Преданья старины глубокой

– Ящеры мои!!! – что есть мочи загремел чешуйчатый полководец, дождавшись полной тишины. – Братья!!! Время пришло!!! Пришло время отмщения, время расплаты!!! Многие годы мы… мы, ящеры!!! Мы прозябали здесь, в бесплодных землях, вытесненные и опозоренные человечьим племенем!!! Души бесчисленных поколений предков вопиют об отмщении, взывают к доблести ящеров!!! Наша кровь холодна и черна, наш булат ржавеет без дела, наша честь… наша честь!!! Наша честь попрана, наша слава смята и уничтожена, наш род опозорен и унижен!!! Потерпим ли мы это?!!

– НИКОГДА!!!!! – хрипло взревели тысячи могучих глоток. – НИКОГДА!!!!!!

– Никогда!!! – воздел руки Тугарин. – Мы – ящеры!!! Я – Тугарин, сын Змиулана, помнящий тысячу благородных предков!!! Мое родовое древо уходит корнями в те времена, когда человечье племя ходило без одежды и рыло корни, как свиньи!!! И сегодня я, Тугарин, говорю – восстань!!! Восстань, род ящеров, восстань, и отмсти за все обиды!!! Отмсти за века унижения и оскорблений!!! Отмсти человечьему племени!!! Отмсти!!! Пришло время расплаты!!! Пришел час мести!!!

Тысячи раздвоенных языков неустанно хлестали по чешуйчатым губам – в минуты ярости людоящеры, подобно своим мелким сородичам, начинают телепать языками. Их выпуклые змеиные глаза, покрытые прозрачными роговыми веками, горели гневом и бешенством – окажись здесь и сейчас хоть единый человек, разорвут в ту же минуту. Без оружия, одними лишь когтями и зубами.

– Мужайтесь, воины мои!!! – неистово призвал чешуйчатый полководец. – Мужайтесь!!! Земли, принадлежащие нам по праву, заняты проклятым племенем человеков!!! Сама почва под вашими ногами источает гнев и ярость!!! Она вопиет, плачет, молит, взывает об освобождении!!! Взывает к нам, к ящерам!!! Взывает к нашей чести!!! Откликнемся же на ее призыв!!! Мужайтесь, ящеры, мужайтесь, и вы завоюете земли русов!!! Завоюете для себя!!! Для своих детей и внуков!!!

– ЗАВОЮЕМ!!! – хором взревели людоящеры.

– Честь ящера – самое ценное, что есть у нашего рода! – немного тише выкрикнул Тугарин. – Многие века мы берегли эту святыню! Мы лишились всего – земель, славы, богатств… но только не чести! Ее мы сберегли!!! Сохранили!!! Воины мои!!! Мы – ящеры!!! Не забудем сего!!! Никогда не забудем!!!

В свете полной луны, озаряющей Костяной Дворец, тысячи воинов одновременно подтянулись, прижимая к груди когтистые ладони. Кодекс чести – единственное, что эти создания пронесли сквозь бездну веков, единственное, что сохранили со времен величия людоящеров.

– Помните!.. – уже совсем тихо сказал Тугарин. – Помните о чести!.. Всегда помните о чести ящера!.. Не опозорьте свой род!.. свою кровь!.. Честь ящера – это преданность своему роду, своей крови, своему кагану, своим соратникам!.. Честь ящера – это доблесть в бою, презрение к опасности, постоянная готовность к смерти!.. Честь ящера – это ледяное неистовство, холодная ярость и уважение противника!.. Никогда не поворачивайтесь спиной к врагу – и никогда не бейте ему в спину!.. Даже после смерти ваш труп должен лежать лицом к противнику – стыд и позор оказаться убитым в спину!.. Не навлекайте такого бесчестья не только на себя, но и ни на кого другого – даже на заклятого врага!.. Ящер никогда не должен бить в спину!.. нападать на безоружного!.. убивать спящего!.. Всегда идите в бой с открытым лицом и открытым сердцем – смерть не страшна, страшно бесчестье!.. Помните о чести ящера, воины мои, братья мои!..

Тугарин воздел руки к небесам и снова загремел – на сей раз на древнем языке людоящеров, уже почти забытом даже ими самими:

– Ish’s talash’t-a tal-a i ash-la tha’tha Sizar! D’e D’eih!!!

