Православие и корейцы

В ответ на донесение министр выслал запрос от 15 апреля 1898 г.:

«Эта телеграмма так невнятно изложена, что мы решительно не можем дать по ней какие-либо указания. Почему дарственная запись ниже нашего достоинства? Как можно выкупать подаренный участок? И какой именно участок вы считаете необходимым для сооружения церкви?»

Г-н Матюнин 17 апреля того же года на это отвечает министру:

«Будьте добры прочесть телеграммы Шпейера 19 и Вашего Сиятельства 23 января. В обоих определенно говорится о поднесении и принятии участка под церковь. Участие Короля ограничивалось выдачею Миссии 3 февраля и 7 апреля денег на покупку земли, причем он тщательно скрывает это от всех. Операция скупки еще не закончена. Остался дом отсутствующего японца, которому японский консул по просьбе Шпейера письменно рекомендовал уступить дом за 500 долл. Эту сумму я имел бы, получить также скрыто, от Короля через переводчика Миссии. Ознакомившись с этим делом, я передал императору через переводчика, что немыслимо, чтобы Государь Император согласился принять даровую землю для иной цели, кроме постройки храма, почему и просил выдать соответственную дарственную запись. В доставленном документе говорится о постройке зданий, и посланец передал, что Король не согласен проставить слово «церковь». Совокупность вышеизложенного я счел ниже нашего достоинства, но не решился объясниться с Королем лично, или через Министра Иностранных Дел, не испросив указаний Вашего Сиятельства. Крайне огорчен, что моя телеграмма оказалась неясной. Может быть, Король предпочтет получить деньги обратно, чем выдать приличествующий документ. Подходящего, смежного с Миссией участка для церкви нет; внутри нашей ограды также, посему, не рациональнее ли начать с переделки в церковь моего зала, на увеличение которого и сопряженные с этим земельные работы понадобится вряд ли более пяти тысяч долларов».

На это донесение получен был ответ из С.-Петербурга от 21 апреля 1898 г. такого содержания:

«В виду представленных Вами данных о дарованном Королем участке земли, Вам надлежит передать по высочайшему повелению Королю (Корейскому), что коль скоро означенный участок принадлежит Его Величеству, Государь Император отказывается от этого дара. Полученные миссией деньги Вы имеете немедленно возвратить Королю. Вопрос о сооружении церкви до представления подробных письменных сведений следует приостановить».

Согласно этому распоряжению г. Матюнин не замедлил, конечно, обратиться к Корейскому Министру Иностранных Дел 23 апреля 1898 г. с соответствующей нотой:

«Как Вашему Превосходительству, без сомнения, известно, Его Величество Корейский Король в январе с.г. выразил бывшему Императорскому Поверенному в Делах г. Шпейеру намерение поднести в дар Его Величеству Российскому Императору участок земли, смежный с нашей Миссией, для возведения на нем православного храма. На что последовало со стороны нашего Государя благосклонное согласие и г. Шпейеру было поручено передать Высочайшую благодарность Его Величеству Корейскому Королю, что г. Шпейером и было сделано. После этого была произведена нами на деньги Его Величества покупка участка у Ей. Мютеля, Ян-шу-цэна и Цой-нен-хо. Остается еще не купленным дом японца. Вашему превосходительству также известно содержание документа, присланного в Миссию Его Величеством вместо дарственной записи, обычной в таких случаях. Все это мною было подробно донесено г. Российскому Министру Иностранных Дел. Сегодня мною получен ответ, что так как земля, о которой идет речь, не составляла собственности его Величества, то наш Государь отказывается от этого дара. Вместе с тем мне предложено возвратить немедленно Его Величеству деньги, полученные от него Миссией. Поэтому прилагаю чек на 10654 доллара и покорнейше прошу Ваше Превосходительство: во-первых, исходатайствовать мне у Его Величества частную аудиенцию, во-вторых, соблаговолите уведомить, сколько было затрачено раньше еще на покупку четырех домиков, на которые в Миссии не имеется документов, и, в-третьих, не отказать уведомить меня в получении настоящей ноты и чека.»

