Правило пяти секунд

– Ладно, - выдыхаю, и не успеваю опомниться, как оказываюсь в объятьях своей подруги.

– Ура! Ты у меня лучшая!
– она целует меня, затем пальцем вытирает след от своей помады на моей щеке.
– Лучшая!

– Ладно, ладно, ты меня задушишь!
– улыбаюсь и освобождаюсь от объятий.

Когда Влада занимает свое место, я разливаю по чашкам кипяток и ставлю на стол.

– Ну, знаешь, мне нужно сказать тебе ещё кое-что, - Влада увлеченно следит за движениями ложки, пока помешивает свой чай.

– Что же?

– Ну... Мы с Солнечным как бы... мы встречаемся...

– Встречаетесь, - пораженно повторяю, пока весь смысл доходит до меня. И однозначно где-то на задворках моей души мне это крайне неприятно осознавать.

– Ну да... Слушай, он по сути-то и не был твоим парнем, ведь так? Он даже не знал тебя, ну, вы ведь не были знакомы... Это несправедливо! Я же не виновата, что он обратил на меня внимание, так?

Мне приходит смс. Я отвлекаюсь на телефон.

Мишка: ' Хочу твои сладкие губки'.

Невольно улыбаюсь и все неприятное, что попыталось возродится внутри, исчезает. Он все стер. Мне даже стало тепло. Какое мне дело до Солнечного, когда у меня есть Бронзаев?

– Кто тебе написал?
– любопытствует Влада, наблюдая за мной.

– Так, - слегка пожимаю плечами и печатаю ответ.

Я: ' Ты меня смущаешь!)'

– Так ты не сердишься на меня? Между нами все по-прежнему?
– Влада заглядывает мне в глаза.
– Я клянусь, что не специально! Просто, наверно, судьба, - она слегка пожимает плечами. Смотрю на нее и вспоминаю, как мы познакомились, сколько вместе смеялись, как она красиво накрасила меня на день первокурсника... Я думаю, она абсолютно права, я не имела никакого отношения к Солнечному, только мечты, ничего реального.

Мишка: ' Мне это по душе. Я намерен часто тебя 'смущать'. Привыкай, сладкая'

– Эй! Признавайся, это парень!
– подруга указывает на меня длинным красным ногтем. Закусываю губу и киваю.
– О, Боже! Пока я мучилась, ты завела себе парня? Вот сучка! Рассказывай мне немедленно все о нем! И начни с того, как он целуется и каков змей-искуситель в его штанах! Подробности! Мне нужны грязные подробности!

– Боже! Тише, тише... папа дома, - шикаю на нее, и, не сдержавшись, смеюсь. Влада, как всегда. Наверно, если бы я от нее отказалась, мне стало бы скучнее жить.

***

– Каток?
– останавливаюсь перед входом и смотрю на парня. Сегодня был последний день зимних каникул и наше пятое свидание. И могу сказать с уверенностью, этому парню удалось сделать меня счастливой за эти дни.

– Какие-то проблемы?
– Миша изгибает бровь в любимой манере.

– Только одна: я совершенно и абсолютно не умею кататься на коньках

– Ты пробовала?

– Нет. Но я в свое время так и не смогла встать даже на ролики. Так что, ты можешь покататься, а я за тобой понаблюдаю. И не смотри на меня так, я не пойду! Не-а.

Миша растягивает рот в улыбке и притягивает меня в свои объятья. Слегка поднимаю голову, чтоб видеть его лицо.

– А как я смотрю?
– тише спрашивает и уже от тембра его голоса у меня по спине пробегают мурашки.

– Вот так, как сейчас. Словно собираешься меня съесть, - тоже понижаю голос. Он смеется. Люблю его смех и невольно улыбаюсь. Миша бросает взгляд в сторону входа, а потом смотрит на меня.

– Ты видишь, только то, что хочешь видеть, - дразнит он, и я легко стукаю его в плечо. В ответ парень крепче прижимает меня к себе, - но мне нравится ход твоих мыслей.

И Миша меня целует, как и каждый раз выбивая почву из-под ног. Как только его язык врывается в мой рот, отталкиваю его.

– Здесь полно людей, - отвечаю на его вопросительный взгляд. Задумчиво оглядывает толпу.

– Ты чертовски права, - его губы снова захватывают мои в плен и на этот раз я не в силах оказать сопротивление, просто забываю обо всем и всех вокруг, несмотря на то, что он просто ласкает мои губы. Просто это касание, ощущение его рядом, всегда заставляет забыть обо всем в этом мире. Затем мы отстраняемся друг от друга.
– Смотри, я вел себя как хороший мальчик, - его большой палец касается моей нижней губы, - а теперь и твоя очередь. Доверься мне.

– Ладно, - выдыхаю, - но обещай, что не отойдешь от меня.

– Никогда и на за что, сладкая, - Миша чмокает меня в губы, берет за руку, и мы идем ко входу. Только надеюсь - мой позор будет не очень долгий.

Первые двадцать минут были веселыми, для всех кроме меня. Я никак не могла поймать равновесие. Коньки мне показались мощным оружием пыток. Я ценила, то, как Миша сдерживал улыбки, и каждый раз меня поднимал с серьезным лицом. Объяснял мне, что нужно расслабиться и показывал, как нужно двигать ногами. А потом я просто встала и поехала, повторяя за ним движения, это действительно оказалось круто.

Неожиданно кто-то резко хватает меня за руку. От испуга я тут же теряю равновесие, но Мише чудом удается остановить мое падение и тем самым его смягчить.

– Извини... я не знала, что ты не умеешь кататься, - вижу виноватое лицо Марики перед собой, - я бы никогда...

– Ничего страшного, я все равно уже не чувствую свое пятое место, - отзываюсь и Бронзаев поднимает меня на ноги, - а ты что тоже тут гуляешь?

– Да, последний день свободы, - гречанка выдыхает и останавливает свой любопытный взгляд зеленых глаз на Мише. Протягивает руку, - Марика - одногруппница и подруга этой красотки.

– Миша, - отзывается парень рядом, продолжая меня поддерживать и другой рукой пожимая руку девушки.

– Ооо, тот самый, - громким шепотом спрашивает меня одногруппница. Наклоняясь ко мне, подмигивает и вгоняет в краску. Затем громко смеется. Парень рядом со мной улыбается.
– А я здесь со своим женихом, правда, он наотрез отказался кататься. Сидит кофе пьет. Может, чуть посидим вместе?

– Мы вообще ненадолго вышли. Мне еще осталось пять билетов назавтра выучить...

– Пять? Крошка, мне все двадцать пять, так что дыши спокойно. Пойдемте, - и гречанка первая отталкивается от бортика и скользит к выходу.

Поднимаю глаза на Бронзаева.

– Ты не против?
– тихо его спрашиваю.

– Я всегда за, - отзывается он, - держись за бортик, меня не устраивает твоя задница вся в синяках.

– Миша!

– Иди, иди, стеснительная моя.

Я понимаю, что он ничего такого не имел в виду, но просто он впервые мне сказал 'моя'. И это слово словно окутывает теплом.

– Так что, я ТОТ САМЫЙ, м?

– О, Боже, - смущенно бормочу, а Бронзаев довольно хмыкает.

Николос, так зовут жениха Марики, оказывается симпатичным темноволосым парнем лет двадцати, с чарующими карими глазами и свойственным всем грекам орлиным носом. Я заочно была с ним знакома по рассказам самой девушки. Так как эти двое с восемнадцати лет обручены, а знакомы всю жизнь. Их отцы большие друзья.