Предатель крови
Шрифт:
Мы с Невиллом недоуменно переглянулись. Ну, девушка, ну, красивая… другие не хуже, если уж на то пошло! И я, если честно, не верил в то, что Том может стать жертвой чар вейлы…
— Вейла, не вейла, а дела никто не отменял, — неожиданно спокойно произнесла Джинни, поправила волосы, покусала губы, обворожительно улыбнулась и пересела на место Тома, который так и остался за столом Рейвенкло.
Крам, кажется, немного удивился такой непосредственности, но, поскольку сестренка неплохо разбиралась в квиддиче, скоро забыл о том, что беседует с ребятами несколькими годами младше. Драко-то тоже никуда не делся, а видя такой расклад,
В общем, к тому моменту, как закончился пир, а директор объявил о том, что открытие Турнира состоится с минуты на минуту, мы уже нашли общий язык с болгарами, несмотря на некоторые затруднения, приспособились понимать их акцент, да и вообще решили, что они ничего себе ребята.
Том же ворковал с вейлой и другими француженками и, уверен, гнусно хохотал про себя. Великолепная блондинка таяла и трепетала ресницами, глядя на красавца Тома. Что и говорить, они изумительно смотрелись рядом! Я полагал, Джинни этого Тому не простит, а если и простит, то далеко не сразу, я ее темперамент знаю…
— Вот и наступил долгожданный час! — сказал директор, попросив тишины. — Но перед тем, как открыть Турнир, я хочу сказать вам несколько слов и разъяснить правила, которым мы будем следовать в этом году. А для начала позвольте представить вам мистера Бартемиуса Крауча, главу Отдела международного сотрудничества магов и мистера Людо Бэгмена, возглавляющего Отдел волшебных игр и спортивных состязаний.
Пока зал аплодировал, я поглядел сперва на мистера Крауча, выглядевшего крайне бледно, а потом на лже-Грюма, и подумал, что должен чувствовать Крауч-младший, зная, что сидит рядом с отцом? Или же он ничего не чувствовал? Как знать!
Судя по взгляду Тома, он вовсю легилиментил обоих, но что видел — неведомо…
Объявив состав коллегии судей, Дамблдор приказал внести сундук и продолжил объяснять правила: три участника, по одному от каждой школы, три задачи, которые зададут им с определенными интервалами в течение учебного года, и для решения которых нужно будет продемонстрировать мастерство в магии, способности к дедукции, ну и, конечно, отвагу. За каждое задание будут присуждаться баллы, словом, победит сильнейший… Ну а выбирать участников будет… та-дам! Кубок Огня!
Это именно он прятался в древнем на вид, богато инкрустированном сундуке. Сам по себе Кубок выглядел совсем не примечательно, но его до краев наполняло бело-голубое пламя…
Желающим участвовать предстояло написать свое имя и бросить записку в Кубок, а через сутки тот вынесет решение. Ну а чтобы авантюристы вроде моих братцев не попытались тоже поучаствовать, директор пообещал провести вокруг Кубка магическую черту, переступить которую не сможет никто младше семнадцати лет. Ну а дальше он напомнил, что участие в Турнире — сродни магическому контракту, от которого нельзя отказаться, и призывал многажды подумать, прежде чем бросать в Кубок записку со своим именем… Можно подумать, это бы кого-то остановило!
Мы отправились по спальням, а Том явился буквально за минуту до отбоя — все провожал свою француженку.
— Ну как, много узнал? — спросил я, разыскивая чистые носки на завтра.
— Не-а, — зевнул Том, сдирая пуловер. — Знает она не больше, чем наши
девчонки. Выезжает на чарах вейлы, но этого, правду говоря, маловато будет.— Неужели? — процедила Джинни, упорно дожидавшаяся возвращения Тома в нашей спальне.
— Я сказал — маловато будет, — повторил тот. — Слушай, отвернись, я раздеваюсь, все-таки!
— А то я Рона не видела, — буркнула сестренка.
Риддл тяжело вздохнул и стянул рубашку. Ну… я по сравнению с ним выглядел, конечно, не слишком презентабельно, хотя… Когда подрасту и обзаведусь какой-никакой мускулатурой, буду смотреться не хуже.
— Я в душ, — сказал он и взял полотенце. — А вы давайте-ка спать! Джиневра, к тебе это тоже относится.
— И ты даже не хочешь узнать, что мне… нам удалось выведать у Крама? — негромко спросила Джинни.
— Думаю, за сегодня — ничего существенного, — серьезно ответил Том, — как и мне. Завтра продолжим. Обожаю такие игры! Ставлю галлеон на то, что Кубок выберет именно этих двоих!
— Это почему же? — спросил я.
— Ну… по той же причине, по которой он выберет меня, — ухмыльнулся Риддл и вышел, взмахнув полотенцем. Потом сунулся обратно в дверь и добавил серьезно: — Потому, что мы — лучшие.
Помолчав, я ткнул Джинни локтем и сказал.
— Ты не очень злись. Это же Риддл…
— Я вовсе и не злюсь, — неожиданно спокойно сказала сестренка, а потом вдруг рявкнула: — Я в ярости!!!
С этим воплем она выскочила из комнаты, хлопнув дверью так, что та едва не сорвалась с петель, а я переглянулся с Невиллом и ответил на его невысказанный вопрос:
— Нет-нет, пусть Том сам ее усмиряет, я не рискну!
Разумеется, мои братцы не могли не отличиться — выпив зелье взросления и попытавшись бросить записки в Кубок, они обзавелись такими роскошными седыми бородами, что Дамблдор, наверно, обзавидовался. Кое-кто из слизеринцев постарше тоже решил поучаствовать, ну и прочие не отставали. Приезжие — те участвовали в жеребьевке под неусыпным надзором своих директоров…
И вот, наконец, настал исторический момент! (К этому самому моменту я уже готов был убить Тома, явно задавшегося целью обаять всех француженок разом, и Джинни, ревновавшую его к каждому столбу, а потому, явно назло, взявшуюся очаровывать болгар. И небезуспешно!)
— Итак, Кубок готов принять решение, — произнёс Дамблдор. — Когда будет оглашено имя участника, он или она пройдет вот в ту дверь, где и получат первоначальные инструкции.
Свечи погасли, только хэллоуинские тыквы мерцали в темноте жутковатыми улыбками. Кубок светился все ярче и ярче… и вдруг пламя его из бело-голубого сделалось ярко-красным, посыпались искры, а наружу вылетел обугленный клочок пергамента.
— Участником Турнира от Дурмштранга, — громко произнес Дамблдор, — будет Виктор Крам!
Зал взорвался овациями, а Джинни, счастливо взвизгнув, повисла на шее у немного опешившего от такой бурной демонстрации чувств болгарине. Тот с трудом отцепил ее от себя и проследовал указанным маршрутом — мимо стола преподавателей, в неприметную дверь.
Во второй раз Кубок выплюнул имя Флёр Делакур — той самой красавицы-блондинки, и Том облобызал ее в обе щеки, а потом еще и поцеловал руку самым наигалантнейшим жестом (кажется, такого он удостаивал только тетушку Мюриэль).
— Кто же будет участвовать от Хогвартса… — прошептала Миллисента.