Вскоре после этого (10 мая 1898 г.) г. Матюнин обратился также к Министру Иностранных Дел графу Муравьеву с подробным объяснением приведенного дела, причем не упустил случая «уколоть» державного жертвователя, как простого обычного «ебо», о котором писал, между прочим, следующее: «Ссылаясь на телеграмму Вашего Сиятельства от 21 апреля с.г., имею честь донести, что 23 того же месяца я препроводил Дай-Хонскому Министру Иностранных Дел чек на 10654 долл., но за непрекращающимися поминками по убитой Королеве [41] , аудиенция у Короля состоялась лишь только 1-го мая. Не смею утруждать Ваше внимание подробным изложением моего разговора с этим бесцветным и лживым правителем: вместо того, чтобы возложить всю ответственность на тех, кто, собственно, вел это дело, он стал уверять, что у них существует лишь один знак для «дома» и «церкви» и запутался в доводах, которыми дня за два пред тем Министр Иностранных Дел силился оправдаться. В заключение на просьбу Короля устроить, чтобы Государь Император вновь принял подарок, я ответил, что наш Царь никогда и ни в чем своему слову не изменяет и, что я не возьму на себя доказывать возможности дарить имущество, еще не приобретенное. Сегодня, наконец, после долгих и частных препирательств с Министром Иностранных Дел я получил квитанцию в приеме чека и счет на 220 долларов за четыре мазанки, купленные на этом месте еще раньше Королем. На этих днях я закреплю собственность по покупке полуразвалившегося дома, принадлежащего японцу».

41

Королева Мин, супруга названного Короля, убита за русофильство в 1894 г.

На ноту г. Матюнина от 23 апреля 1898 г. корейский Министр Иностранных Дел ответил от 21 (мая того же года) нотою, следующего содержания:

«Я имел честь получить Вашу ноту № 31 с приложением чека на 10654 доллара за участок земли, первоначально принесенной в дар нашим Королем Его Величеству Императору Российскому во время Вашего предместника г. Шпейера, и через его посредство мне было поведено Его Величеством передать Вашему Государю чувства добрососедской дружбы и искренней преданности. Теперь же Ваше Превосходительство по повелению Его Величества Императора Российского возвращаете нам деньги, израсходованные на приобретение упомянутых земельных участков, и просите сообщить, сколько было уплачено за четыре дома, купленных раньше. Глубоко пораженный внезапным возникновением подобного недоразумения между нашими Государями, я немедленно сообщил содержание Вашей ноты Его Величеству и после состоявшейся Вашей аудиенции получил приказание лично переговорить с Вами и просить Вашего посредничества перед Государем Императором, чтобы уладить это щекотливое дело к общему согласию. После тщетного ожидания в течение нескольких дней благоприятного от Вас ответа и, желая, так или иначе, покончить с этим неприятным для нас делом, я решаюсь препроводить при сем Вашему Превосходительству квитанцию в получении вышеупомянутого чека, а также квитанцию в получении стоимости раньше купленных домов» [42] .

42

Архив Российского Генерального Консульства в Корее.

Ознакомив читателей с этими документами, представляем читателю самому разобраться в этом деле и решить, насколько был прав или не прав г. Матюнин. Во всяком случае, инцидент этот, несмотря на всю его кажущуюся маловажность, не прошел для нас даром в смысле политическом, ибо Корейское правительство с этого момента изменило свое отношение к русским и тут же на глазах наших дипломатических представителей стало заигрывать с японцами. Из-за этого же инцидента, полагаем, прегражден был путь нашим первым миссионерам в Корею. Словом, игра из-за данного маловажного, на первый взгляд, несогласия перешла в серьезную распрю и впоследствии оплачена была дорогой ценой, как со стороны России, так и со стороны Кореи.

Итак, после отказа от преподнесенного Корейским Королем дара, земля была выкуплена у прежних владельцев в том же 1898 г. за вышеуказанную цену и начали возводить на ней Миссийские постройки. Место было расчищено от кирпича и мусора, оставшихся от корейских фанз, и после заготовки материалов приступили к постройке зданий. Здания воздвигались почти все единовременно под наблюдением о. Хрисанфа и его ближайших помощников.

Так выстроены были следующие сооружения: кирпичная ограда, идущая по границе участка, в два-три аршина высоты, с входными воротами в китайском стиле с улицы Чони-донн Тэйдо; внутри двора, с правой стороны от ворот, выстроено школьное здание [43] с квартирой для учителя и классной комнатой; поодаль от него – флигель (род корейской фанзы) [44] с помещением для прислуги и переводчика; с левой стороны от ворот – сторожка [45] и амбар [46] для склада топлива; в центре участка – дом двухэтажный [47] с квартирами для миссионеров и поодаль от него – кухня с баней [48] .

