Предание Темных: Вечность не предел

Перестав рисовать, он опять смотрит на меня, словно ожидая, чтобы я оценила его творчество. Однако, я продолжаю не двигаться.

– Незнакомец! – теперь парень уже повышает голос и начинает нервно смеяться, точно сумасшедший.

А может, он и есть местный дурачок?

Но вот этот «дурачок» вдруг как-то странно ежится, словно от каких-то судорог.. перестает смеяться, крючится.. и начинает тяжелее дышать..

И самым сладким в этот момент становится звук хлопающей двери и голоса Сандры с Милли.

– Вон там! Вон он! – голос сестры и ускоряющиеся шаги.

Я делаю еще шаг назад, оборачиваюсь на них и уже хочу сказать, что ему, кажется плохо..

Но Сандра пролетает мимо, ловко перескакивает через забор, точно какой-то парень-сорви-голова, из тех, что бьют окна в школе мячами. К тому моменту, когда она его подхватывает под руки, незнакомец уже шумно сопит носом, прижимаясь к ограде.

– Габи, ты чего? – она переносит вес его худосочного тельца на себя. Теперь парень начинает бледнеть.

– Эй-эй – требовательно повторяет подруга, будто бы строгий учитель ученику – ты это не вздумай, приступов нам не надо. А ну-ка давай дыши, по счету, вместе со мной. Вдох.. Габи, вдох.. выдох…

На удивление, парень подчиняется ее счету и вроде бы ему становится немного лучше, но в целом выглядит все так же паршиво.

– Так, ладно – Сандра все еще придерживает его за талию – пойдем-ка в дом, немного отдышишься. А то что-то ты мне не нравишься..

Мне он тоже не нравится, но мне кажется, мы с Сандрой вкладываем в эту фразу совсем разное значение. Подруга отводит его к калитке, игнорируя наши с Милли удивленные взгляды – и, кажется, даже не замечает начерченного им рисунка, на который она едва не наступила.

Милли со своими огромными глазами тут же бежит за Сандрой, что ведет паренька в главный дом.. а я, обернувшись и отметив, что до меня уже никому нет дела – быстро подбегаю к ограде и слегка перегибаюсь..

Так, чтобы можно было рассмотреть, что он там начертил.

Да уж, говоря, что он «рисовал», я явно преувеличила. Все, что я вижу выведенным на земле, это:

«No.44».

И что это может значить? Наверное, рассказать может только он. Я оборачиваюсь и быстро спешу туда, где уже скрылась эта троица.

Вхожу как раз вовремя: Илинка обнимает Габи, и я слышу окончание фразы:

– … и ты здесь.

Сандра все еще несколько нервно поглядывает на него, после чего объясняет младшей сестре:

– Он начал задыхаться, я побоялась, как бы не приступ..

– Да не должно.. – задумчиво отвечает Илинка, одарив очередной улыбкой их странного позднего гостя – такое бывает, от страху. Наверное, испугался чего…

После чего происходит совсем странное – Сандра подводит его к столу, садит на один из стульчиков и заваривает чаю в чашку. Думаю, уже достаточно факторов для уместности моего вопроса, раз его все еще по какой-то причине не задал любопытный нос Милли:

– Вы его знаете?

– Да, это наш сосед, Габи – отзывается Сандра, подавая ему чашку, от который пышет пар и приятный сладковатый аромат, наконец, перебивающий зловоние трав, которое даже открытое окно не берет.

– Он за оградой стоял.. – неуверенно замечаю я – косился..

– Он безобидный – улыбается Илинка – просто у него некоторые особенности с детства. По здоровью – многозначительный взгляд на меня – Габи, бывает, не понимает многих обычных вещей.

Отстающий в развитии. В лучшем случае. Ясно.

– Но иногда видит и чувствует то, чего мы не можем – вновь вмешивается Сандра.

Ну да, я слышала что-то про то, что слабовидящие люди слышат лучше остальных, а у тех, кто плохо слышит – зрение, как у ястребов. У кого с развитием проблемы – более чувствительны к миру, а кто вконец ослеп – открывает третий глаз.

Звучит оптимистично, да только я считаю, что это бред, придуманный для того, чтобы таким вот людям совсем грустно не было. Была у меня одноклассница в Штатах, которая с вот-такими толщиной стеклами с первого класса ходила. Но при этом никто не наблюдал у нее уникальностей со слухом.

Наоборот, как будто еще и уши оттоптали.

Но, конечно же, я не озвучиваю этого при Габи.

– А еще он очень хороший парень – заканчивает она.

– Если так, то значит я плохая.. – не свожу с него настороженного взгляда – потому что говорил он мне очень странные вещи и довольно враждебно.

– Говорил? – изумляется Милли – это когда я уже ушла? А что он говорил, сможешь повторить, чтобы Сандра перевела?

– Он по-английски говорил.

И только теперь я понимаю, как это странно.

Румынский сельский парень, наверняка, из села никогда не вылезающий и явно в траблах с обычным-то развитием, так хорошо говорит по-английски.

– Да, он умеет – улыбается Илинка – его долгое время за границей лечили, выучился. Он вообще очень способный.

– А что говорил-то? – уточняет Сандра.

– Про какого-то таинственного незнакомца, который пришел за мной – неуютно ежусь, поглядывая на парня – и еще много смеялся.. пока ему плохо не стало.

Илинка тут же настораживается и осторожно спрашивает:

– Это правда, Габи? Ты говорил о незнакомце? Уж не о том ли самом?

– Каком «том»? – хмурюсь я.

– Да-да! – одновременно со мной отвечает парень, возбужденно кивая.

– О чем вы?! – наконец, психует Милли – каком незнакомце?

Илинка смотрит на меня, будто о чем-то спрашивая, но я ни черта не понимаю. Вскоре она это замечает и лишь вздыхает. Переглянувшись с Сандрой, все-таки говорит в итоге:

– Незнакомец, который приходил ко мне с расспросами о бабке, а потом с отцом разговаривал..

А, теперь понятно, чего она смотрела. Милли-то этого не знает.. Но Илинка преподносит это так, словно она всем нам впервые об этом рассказывает:

– Таких много, прогнала я его и делов-то. Но вот Габи его тоже видел. Он поблизости был и странно так отреагировал.. Заинтересовался, глаз не отрывал.. А когда они с отцом ушли, он за ними следом увязался.

Теперь мы уже все с вещим интересом смотрим на Габи, а Сандра от возбуждения чуть не подпрыгивает: