Предатель жребий не бросает

Из «Нивы» вышел майор Ялаев, из БМП через верхний люк выпрыгнул подполковник Разин. Представились. Автоматы стали смотреть стволами в землю.

– Мы как раз вас ждем, товарищ подполковник, – сказал большеголовый и низкорослый небритый старший лейтенант. – Из РОШа вам радиограмма за радиограммой идет, а с вами связи нет… Они пытались вам на спутниковый телефон дозвониться, но безуспешно… Сейчас я вас с нашим начальником штаба свяжу. Все радиограммы у него…

– Старлей, у тебя берет какого размера? – спросил Разин.

– Шестьдесят четвертого, товарищ подполковник…

– На спецзаказ шил?

– Так точно… Промышленность такие размеры не выпускает. Мне все приходится на спецзаказ шить… И шапку, и кепку…

– Вот видишь, голова должна быть умной, как Дом Правительства. А ты сообразить не можешь, что спутниковые телефоны просто так не выключают. Тем более когда других средств связи нет… Своему начальнику штаба доложи, но попроси, чтобы он в РОШ о нашем прибытии не сообщал… Я сейчас подъеду, сначала с телеграммами ознакомлюсь, потом уже соображу, что мне делать… Где ваш штаб обосновался?

– В здании администрации. Нам крыло на первом этаже выделили… И под казарму, и под штаб… Там и командир…

– Добро… И забудь для всех остальных, что нас видел…

Разин направился к БМП…

* * *

Подполковник Разин предполагал, что неприятности у него будут. В принципе, это самоуправство – начать операцию, никого не поставив в известность, и, как человек, отдавший армии всю свою сознательную жизнь, подполковник хорошо понимал, на что шел. И операция вылилась в серьезную, когда потребовалось подкрепление. РОШ второпях подкрепление выслал, как только появились свободные силы, а потом и на РОШ надавили, похоже, из нескольких компетентных источников. Конечно, официально РОШ этим источникам не подчинялся. Мог бы и проигнорировать давление. Но давили, видимо, настойчиво, и в РОШе не увидели причины портить отношения с местными кадрами… Как подполковник и предполагал, были, должно быть, предприняты чрезвычайно активные шаги, чтобы отозвать группу спецназа ГРУ, уже прочно увязшую в работу против наркотического синдиката. А в синдикат входили люди, вероятно, достаточно влиятельные, чтобы даже на РОШ надавить, не говоря уже о местных силовых ведомствах. Еще год назад такое было бы невозможно, потому что тогда основные посты в республиканских силовых структурах занимали прибывшие из российской глубинки прикомандированные специалисты, такие же, как майор Яковлев в поселке Железнодорожном. Постепенно специалистов стало прибывать все меньше, и посты стали занимать те, кто совсем недавно с оружием в руках противостоял федеральным силам, то есть вчерашние боевики и их командиры, вовремя почувствовавшие существо момента и сложившие оружие. Других кадров в республике просто не было, и с таким засильем вчерашних боевиков в силовых ведомствах федеральной власти приходилось мириться. Но новые спецы начали устанавливать свои порядки и осуществлять настойчивое давление на федералов. Именно под такое давление и должен был попасть Разин со своей группой и, видимо, попал…

Теперь предстояло выбрать правильную линию поведения. И договориться с «краповыми», которые обычно на контакт идут, о совместных действиях или хотя бы о прикрытии действий одного ведомства другим. Но сначала Разин поехал все же не в штаб к «краповым», а в отделение милиции, чтобы предварительно обсудить обстановку с долговязым майором Яковлевым, а потом уже решать, что следует предпринимать и соглашаться ли на вывод группы, как того наверняка требует РОШ. Яковлеву уже, похоже, доложили о возвращении погони за похитителями героина, и он вышел на крыльцо, чтобы встретить подъезжающие БМП и «Ниву», и лицо долговязого майора вытянулось, когда он не увидел уже полюбившийся ему джип. Но с крыльца Яковлев не сошел, дожидаясь, когда Ялаев и Разин с Паутовым сами подойдут. А они подошли не сразу. Задержка была вызвана тем, что Ялаеву пришлось выбираться из трехдверной «Нивы» через багажник, потому что переднее правое сиденье, через которое обычно люди садятся и выходят, было занято телом старшего прапорщика Хромова, который освободить проход самостоятельно не мог. Яковлев терпеливо ждал. Лицо майора было хмурым, и подполковник Разин уже на подходе понял, что неприятности и мента коснулись напрямую, поскольку именно с его действий, или, точнее, с действий его подчиненных все и началось.

– С возвращением… – сказал Яковлев с порога, протягивая руку, чтобы поздороваться. – С благополучным или нет, не знаю уж… Наверное, любое благополучно завершенное дело с чьей-то точки зрения может выглядеть иначе…

– Наверное, – согласился подполковник Разин, понимая, о чем говорит Яковлев. – У тебя кабинет свободен?