43

Размер 40x27 фут.

44

40x20 фут.

45

8x8 фут.

46

46x20 фут.

47

Размер в 52x50 фута.

48

Размер 16x20 фут.

Строения все кирпичные, на каменном фундаменте, покрыты волнистым оцинкованным железом. Расходы по постройке и внутренней их отделке, в том числе на материалы, составили 14220 иен 87 сен, [49] а всего с уплатой за участок (11475 мекс. долл., считая мексиканский доллар равноценным иене): 25695 иен 87 сен.

Работы были окончены в 1902 г. В деле устройства зданий много помогали своими советами и знаниями наш Поверенный в Делах А. И. Павлов и драгоман нашей Дипломатической Миссии П. А. Керберг. Строения были довольно красивые и достаточно солидные.

49

Из этой суммы пошло на постройку и отделку (в иенах):

школьного здания – 236605

флигеля – 206025

кухни – 43870

амбара – 29233

дома для миссионеров – 528849

ворот и сторожки – 21500

ограды – 166000

строительные материалы по отделке – 190000

Итого: – 14220 иен 87 сен

(Архив Российского Генерального Консульства в Корее)

По окончании строительных работ все свободные от построек места на участке были разбиты под сад и огород. В саду проложены дорожки, устроены аллеи, разбиты клумбы, насажаны деревья, цветы, кустарники и т. п. Словом, через два-три года пустырь превратился в густо зеленеющий сад с массой раскидистых тенистых деревьев, где каждый обитатель Миссии может найти прохладу и успокоение, особенно в ясные знойные дни, которыми отличается сеульское лето.

С поселением миссионеров в новые здания Духовная Миссия, известная среди корейцев под именем русского монастыря (Араса-савон) или чаще русской церкви (Араса сени-дан), стала главным средоточием православной жизни в Корее, а ее начальник – выступил как представитель русской Православной Церкви в стране.

Местоположение Миссии считается одним из лучших в Сеуле. Расположена она, как мы уже говорили, рядом с нашей Дипломатической Миссией (ныне Генеральное Консульство) в местности, называемой Се-дэ-мун [50] , вблизи королевского дворца Ток-су гун (ныне упраздненного), неподалеку от иностранных консульств. С восточной стороны она соприкасается с садом нашего Консульства, с южной – с владением иностранцев, с северной – корейцев, а с западной ее огибает улица Чони-донн, называвшаяся прежде Посольскою или Дворцовою [51] . Расположение Миссии также весьма удобное. Например, трамвай проходит от нее в нескольких шагах, почта находится в семи минутах ходьбы, железнодорожный вокзал – в 20 мин. [52]

50

«Большие Западные Ворота», ныне снесенные, находились вблизи Миссии.

51

Названная улица в прежние годы, в правление Корейских Королей, считалась недоступной для простых смертных обывателей, по ней могли проходить только те из них, которые состояли на службе во дворце или иностранных миссиях.

52

Адрес Миссии «Korea, Seoul, Russian Orthodoch Church Mission, или Korea, Seoul, Teido Nn22.

Перенесение церкви из Дипломатической Миссии в Духовную в 1903 г.

Церковь, как уже отмечалось выше, находилась со времени приезда миссионеров в Сеул в доме Дипломатической Миссии, что создавало большие неудобства для богослужения и тем более для исполнения треб, приходившихся иногда на неурочные часы, ибо всякое «лишнее» хождение стесняло и миссионеров и хозяев, не говоря уже о корейцах, приходивших на богомолье в дом Посланника как в запретное «святилище». Ввиду этого церковь с первых же дней после окончания строительных работ перенесена была из-под гостеприимного крова под свой собственный. Для этой цели приспособлено было школьное здание и при нем устроена звонница для колоколов [53] . С перенесением церкви освящена она была в новом для нее помещении тем же о. Хрисанфом 17 апреля 1903 г.

53

Колоколов на звоннице имеется шесть, из них первый в 25 пудов 3 фунта., второй 12 пудов 2 фунта, третий 6 пудов 5 фунтов., четвертый 3 пуда, пятый 1 пуд 7 фунтов и шестой 19 фунтов. Общий вес звона 47 пудов 36 фунтов. Колокола отлиты в Москве на заводе П. И. Финляндского 12 июля 1901 г.