Право на жизнь

Ночь пролетела, как один миг. Макс разбудил нас, мы наскоро поели, уничтожили следы нашего лагеря и вновь выдвинулись в путь.

Дни пробегали за днями, а мы всё шли и шли. Еду экономили, иногда ловили в силки птиц, змей и запекали в углях, надеясь, что дым от костра никто не увидит: джунгли были настолько густыми, что увидеть что -то дальше нескольких метров было невозможно. Так что шансов быть замеченными не имелось. В поисках лагеря беглецов мы обшаривали берега всех попадающихся речушек, но никого не находили. Через пару-тройку недель с момента нашего отделения от основного отряда, местность стала более скалистой: мы приблизились к подножию гор.

– Теперь надо идти не ввысь, а вдоль кромки гор, чтобы отыскать большую воду, - заметил Влад, а сам огляделся и, скинув рюкзак, подошёл к эвкалипту, густо оплетенному лианами.

– Слазаю наверх, осмотрюсь.

Не теряя больше времени, он ловко ухватился за лиану и, как паук, полез вверх. Вскоре мы потеряли его из вида из-за растущих рядом раскидистых пальм.

– Тоже мне, любитель панорамных пейзажей, - усмехнулась Таня, расплываясь в милой улыбке. У меня уже не оставалось сомнений, что вскоре помимо нас с Максом появится ещё одна влюбленная парочка.

– И не говори, - поддакнула Ксюша.

Какое-то время мы не видели и не слышали Влада, но потом лианы снова заколыхались, а после по ним сполз вниз наш лазутчик. Он сиял, как начищенный самовар и, махнув влево, заявил:

– Там водопад. Судя по всему, река большая и бурная. Прекрасный источник пресной воды. Да к тому же мне кажется, что на берегу мы можем найти пристанище первой партии беглецов.

Мы одобрительно зашумели. Новость была потрясающей. На фоне всеобщей радости мои мозги почему-то работали, как у шахматиста: я снова продумывала все ходы на десять шагов вперёд.

– Рано радоваться, - поубавила я пыл членов нашего отряда.
– Фрейзер тоже ищет лагерь беглецов, и если этот лагерь будет большим, то скрыть его не получится.

– И что же нам делать?
– глаза Ксюши забегали от лица к лицу в поисках ответа. Она даже побледнела, будто нас преследовал не Фрейзер с отрядом наших соотечественников, а банда головорезов, готовая порубить нас на винегрет.

– Можно никого не искать и обосноваться отдельно, - предложила я один из вариантов, разделяя её тревогу.
– Но тогда мы так и останемся обособленными и рано или поздно вымрем. Так что это не особо хорошая идея.

Ксюша ахнула, всплеснув руками.

– Это не дело, - буркнул Борис, и недовольно покосился на меня, словно я неистово настаивала на отшельническом образе жизни.

– Вот и я о том же, что это не дело, - я закивала и даже развела руками, мол, и так понятно, что сами мы не протянем долго.
– Потому и говорю, что мы так вымнем. Думаю, что надо сбить со следа Фрейзера. Для этого достаточно будет вместе с основателями лагеря уйти из него, сделав вид, что его покинули навсегда. А когда Фрейзер наткнётся на покинутое прибежище, он пойдёт искать дальше, и тогда мы тихонечко вернёмся. В таком случае можно быть уверенными в том, что он не станет искать нас там, где уже искал. Правда, надо будет делать всё аккуратно и продумано.

Борис нахмурился и перебил меня:

– Давай для начала найдём лагерь, а потом будем решать что делать. А то делим шкуру неубитого медведя, находясь в его берлоге. Слишком ты любишь командовать. Вечно бежишь впереди паровоза и раздаёшь указания.

От подобного заявления я аж запыхтела, как упомянутый паровоз.

– Да если бы не я, то все вы трусливо сбежали бы и не подумали об освобождении остальных пленных!

Борис покраснел от гнева, и я осознала, что перегнула палку. Напрасно я ляпнула про трусов. Но что сказано, то сказано.

– Ну ты даёшь!
– прохрипел он со злостью.

– Я не имею ввиду тех, кто вернулся к поезду, - поспешно попыталась оправдаться я, понимая, что это гнилые отмазки. И чтобы не разругаться, начала исправлять свою оплошность: - И вообще, ты прав: для начала нам надо найти лагерь.

Поняла, что я чрезмерно поумничала. Мужики не любят подобного. Ну и подумаешь, что не любят! Тоже мне цацы! Ну кто им виноват, что он действуют нахрапом и даже не беспокоятся о последствиях? Нет, чтобы продумать всё в деталях и предусмотреть все нюансы! Впрочем, как ни старайся, всё равно где-то выйдет прокол. Я вздохнула.

– Ты самый лучший стратег, - прошептал Макс, подойдя сзади и обняв меня за талию. Теперь я ощущала спиной тепло его груди, и казалось, что мужская поддержка укрепляет мой дух.

– Ну что, закончили пререкаться?
– заговорил Влад, глянув на меня, а после на Бориса.
– Тогда в путь! Каждый из вас прав, так что давайте для начала поймём, что нас ждёт у реки, а после подумаем что делать.

Не дожидаясь ответа на своё предложение, он затопал дальше, за ним кинулась Таня, а после потянулись остальные. Мы с Максимом замкнули колонну.

Я шла, хмуро взирая на затылок впередиидущей Ксюши. Бегство от Фрезера ещё недавно казалось потрясающей идеей, но сегодня пришло понимание, что мы поступили довольно опрометчиво. Как только у нас закончится сыворотка, мы станем беззащитными перед лицом вирусов, которые витают в воздухе. Впрочем, запасы у Фрезера тоже были не безграничны, но он мог по рации приказать поднести нам ещё порцию сыворотки, которая продолжила бы уберегать нас от хворей. К тому же у него была поддержка штаба, откуда он планировал затребовать людей и стройматериалы для сооружения бункера, в котором мы могли все выжить.

Вот так противоречивость! То я бежала от Фрейзера, как от чумного, а то начала думать, что он - наше спасение. Вот как понять себя? К тому же возникало ощущение, что я стала зачинщиком побега и теперь все, кто идёт рядом, обречены на смерть из-за меня. Тут вспомнила, что инициатива исходила от Макса после того, как Фрейзер распорядился по поводу деления основного отряда на мелкие группы. И все, кто был сейчас с нами, добровольно согласились покинуть Фрейзера. Они были рады унести ноги от диктатора! Такие мысли подкупили мою совесть, и она наконец-то заткнулась.

* * *

Мои размышления прервал подступающий ком недомогания. Меня затошнило, голова закружилась. Тошнота грозила перейти в рвоту, и я кинулась в сторону. Меня вывернуло наизнанку от спазмов желудка. Что со мной? Отравилась? Заразилась?

Как только стало получше, разогнулась. Возле меня стоял Макс. Бледный, как смерть, и тревожно смотрел на меня.

– Видимо, что-то не то съела, - слабо улыбнулась я, ощущая неловкость.

– Все ели одинаково, но никому кроме тебя не стало плохо, - заметил он.