Право защищать

Императрица глубоко вздохнула, загоняя ярость в самые дальние уголки сознания, и уже почти нормальным голосом потребовала:

– Рас-с-сказывай обо вс-с-сём и с-с-с с-с-самого начала!

Хиза согласно кивнула и, по привычке сев прямо на пол в центре беседки, заговорила, рассеянно царапая на мраморных плитах какие-то схемы:

– Я допросила преступника, проверила его на предмет психокодирования и любого другого вмешательства в сознание, а также на химические препараты, способные вызвать искажение воспоминаний или личности человека и теперь могу с уверенностью сказать, что придворный портной говорит правду, а не то, что ему за неё выдали. – (Эфа поёжилась, вступление ей категорически не нравилось, что же там наговорил этот никчёмный человек, если Хиза вынуждена заранее уведомлять её о проведении всех необходимых проверок достоверности данных, прежде чем передать ей содержание допроса? Следующие слова подруги заставили Императрицу нервно оскалиться и зашагать по беседке, сдерживая вновь рвущуюся на свободу ярость, благо места для манёвра в этом сооружении одного из немногих разумных человеческих архитекторов хватало с лихвой, несмотря на восседающую в центре женщину-диина.) – Мы оказались правы насчёт личного мотива того, кто стоял за всеми покушениями так называемой организации. Этим человеком был придворный портной, который в своё время являлся не только любовником твоей матери Императрицы, но и отцом её сына, твоего старшего брата.

– Так. – Эфа внезапно прекратила свои метания и, остановившись перед подругой, с интересом наблюдающей за её перемещениями, резко произнесла: – Ты хочешь с-с-сказать, что моя мать родила брата мало того, что от прос-с-столюдина, так ещё вдобавок от дворцового с-с-слуги и при этом умудрилас-с-сь вс-с-сё с-с-скрыть? Но зачем ей потребовалос-с-сь идти на подобный рис-с-ск?

– Не знаю. – Хиза опустила уши, выражая своё недоумение, и сердито продолжила: – Она могла руководствоваться чем угодно, теперь уже не выяснишь. По крайней мере с отцом ребёнка своими соображениями она поделиться не удосужилась, но почему-то сочла нужным поставить его в известность о факте отцовства. Зачем эта ненормальная пошла на такой риск, тоже непонятно, ведь информация, известная двоим, может легко стать предметом шантажа или просто случайно попасть не в те руки. Видимо, она доверяла своему любовнику. Правда, сыну сообщить, кто на самом деле его отец, всё-таки не решилась, судя по всему, какие-то остатки чувства самосохранения у неё ещё имелись. В результате Нором знал своего отца как преданного вассала семьи своей матери, которому можно доверять во всём. Он думал, что это дворянин, гримирующийся под портного для того, чтобы иметь к нему беспрепятственный доступ и возможность втайне оказывать короне некоторые, так скажем, услуги.

– Вот как! – Эфа хмуро покосилась на виднеющийся за деревьями дворец, словно именно он был виноват в сложившемся положении, и задумчиво произнесла: – И Нором так и не узнал правды до с-с-самого конца. Ес-с-сли бы этот человек рас-с-ска-зал ему, кто на с-с-самом деле являетс-с-ся его отцом, то Император, даже обкурившис-с-сь до полной потери с-с-связи с-с-с реальнос-с-стью, ни за что не поднялс-с-ся бы на помос-с-ст для ис-с-спытания. Полагаю, с-с-с мотивом вс-с-сё яс-с-сно. Мес-с-сть с-с-сначала за с-с-смерть любовницы, а затем и за с-с-своего с-с-сына – вполне нормальное желание, но почему он напал на Рейта? Логичнее было бы попытатьс-с-ся уничтожить меня.

– Он создал целую организацию, призванную обеспечить безопасность его сына, и много сил потратил на то, чтобы укрепить власть Императора. – Женщина-диин мрачно усмехнулась. – Парадокс, но при всём этом он люто ненавидит всех аристократов и специально планировал все свои операции так, чтобы среди них оказалось как можно больше жертв. Практически всё недолгое правление Норома Четвёртого именно он управлял страной, подталкивая вечно невменяемого Императора к нужным решениям, и неплохо справлялся, как это ни странно для неподготовленного человека, конечно, вот только твоего демарша предусмотреть не мог. И до сих пор винит себя в том, что не сумел спасти сына, а тебя считает убийцей.

– Ну, это недалеко от ис-с-стины. Я дейс-с-ствительно уничтожила с-с-своего брата, пус-с-сть и не с-с-собс-с-ственными руками, а при помощи подручных с-с-средс-с-ств… – Императрица иногда сама удивлялась нападающей на неё в самый неподходящий момент самокритичности, но ничего поделать с собой не могла. Вот и теперь – за каким демоном ей понадобилось сообщать главе своей Службы безопасности общеизвестный факт? Можно подумать, кто-то не в курсе, какую роль она сыграла в судьбе предыдущего Императора и полного отсутствия у неё угрызений совести по этому поводу.

– Но ему так и не удалось уничтожить никого из твоей семьи. – Хиза проигнорировала отступление от темы, списав его на нервное состояние подруги, беспокоящейся о здоровье мужа. Другого повода для подобного поведения она не усмотрела, о чём и уведомила Эфу коротким ментальным импульсом, как ни в чём не бывало продолжая свой рассказ: – Попытки предпринимались неоднократно, но его преследовали неудачи, а потом просто не осталось исполнителей. Дело в том, что отсутствие нужной подготовки и ненависть к аристократам подтолкнули его к совершению роковой ошибки. Изначально планировалось использовать мелких дворян для ослабления или уничтожения герцогов и других влиятельных семейств и как следствие усиления реальной власти Императора, однако он не смог эффективно воспользоваться результатами деятельности своих агентов. И в конце концов всё свелось к бездарным и слишком сложным по исполнению, а поэтому заведомо провальным попыткам убить нескольких конкретных людей – твою семью.

