавливая взгляд на ее припухших губах.

– В девять часов... где-то...

Смотрю на часы, не переставая ее обнимать. Время есть, чтоб научить ее ещё некоторым штукам. Когда ты желаешь девственницу тебе нужно ее хорошенько подготовить перед тем, как вы окажитесь вдвоем. Но все это требует уединения. Ее рука осторожно касается моего рукава, и я как завороженный слежу за этим. От ее пальцев по коже проходится покалывание. Перехватываю ее руку.