Право на жизнь

– Ребята, мне нужно в санчасть, - мой голос прозвучал жалобно, вопреки моему желанию держаться.
– У меня там муж.

– Ради него попёрлась с нами?
– понял Алекс.

Кивнула.

Он озабоченно посмотрел на меня. В его глазах не было осуждения, а наоборот, восхищение, смешанное с сочувствием.

– И что с тобой делать?
– вздохнул он, покачав головой. Было видно, что он колеблется.
– Если пойдём туда втроём, то там же и останемся. Наверняка, в санчасти есть вооружённая охрана.

– Тогда я пойду одна, - выдохнула, осознав, что это будет путь в один конец. Обратно мне не выбраться - либо убьют, либо возьмут в плен.

– Нет, мы с тобой, - крякнул Борис с досадой. И мне даже показалось, что он ругнулся себе под нос.
– Пропадёшь одна.

Сама знала, что пропаду, но и их подставлять не хотелось.

– Если попадём в плен, то тебя надо бы немного видоизменить, - отметил Алекс, придирчиво оглядывая меня, как кобылу на торгах. Если бы он начал осматривать мои зубы, я бы не удивилась.
– Сложно что-то нормальное придумать, - заключил он с озадаченным видом.

Не успела и слова сказать, как он перехватил мои волосы, и ножом отрезал под самый корень. Я вскрикнула, ухватившись за то место, где только что свисал длинный толстый хвост. Нащупав ёршик, ахнула и завопила:

– Ты что наделал?

– Спас тебя от изнасилования, - голос Алексея прозвучал спокойно.

– Что?
– я рассвирепела, подобрала обрезанные волосы и тоскливо прижала к груди.

– Неужели неясно, что если попадёшь в плен, то тебя растерзают мужики?
– Алекс начал вскипать. Видимо, его дальновидность сильно превосходила мою, и парня раздражала моя заторможенность.
– Я бы тебе ещё и грудь отрезал, чтобы не выпирала, но придётся подсунуть что-то под рубашку, чтобы было похоже на живот, тогда не будет видна грудь.

– А лицо?
– не сдавалась я.
– Хочешь сказать, что стоит отрезать волосы, да набить рубашку тряпками, как я стану похожа на мужика?

– Да, - удручённо кивнул Борис, - с лицом проблемы.

При этом зачерпнул грязь и растёр её по моим щекам и лбу.

– Что вы творите?
– завизжала я, отступая от парней.
– Поиздеваться решили?

Всё выглядело так, будто они специально хотят унизить меня. Но в ответ Борис покрутил головой и сказал:

– Если что-то пойдёт не так, не вздумай говорить! Голос девчоночий. Лучше претворись немым парнем. Может, пожалеют.

Окинув меня критическим взглядом, Алекс содрал с лежащего невдалеке убитого рубашку. Оторвал рукав и перевязал моё запястье с брачным браслетом. Хорошая мысль. Остатки рубашки протянул мне:

– На вот, подсунь под-низ, чтобы как-то грудь прикрыть.

Я застыла с рубашкой в руках, а затем выполнила указание.

– Всё равно не похожа на мужика, - ответил недовольно Алекс, покрутив головой.

– А на кого?
– удивилась я.

– На беременную бабу, - заявил он и добавил: - Задери рубаху.

Я последовала его приказу, приоткрыв живот. Но, оказалось, что надо было задрать довольно высоко. Алекс без стеснения дёрнул рубашку наверх, я вскрикнула, но он даже не обратил на это внимания. Быстро стянул мою грудь второй рубашкой и завернул её воланом под грудью, чтобы походило на мужской живот. Опустил мою рубашку и кивнул.

– Так лучше, - согласился Борис.

Я часто заморгала, не зная, то ли благодарить парней за помощь, то ли возмутиться, что они отчекрыжили мне волосы, измазали грязью, да ещё грудь рассмотрели и облапали. Но я так и замерла в нерешительности, когда увидела, что основная группа наших мужчин побежала к вагонам. Борис и Алекс остались со мной.

– Нам туда, - сказал Борис и кивнул в сторону возвышающегося ангара.

Сердце радостно дёрнулось в моей груди. Всё же они не оставили меня и решили помочь!

Возле уцелевших вагонов раздались выстрелы, взрывы, крики. А мы, крадучись, выбрались из засады и двинулись к ангару.

Все силы противника были брошены на оборону вагонов, поэтому мы беспрепятственно шли туда, где содержали раненных. Я очень надеялась, что Макс жив и что он в санчасти. Оглянувшись, увидела, как наш основной отряд уверенно брал верх над противником. Часть вагонов уже была вскрыта, и оттуда выпускали пленных. Даже не хотелось думать о том, что будет, когда они побегут назад. Ведь в джунглях они столкнутся с основной группировкой противника.

Глянув вдаль, за ангар, увидела там тропический лес. Такой же густой, как и тот, из которого мы вышли.

– Обратно возвращаться нельзя, - заявила я, резко остановившись.
– Они перебьют нас, как кур в курятнике.

– Ты о чём?
– не понял Алекс, нахмурившись.

– Все охранники, что были здесь, после побега из поезда рванули за нами. Они не думали, что мы вернёмся за пленниками, поэтому они сейчас в джунглях. Услышав выстрелы и взрывы, они повернут назад. Наши освободят пленников и, войдя в тропический лес, столкнутся с охранниками. Никто не выживет.

Я была в панике. Явственно представив то, что случится, затряслась от ужаса. Оглянулась на ангар. Там был Макс, но сейчас надо было спасти остальных.

– Бежим!
– крикнула я Алексу и Борису, метнувшись в сторону бойни.

Приготовились отстреливаться, но этого не понадобилось. Наши мужчины подавили противника, и уводили освобождённых в джунгли.

– Нельзя туда!
– закричала я набегу.

Никто меня не слышал. Сзади тяжёлой поступью мчались Алекс и Борис. Обогнав меня, они ринулись в бой, а я побежала наперерез убегавшим.

– Стойте! Стойте!

Наконец-то меня услышали.

– Это опять ты?
– взревел один из мужчин, помогавший беглецам.

– Нам нельзя возвращаться! Там нас перестреляют. Надо бежать туда, - я махнула в сторону джунглей, раскинувшихся за ангаром.
– Там нас точно никто не ждёт. Вооружённые охранники скоро вернутся сюда.

– И пойдут за нами туда, - угрюмо закончил мужчина.
– Они же догонят нас!

– Пусть попробуют! У нас есть преимущество во времени. Да и своим побегом в противоположную сторону мы окончательно собьём со следа предыдущей партии беглецов.

Мужчина посмотрел на меня как-то странно, будто очень хотел послать на фиг, и в то же время понимал мою правоту. Он даже стиснул зубы, чтобы не ляпнуть ничего в мой адрес. Перекинувшись несколькими словами с другими мужчинами, он повёл освобождённых в противоположную сторону. Я вздохнула с облегчением. Среди убегающих было много молодых женщин. Каждая из них должна была стать подопытной, или секс-игрушкой. Но теперь они были свободны!

Пленных мужчин было меньше. Видимо, большая часть сбежала в первый раз, или была убита и ранена. Мои мысли снова вернулись к госпиталю.