Право быть

Я постарался расслабиться, насколько это было возможно, учитывая постепенно накатывающую ярость, выпустил нити «паутинки» и… в следующее мгновение едва не оглох от их гулких голосков, радостно откликнувшихся на призыв о помощи.

Сеть сознания всегда раскидывается почти мгновенно, а вот эхо начинаешь ловить не сразу. Вернее, звуки приходят, но на первом вдохе все они сливаются в неразличимый гул, и только потом обретают своеобразие. Ага, слышу нашу беглянку! Направляется в конец очереди, вдоль дороги, постепенно забирая влево, к холмам, поросшим кустарником.

–  Идем!
– Я потянул Борга за рукав.

–  Эй, вы насовсем?
– тут же поинтересовался сосед сзади.

–  И не надейся!
– грозно отрезал рыжий.- Сейчас вернемся.

–  Ну, как знаете… - Получив отпор, крестьянин заметно присмирел, хотя и не оставил надежду нас опередить.

–  Зачем наврал? Мы же собираемся ждать завтрашнего утра,- спросил я, выкраивая у бега выдохи для коротких реплик.

–  Чтобы губы заранее не раскатывал.

–  Он ведь все равно окажется в выигрыше.

–  И пусть. Только не перед кем будет голову задирать. Верно. Победа хороша, только когда ею наслаждаешься в

присутствии поверженного противника, и это мы в полной мере ощутили на собственном опыте, когда перекрыли настигнутой нами воровке пути к отступлению.

Не девчонка уже, можно сказать, кровь с молоком, причем топленым: кожа не бледно-белая, а подрумяненная золотистым загаром. Если и горожанка, то проводит ясные дни не в стенах дома или лавки. Хотя ладони отнюдь не нежные, значит, все же не чужда труду. Русые волосы прибраны под платок по-крестьянски, да и одеяние ничем не отличается от тех, в которых красуются прочие селянки, стало быть, оказалась у ворот неслучайно. Либо шалит от скуки, либо нарочно притворяется одной из здешних постоянных прохожих.

–  Нехорошо за чужой счет наживаться, милочка. Девица, только-только собиравшаяся развязать шнурок и,

переложив ворованное в свой кошель, избавиться от сумки, как от доказательства вины, вздрогнула и, не оборачиваясь, бросилась от меня в кусты, чтобы тут же оказаться в крепких объятиях Борга.

–  Ну-ну, не так быстро! Мы же только встретились, красавица, а ты уже норовишь уйти!

–  Чего вам?
– огрызнулась воровка и сделала это так привычно, что малейшие способные возникнуть сомнения в виновности благопол~ шо рассеялись: чувствовалось, девица не первый раз попадалась с поличным.

–  Что может мужчине понадобится от женщины?
– задумчиво протянул Борг, не ослабляя хватку пальцев на округлых плечах.

И в самом деле, что? Всегда одно и то же. Немного любви,

немного ласки, и, разве что… Любезной помощи в одном важном деле!

Но как о ней попросить?

–  Воровство - не самое достойное занятие.

–  Еще докажите! Ничего я чужого не брала, моя это сумка! Излюбленный прием сыграл с воровкой злую шутку, а мой

путь к победе в поединке сократил до одного шага:

–  Тогда скажи, что в ней лежит, и если угадаешь, можешь убираться на все четыре стороны.

Расширенные зрачки девицы едва ли не смеялись.

–  Деньги там, что же еще.

–  И сколько монет?

–  Меди на два десятка,- не задумываясь, ответила воровка.

Ну да, кожа толстая, грубая, прощупать под ней что-либо затруднительно, да и времени не было, а на бегу нужно было крепко сжимать, чтобы ни единого звука наружу не вырвалось…

–  Меди, значит?

–  А ты сам проверь, нечего скалиться!

–  И проверю, не сомневайся.

Я высвободил из рук девушки сумку, присел на корточки, распустил узлы шнурка и расправил неровный кожаный круг на траве, чтобы всем было хорошо видно его содержимое.

Девица охнула, выпучив глаза, потом сплюнула в сторону.

–  Вот ведь невезуха… Ладно, чего хотите-то? Стражу звать уж точно не станете, никто из-за камней и пальцем не пошевелит. Нарочно подложили, да?

–  А если и нарочно, то что?

–  Да ничего.- Она скучающе зевнула.- Делайте, что хотели, да разойдемся каждый в свою сторону.

–  Ну, если сама предлагаешь… - Мы с Боргом переглянулись, он - пока еще непонимающе, я - заговорщицки подмигивая.

–  Только не оба сразу!
– предупредила девица.- Я этого не люблю.

–  У тебя разве есть выбор?

–  Нет, конечно. Но никто ж покочевряжиться не запрещал.

Милая девушка, ничего не скажешь. Но именно такая нам и понадобится.

–  А что, Борги, как думаешь, твоему приятелю льстит женское внимание?

–  А кому ж не льстит?
– расплылся в улыбке наконец-то догадавшийся, к чему я клоню, великан, заставляя и без того насторожившуюся воровку испуганно затаить дыхание.

Девица оказалась недурной актрисой: по меньшей мере половина мужчин, удостоившихся чести наблюдать ее представление, позавидовала капитану караульного приказа, удалившемуся рука об руку с прелестной селянкой, то краснеющей, то бледнеющей от близости бравого офицера. Чем закончилось устроенное нами свидание и состоялось ли оно вообще, мы так и не узнали, потому что в ту самую минуту как раз получали право на проход через Поместные ворота. Получали, прямо скажем, дороже, чем законом устанавливали городские власти, но потраченный сверх подати серебряный «орел» сослужил свою службу, и в Виллерим нам удалось вступить без столь неуместной и вредоносной огласки.

Но не без сомнений, и, надо признать, справедливых.

–  Она ведь проболтается,- с нажимом заметил Борг, сворачивая следом за мной на галерею первого Пояса.

–  Пусть.

–  И все, что мы выиграем, лишь немного времени.

–  Нам его вполне хватит.

–  На что?

–  На то, чтобы укрыться в безопасном месте.

Избавление от общества серебряного зверька, хоть и увеличило изрядно растраченный запас моего душевного спокойствия, но одновременно добавило забот, ведь я снова был беззащитен. Нет, не от посягательств на целостность плоти, благо Пустота вновь вернулась к исполнению своих любимых обязанностей, но теперь укрываться от пытливого взгляда родственников становилось задачей, требующей приложения достаточно продолжительных раздумий. Хотя большую часть прошедших дней мне пришлось провести преимущественно в бессознательном состоянии, несколько минуток на «подумать» нашлись, и результат казался вполне приемлемым, а главное, не предполагал денежных затрат.

Но поскольку я не счел уместным заранее посвящать спутника в детали моих путаных размышлений, последовал вопрос:

–  А ты такое в столице знаешь?

Раньше времени открывать карты не хотелось.

–  Думаю, есть хорошо известные тебе, и далеко не одно.

–  Есть-то есть, да не про мою честь,- вздохнул великан, но шага не сбавил, продолжая идти рядом.

–  Что так?

–  Думаешь, меня везде будут рады видеть после отставки? Нет, пока ты на коне, перед тобой открыты многие двери, это верно, и люди даже рискнут собственной жизнью в надежде потом получить большой куш, но когда ты гол, как сокол, и столь же свободен от прежних связей… А просить о помощи кого-то из Ночных гильдий - себе дороже, сам знаешь.