– Свободен…

– Тогда пойдем… Будем акт составлять на уничтожение партии героина…

Яковлев быстро глазами стрельнул по сторонам – не слышит ли кто. Подполковник уловил в этом взгляде откровенный испуг, что не могло не удивить. В бою мент был несколько иным. Но в бою все проще, там враг конкретный, и знаешь, чего от него ждать, знаешь, как себя вести, если у тебя тоже оружие в руках. Служебные неприятности, особенно еще грядущие, всегда больше нервную систему расшатывают, чем самая опасная боевая обстановка. И бой обычно имеет привычку кончаться с последним выстрелом. Служебные неприятности тянут за собой шлейф долговременных последствий.

Долговязый майор пошел первым. Рядом с «дежуркой» стояло несколько ментов. Никто из них не рвался посмотреть в глаза прибывшим, и даже вопроса никто не задал, хотя уже многие видели в раскрытую дверь, как с переднего сиденья «Нивы» снимают тело старшего прапорщика Хромова. Для этого старшим лейтенантам Сулейманову и Скобцеву пришлось, как и майору Ялаеву перед этим, выбираться через багажник. И даже выйти помочь местные менты не поспешили, словно боялись заразиться большой немилостью сверху. Разин-то сразу понял, чем обусловлено такое поведение местных, только Ялаев хотел было отдать приказание, но подполковник подтолкнул его к коридору, где кабинет Яковлева располагался, хотя давать объяснения не стал тоже. А какие тут объяснения нужны? И без того понятно… Информация имеет свойство проникать через стены даже тогда, когда ее специально не разносят. Может быть, в это время даже особенно активно проникает…

– Рассказывайте… – вместо уставного «докладывайте» сказал Яковлев, поскольку докладывает обычно младший по званию старшему или хотя бы младший по должности старшему. В данном случае мент показал, что понимает разницу в своем положении и в положении подполковника, но всякому человеку своя рубашка ближе к телу, и потому сразу за вопросом последовал тяжелый вздох. И руки его изобразили привычный и непонятный суетливый жест.

– Только коротко, – кивнул подполковник Разин майору Ялаеву. – Мне быстрее следует к «краповым» заглянуть…

Ялаев кратко говорить умел. Передал только суть.

– Так, значит, наркотики все еще где-то «плавают»? – пожелал уточнить Яковлев.

– Три пакета в реке, – конкретно сказал Разин. – Пятьдесят семь – у кого-то на руках… На руках у кого-то из ваших ментов… Из местных…

– Плохо, – сказал Яковлев. – Я надеялся, что вы все найдете и все уничтожите… Мне пообещали, что снимут погоны, если вы все уничтожите…

– Тебе очень хочется, чтобы погоны сняли, – пошутил подполковник, хотя и прекрасно понял, что дело даже не в погонах, а во внутренней сущности мента.

Яковлев готов был даже погонами рискнуть, лишь бы не выпустить на рынок груз героина. Мент по характеру – это сильнее мента по должности. А по характеру Яковлев был хорошим ментом, как Разин уже убедился.

– Хрен с ними, с погонами, и с угрозами тоже… Какой-то республиканский заместитель министра внутренних дел звонил… Слышно плохо было, всю трубку слюной, наверное, залил, так злился… Одна просьба. Никто не должен знать, что наркота не уничтожена…

– Это мы к тебе с такой просьбой приехали, – сказал Паутов. – И именно этого ждет человек, который наркоту перепрятал… Нам же следует выяснить, что это за человек…

– Попробуй навскидку предположить, кто мог за время нашего отсутствия уже успеть вывезти груз из города… – предложил подполковник.

– Не могу сказать… Я не следил за всеми… Тут такая кутерьма началась… Но вывезти было сложно. «Краповые» все выезды перекрыли… И на улицах порядок навели быстро. Они жестко работают. Но не в этом дело… Вы хоть знаете, кого мы перебили ночью?

– Бандитов, – сказал Разин убежденно.

– И почти у каждого второго из этих бандитов в кармане удостоверение сотрудника службы безопасности Чечни… «Кадыровцы»… Из-за этого и скандал…

– Вот-вот… Командир же так и сказал – бандитов… – Паутов с Разиным был согласен даже после такого уточнения.

– Будь это просто бандиты, с гор спустившиеся, все бы тихо было…

– Не мы их атаковали, а они атаковали нас, – сказал Разин.

– А все жители поселка, как один, скажут, что они входили сюда без недобрых намерений, чуть не с песнями и плясками, а мы начали в них стрелять. И именно потому сумели перебить их, что они были не готовы… Не за счет подготовки, а только за счет неожиданности… Вопрос уже так и ставится. Не ожидали, дескать, что их так встретят.