Право выбирать

— Я знал, что ты умна, но не думал, что ты можешь быть такой расчетливой. А школа? Что ты будешь делать? И откуда ты знаешь название яда? — спросил нахмурено он.

— Видела, кто и чем травил мать, но не могла помочь. А за меня не беспокойтесь, я знаю, кто виноват во всем, только мне не ясно, почему они так поступили. Но когда узнаю, они пожалеют о содеянном, обещаю. — мрачно произнесла я.

— Девочка! — Вилиус не выдержал и обнял меня. У меня даже письма из рук выпали. — Пожалуйста не превращайся в таких же убийц, как те… Твои родители не хотели бы этого.

— Я знаю! Но мне не оставили выбора! Спасибо вам за все! Прощайте. — я подняла письма и отдала их Вилиусу. Улыбнулась, правда улыбка получилась кривой и совсем не веселой. И вышла прочь из комнаты.

Теперь предстояло самое сложное разговор с матерью.

Она лежала не подымаясь. Худая уставшая. Глаза ее часто были затуманены болью. Но мне она улыбалась из последних сил.

— Здравствуй мама. — присела я возле ее кровати, и взяла худенькую, холодную руку.

— Доченька. — мама и сейчас постаралась улыбнуться мне.

— Почему, они нас так ненавидят? — спросила тихо я.

— Они другие они т'хары, а я нет! Наверное, поэтому. Я думала, ты не знаешь. Но раз знаешь, слушай тебе нельзя здесь оставаться. Уезжай в другой город начни все заново, боюсь, от них тебя даже семья Хашран не сможет защитить. — тихо, хриплым голосом попросила меня мама, в ее глазах читалось беспокойство безграничная любовь, даже уставшая, обессиленная она не сдавалась и сквозь боль находила в себе силы мне улыбнуться.

— Да, мама, я уеду учиться… Но мне надо чтобы ты подписала. — тихо попросила я.

— Скажи куда? Ты хочешь… — спросила едва слышно она.

— Прости, не скажу, но поверь там, они меня не достанут. — убедительно сказала я и нашла в себе силы уверенно улыбнуться ей, улыбнуться по-настоящему, а не той дурацкой ухмылкой, которая все чаще возникала у меня на лице.

— Девочка моя, ты такая сильная… — прошептала мать — Давай.

Я протянула заранее заготовленный документ и перо. Мама подписала дрожащей рукой и уронила перо. И сжала губы, было видно как ей сейчас больно. Я обняла ее, понимая, что вижу последний раз. В горле застрял тяжелый ком. Было больно оставлять ее.

— Мама! Мамочка! — всхлип выдался тихим, но сдержаться я не могла…

— Сражайся девочка, проживи с тем мальчиком счастливую, долгую жизнь, я люблю тебя, девочка моя. Чтобы ты не выбрала, я всегда поддержу тебя. А сейчас иди! — сказала мама, еле-еле сжав мою ладонь.

— И я тебя люблю, мама! — сказала я и быстро вышла из комнаты, чтобы она не видела моих слез. Я быстро собрала вещи и выбросила все необходимое через окно.

— Я хочу прогуляться. Через несколько часов вернусь, я возьму свою лошадь! — сказала я дворецкому. — На ужин не ждите! Доброй ночи.

Я прошла в конюшню. Взяла свою лошадь, привязала сумку. В столице у моей семьи есть небольшое поместье нужно только туда добраться…

Я залезла в седло, посмотрела на такой родной и такой хмурый дом. Теперь не скоро мы увидимся. О том, что мы можем вообще никогда не увидеться, я запретила себе думать.

— Я, Амира Вальгерд Хай вернусь, чтобы отомстить своим врагам! Клянусь. — сказала я в воздух и пришпорила лошадь. И понеслась по вечернему городу. Уже когда выехала за окрестности, поняла, что за мной кто-то гонится! Обернувшись, узнала Дерхара. Вот демоны, а я так надеялась его не увидеть. Пришлось остановиться.

Он догнал меня и поравнялся со мной, спрыгнул с лошади.

— Слезай! — зарычал он, таким злым я его еще никогда не видела. Пришлось подчиниться. — Далеко собралась, ночь скоро? — я молча указала на сумку. — Что это все означает? Объясни! Почему ты сбегаешь! Я и моя семья сможем защитить тебя. Или я так противен тебе, что ты решила сбежать? — спросил он, голос его дрожал, толи от гнева, толи от обиды.

— Нет! Это не причем. — сказала я, устало.

— Тогда почему! Как же школа, а твоя мать? — просил он, не сильно тряхнув меня за плечи. — Сейчас я заберу тебя домой, и ты мне все объяснишь! — сказал он, глядя мне в глаза.

— Нет, я никуда с тобой не поеду. Дерхар выслушай меня. Я расскажу тебе… — попросила я.

— Хорошо я слушаю. — сказал он, скрестив руки на груди.

— Моя мать при смерти, ее отравили ирхом. Следующая я и никто мне не поможет. Если убийцы узнают, что нас с тобой связывает ты и твоя семья будут следующими. — я говорила спокойно без эмоций, просто перечисляя, то что я знаю.

— Но! — воскликнул он.

— Нет! Дерхар, моего отца убили! Мою мать отравили на моих глазах средь белого дня. И никто их не остановил. Даже не пытались и более того не заметили этого. — воскликнула я.

— Что ты собралась делать? — спросил он, успокоившись и принимая перечисленные мной факты.

— Я уезжаю, далеко. В конце этого месяца к твоему отцу придет человек со всеми необходимыми документами, если сможешь, проследи, чтобы все счета моей семьи были заморожены или превращены в золото и в банк. По возвращению они мне понадобятся…

— Куда ты? — спросил он.

— Прости, я не скажу! Никто не знает! Просто знай, я вернусь, возможно, очень не скоро! И еще, если за это время ты захочешь разорвать договор, я соглашусь! Я должна стать сильной, иначе меня убьют! — честно призналась я.

— Амира! Я же сказал, договор я не расторгну! — он меня прижал к себе и ласково погладил по волосам. — Я буду ждать тебя! Сколько бы, не понадобилось для этого времени. — произнес он и неумело прижался к моим губам целуя. Я вздрогнула, и обняла его.

— Прощай! Дерхар. — я с легкостью залезла в седло, пришпорив лошадь, направилась в столицу — Ларрас. Не оборачивайся… повторяла я себе но, не выдержав, уже на въезде в лес, я обернулась, с вершины город был виден как на ладони! А я высматривала его. Он стоял, не сдвинувшись с места! Вряд ли он увидит, но я помахала ему рукой на прощанье и поехала вперед — к новой жизни!

Я ехала почти всю ночь, ближайшая нормальная деревня располагалась в сутках пути. И еще почти день до Ларраса. Ночью моросил дождь, а я старалась не останавливаться! Причин было две, первая — было просто страшно, и вторая — меня могли застать врасплох разбойники, которых достаточно водилось в этих лесах, ведь Хайнс был довольно большим городом и купцы водили караваны довольно часто. Лошадь устала, едва плелась. Мне повезло, что в темноте животное видело. За те деньги, которые мы платим за лошадей, маги специально колдуют, чтобы они видели в темноте. Под утро я все же остановилась, красное солнце на восходе осветило половину неба, превращая лес в странное буйство красок. Верхушки деревьев медленно окрашивались красным, а сквозь густые ветви деревьев на землю падали рассветные лучи. Я застыла, наблюдая прекрасный рассвет. Никогда не доводилось мне такого видеть, ведь я выросла в городе. А родители никогда никуда меня не увозили. Так что это можно смело считать моим первым путешествием.