– D’E D’EIH!!! – оглушительно вторили ему тысячи глоток. – D’E D’EIH!!!

Пока каган людоящеров держал речь перед своим войском, в прочих концах кащеева подворья тоже кипела жизнь. Пылающие факелы освещали все, будто ясным днем, сотни костров источали ароматы жареного мяса, отовсюду слышались крики десятников и сотников, лязг оружия, грохот боевых машин.

Сам-с-Ноготь, старшина горных карлов, командовал отрядом дивиев, волокущих исполинский порок. [48] За этой катапультой катили десятки тяжеленных бочек – у одной из них разбухли клепки, и она оставляла за собой черный маслянистый след.

– Сера, селитра, газолин, сосновая смола, камедь, живой огонь… – бормотал Сам-с-Ноготь, прокручивая длинный пергаментный свиток. – Эй, что застряли, копуши?! Пошустрей оборачивайтесь, не то на веретено бороды намотаю!

Еще десяток дивиев, руководимые парой мастеров-карл, выволокли другую машину – нечто вроде громадного щита на колесах, утыканного бутылочными горлами. Третий карла сидел сверху, спешно закручивая какое-то колесо.

48

Порок – катапульта, камнеметное орудие для разрушения крепостных стен.

– Новый «огненный щит»?! – подошел к старшине хан Калин. – Быстро работаешь, коротышка!

– Да уж не тебе чета, сосноворослый! – ворчливо огрызнулся Сам-с-Ноготь. – Смотри лучше, что мы с ребятушками еще придумали! Эгей, катите сюда бронь-башню!..

Невидимая Василиса подалась вперед с нешуточным интересом – прямо из-под земли выкатывалось что-то совсем уж невиданное. В шесть саженей высотой, со всех сторон покрытое меленькими булатными чешуйками, спереди тяжеленный рог-таран и два искривленных рога потоньше, сверху – вышка из сплетенных бронзовых прутьев. В вышке виднеется макушка очередного горного карлы, дергающего взад-вперед какие-то железины. Когда бронь-башня подкатилась поближе, стало видно, что сзади у нее прикручена катапульта-лук, заряженная сразу двенадцатью великанскими копьями.

– Ну что, косоглазый, довольно ли хороша моя бронь-башня? – подбоченился Сам-с-Ноготь.

– Куда как хороша! – осклабился татаровьин. – Царь-батюшка будет доволен! А еще наделаешь ли таких?

– Будь надежен – времени втуне не потратим!

– Замечательно… – довольно потер руки Калин. – Репрев, подь-ка сюды!

– Аррм?! – повернулся к нему вожак псоглавцев. – Что?.. что?.. Аррм!

– Как тебе новая тележечка, а?

Репрев почесал мохнатый лоб. Бронь-башня не вызвала у него особого любопытства – повозка железная, и только-то. Пахнет от нее плохо. Выглядит непривычно. Нет, неинтересно.

– Рррррм… – утробно зарычал он, поводя черным носом. – Это кто?.. это что?.. аррм!.. аррм!..

Невидимая Василиса, стоявшая совсем рядом, слишком поздно спохватилась, что от чуткого нюха псоглавца шапка-невидимка – не оборона. Репрев, учуявший чужака, с быстротой молнии ринулся к нему, схватил за плечи, оцарапав нежную кожу собачьими когтями, и сорвал чудесную шапку, выявив на общее обозрение растрепанную и перепуганную молодицу.

– Аррм… – удивленно выдохнул псоглавец, разглядев, кого поймал.

– Это что еще за девка?! – вызверился Сам-с-Ноготь, подпрыгивая на одном месте и безуспешно пытаясь заглянуть Василисе в лицо. – Подглядчица?! Тайны техницкие выведывать?!!

– Не знаю, но сейчас узнаю… – медленно вытащил из-за голенища нагайку Калин. – Кажись, где-то я ее видел…

– Да неужели запамятовал, господине?.. – смело бросилась в атаку княгиня, без особого труда вырвавшись из лап обомлевшего Репрева. – Василиса Патрикеевна я, Игоря Ратичского вдова, Кащея Бессмертного супруга законная!