Праймашина

Откуда в ней это?

– Сила мира – это слишком общее понятие, но что взять с адорнийцев? – произнес Карлос. – Прайм же, повторяю, можно изучить: наши ученые этим занимаются. Прайм можно заставить работать, использовать в машине или оружии. Но самое главное – с праймом нельзя поговорить.

– А как же Зов?

Знаменитый Зов Прайма, слышимый всеми, кому суждено стать Героем. Именно он указывал некоторым людям, что им выпало стать избранными.

– Ты лучше меня знаешь, что Зов не голос и не складывается в слова, – махнул рукой Карлос. – Он лишь создает настроение, понимание того, что предстоит сделать. И вообще: пьяница тоже тянется к бутылке, слышит ее зов.

– Мы не пьяницы, – оскорбилась Егоза.

– Я и не говорил этого, – возразил юноша.

– Но сравнил.

– Извини, если обидел.

Шахмана покачала головой, выдержала паузу, обдумывая слова молодого лорда, после чего осведомилась:

– А как объяснить появление Героев? Нас создали ученые? Или все-таки прайм?

– Тебе проще поверить в богов? – иронично поинтересовался Карлос.

– Адорнийцы верят, что старые боги не умерли.

– Пусть верят, это ничего не значит.

– Адорнийцы предпочитают верить в то, что мы пытаемся изучить. Они считают, что прайм выше нашего понимания.

– Твои слова доказывают их дикость.

– Но магию адорнийцев никто не отрицает.

– Магию на основе прайма, – подчеркнул юноша. – А мы не отрицаем его силу.

– Но не знаем ее суть.

Поскольку ни у Карлоса, ни у Шахманы не было доказательств, спор зашел в тупик, и юноша решился на далекий от академического прием.

– Вот уж не ожидал, что ты настолько хорошо разбираешься в тонких материях.

Если Егоза и была уязвлена, то виду она не подала.

Передернула плечами, словно пытаясь стряхнуть неприятный вопрос, но ответила спокойно:

– Это важно для меня, Карлос, и для всех нас важно. Своей фразой ты намекнул на то, что Герои… гм… просты. Это так, и спорить не буду. Но прайм стал нашей сутью, и мы не можем не думать о нем. Мы общаемся с другими Героями, задаем вопросы ученым, запоминаем ответы и делаем выводы. Мы хотим знать, кто мы?

«И какой ответ вам понравится? Что будет, если Герои, если все Герои на свете, осознают себя высшими? Решат, что изменения в их организмы произвело не вещество, а некая, как говорят адорнийцы, «сила»? Как, в таком случае, станут они смотреть на обычных людей?»

А они смотрят, постоянно смотрят. Сравнивают, прикидывают, оценивают и делают выводы. Называют нас маленькими, хрупкими и слабыми. И очень скоро задумаются над тем, что Героям можно больше. Гораздо больше.

– Но мне очень понравилось, как ты сказал, – продолжила Шахмана. – Мы должны оставаться людьми, несмотря на прайм.

Отвечать на это замечание Карлос не стал. Егоза, обдумывая свою реплику, опустила глаза, и юноша первым заметил появившиеся из-за поворота строения.

– Хутор! – И резко осадил коня. – Заброшенный?

– Скорее, зажиточный. – Зрение у Егозы было гораздо острее, видела и дальше, и четче, а потому без труда определила, что хутор обитаем. – Амбар, свинарник, конюшня… Здесь есть люди.

Опасаясь возможного преследования, Карлос и Егоза проложили маршрут через самые дальние уголки Пущи, старательно избегали обжитых территорий и не ожидали встретить по дороге селение.

– Как здесь они выживают? – удивился юноша.

– Охота, рыбалка, огород.

– Ты так говоришь, будто им нужно думать только о хлебе.

– В такую глухомань Чудь редко забредает.

– Но люди здесь суровые… – протянул Карлос.

– С чего ты взял?

– Сама смотри. – Справа от дороги в землю был воткнут шест с насаженным на него черепом. Человеческим черепом. – Мне не нравится это место.

– Зато у него рачительный хозяин, – хмыкнула Егоза.

– То есть?

– Неужели ты не слышал о жиздарбазарских присвистах?

Героиня подъехала к шесту и щелкнула пальцем по гладкому, отполированному дождями и ветром черепу.

– А должен был? – мрачно осведомился Карлос, которого покоробил жест Шахманы.

– Во время Войны за Туманную Рощу стало известно, что в адорнийцах накапливается гораздо больше прайма, чем в доктах…

– И поэтому среди них есть маги, – перебил девушку Карлос. – Я все это знаю.

– Ты лорд, ты знаешь об адорнийских магах, потому что тебе еще предстоит с ними сражаться. А простые люди… Простые люди делают свои выводы. В Жиздарбазаре, к примеру, заметили, что черепа адорнийцев, особенно сильных магов, продолжают притягивать свободный прайм и после смерти… гм… смерти их обладателя, в смысле. Не так сильно, как при жизни, разумеется, но вполне достаточно для применения в хозяйстве. Если вставить внутрь черепа пару проволок из особого сплава, то под влиянием прайма они начинают светиться.

– Так это фонарь, – догадался Карлос.

– В Жиздарбазаре живут большие выдумщики, – усмехнулась Шахмана. – Правда, применение они нашли только черепам: кости прайм не тянут, наверное, форма неподходящая.

– Омерзительно. – Юношу одолевало отвращение, но он не смог удержаться от вопроса: – А почему их называют присвистами?

– Потому что присвистывают на ветру, – хмыкнула девушка. – Словно плачут.

– Дерьмо.

Карлос почувствовал желание расколотить ублюдочный «фонарь», но благоразумие возобладало: ссориться с местными юноше не хотелось.

– После заключения договора о перемирии жиздарбазарские присвисты запретили, но кое-где они еще встречаются.

– У рачительных хозяев.

– Ага.

«Которые тоже считают себя людьми, – неожиданно подумал Карлос. – Герои должны быть похожи на них? На тех, кто использует черепа в качестве светильников? Вот уж не хотелось бы».

– Давай уедем, – предложил юноша.

– Нас заметили, – вздохнула Шахмана, указав на вышедшего из дома мужчину. – И я не стала бы привлекать внимание бегством. Поздороваемся, спросим дорогу, напоим лошадей и отправимся дальше.

Добротная, но очень простая походная одежда, которую они взяли в схроне, скрывала истинное положение путников. Грубая куртка и штаны превратили Карлоса в обычного юнца, а Егоза повязала на голову платок, прикрывший лисьи ушки, и спрятала пышный рыжий хвост под длинной юбкой. Легенду тоже придумали: приказчики богатого купца, отставшие от каравана во время схватки с Чудью и пытающиеся добраться до Фихтера.

– Может, не будем говорить, куда направляемся?

– Спросят обязательно.