Излишняя осторожность и подозрительность этого человека и его консультантов стали причиной того, что в сознание каждого исполнителя психокодированием внедрялся приказ о самоуничтожении после исполнения порученной миссии вне зависимости от того, удачно выполнено задание или нет. Вот почему мы так долго не могли выйти на след этой организации, все её члены, попадавшие нам в руки, умирали ещё до первого допроса, и мы не могли установить даже связи между ними, поскольку у мёртвого обнаружить следы психокодировки попросту невозможно. Очень удобно, с одной стороны, – никогда никаких следов, способных привести Службу безопасности к организатору заговора. Но человек, придумавший эту схему, не учёл вероятность изменения базовых предпосылок, и, когда Император был свергнут, оказалось, что у нашего заговорщика нет возможности пополнить штат исполнителей. Доступа к лабораториям у него уже не было и, следовательно, смерть каждого агента, ранее являвшаяся просто одним из многих специфических факторов его деятельности, превратилась в невосполнимую потерю, что в результате и стало причиной провала.

– Значит, пос-с-следнее покушение было, так с-с-сказать, жес-с-стом отчаяния. – Императрица задумчиво прикусила коготь на большом пальце, выстраивая у себя в сознании картину происшедшего. – Полагаю, его подтолкнуло к активным дейс-с-ствиям с-с-сообщение о том, что мы с-с-с Эрой ос-с-стались живы. Он и так с-с-сущес-с-ствовал только ради ненавис-с-сти, и вдруг с-с-сначала мечта с-с-сбылас-с-сь, да так, как ему и не с-с-снилос-с-сь, а потом оказалос-с-сь, что та, кого он винил в с-с-своих бедах, с-с-снова вс-с-сех обманула и ос-с-ста-лас-с-сь в живых. Ес-с-сть от чего прийти в неис-с-стовс-с-ство. Ну а Рейт оказалс-с-ся единс-с-ственным из вс-с-сей моей с-с-семьи, кто находилс-с-ся в пределах его дос-с-сягаемос-с-сти.

Эфа вопросительно приподняла брови, давая понять, что ей хотелось бы знать, насколько её умозаключения совпадают с итогами допроса главного преступника и, дождавшись подтверждающего кивка Хизы, мрачно продолжила:

– Ис-с-с-сполнителей у него не осталос-с-сь, прос-с-сто вербовать убийц, не подкрепляя их вернос-с-сть пс-с-сикодировкой, наш заговорщик не рис-с-скнул, поэтому он решилс-с-ся с-с-са-мос-с-стоятельно уничтожить хотя бы одного из членов с-с-семьи, которую так ненавидел. А моя С-с-служба безопас-с-снос-с-сти не с-с-смогла его вычис-с-слить только потому, что ис-с-скала арис-с-стократа, притворяющегос-с-ся с-с-слугой, пос-с-скольку никто не мог с-с-себе даже предс-с-ставить, что Император будет доверять прос-с-столюдину в подобных делах, а с-с-следовало, наоборот, ис-с-скать с-с-слугу, выдающего с-с-себя за арис-с-стократа. К тому же никому и в голову не пришло, что придворный портной может оказатьс-с-ся отцом Императора и главой тайной организации. Верно?

– Да. – (Эфа отчётливо уловила мрачное недовольство в обычно невыразительном голосе подруги и холодно усмехнулась про себя: женщина-диин, как и все представительницы её племени, больше всего на свете ненавидела проигрывать, даже если проигрыш был обусловлен объективными причинами и она не могла на них повлиять.) – Не понимаю, зачем ей это понадобилось?

– Не знаю, – ответила Императрица, машинально обдумывая кое-какие неприятные перспективы, появившиеся в связи с раскрытием этого заговора. – Да, ес-с-сли чес-с-стно, меня и не волнует, чем руководс-с-ствовалас-с-сь давно умершая женщина, заварившая вс-с-сю эту кашу. Единс-с-ственное моё вос-с-споминание о ней не блещет информативнос-с-стью, а эмоции в таком деле обычно бес-с-сполезны. Гадать же прос-с-сто бес-с-смыс-с-сленно, к тому же и не нужно. Мы точно знаем, кто с-с-стоял во главе заговора, знаем, что организация полнос-с-стью уничтожена и больше не предс-с-ставляет угрозы, что ещё нужно? Моральной с-с-стороной вопрос-с-са и рас-с-смотрением причин, побудивших вполне вменяемых людей натворить такое, я заниматьс-с-ся не с-с-с-собираюс-с-сь. Меня гораздо больше волнует другое.

– М-да?

Хиза только что заметила, какой ущерб нанесли её когти полу беседки, и теперь с неудовольствием обдумывала идею о замене мрамора, по какому-то непонятному капризу используемого людьми для постройки и отделки помещений, которые они считали дорогими и красивыми, чем-нибудь более прочным, например, металлом, применяемым на боевых кораблях для укрепления внешней обшивки. Выходило и дешевле, и долговечнее. Эфа фыркнула, предложив в таком случае заодно прикинуть внешний вид такого здания на модели, которую диин создала в своём сознании, пытаясь подобрать недолговечному материалу подходящую замену, и резко вернула подругу к реальности.