Предатель. Ты променял меня на бывшую

Сукаа, убью на хрен этого гребаного комика!

Удушающая ревность затапливает меня изнутри. Сжимаю кулаки, а перед глазами красная пелена.

В висках стучит, в груди пожар.

Они останавливаются неподалеку от ее парадной.

Уже пришли, а я даже не заметил.

Если сейчас этот танцор вшивый до нее дотронется, я его урою. Вот вообще никаких сомнений.

Сжимаю кулаки до хруста, все тело напряжено.

Но нет, они прощаются. Он машет ей рукой и уходит.

Жена поворачивается в сторону парадной.

Ну уж нет, дорогая!

— Мили, стой! — рычу я.

Она замирает и испуганно оборачивается, встречаясь со мной взглядом.

Глава 39

Удивленно смотрит на меня своими лучистыми серо-голубыми глазами.

— Юра? Ты что здесь делаешь?

— За тобой шел, — сердито бросаю я.

Неужели не ясно?

— Зачем?

— Проводить хотел! Переживал, как ты одна дойдешь до дома по темноте! Но у тебя, оказывается, уже есть провожающие!

Меня сейчас очень бесят ее вопросы, но я стараюсь держать себя в руках.

— Да, есть. Меня провожают, так что, можешь расслабиться, — как ни в чем ни бывало произносит она.

То есть так, как будто это в порядке вещей! Как будто это нормально, что мою жену провожают какие-то мужики!

— Расслабиться?! — понижаю я голос.

Тоном даю ей понять, что сейчас лучше со мной не шутить. Она знает его. Знает этот тон.

Знает, но почему-то не реагирует.

— Ну да, — спокойно пожимает она плечами. — Ты же беспокоился, что я одна хожу домой. Так вот, теперь не одна. Так что все в порядке, не переживай.

………!

Что она несет!!

Я захлебываюсь от эмоций, кипящих у меня внутри. Давлюсь ими. В итоге не выдерживаю и срываюсь.

— Ты, блин, издеваешься? — рычу я. — Что это еще за пижон? Это с ним ты обжимаешься на этих твоих танцульках?

Мили закатывает глаза.

Закатывает, мать ее, глаза!

Мне кажется, у меня сейчас пар из ушей пойдет.

— Боже, Юра! Выбирай выражения! А что я там делаю и с кем — не твое дело! Мы с тобой развелись, так что нечего теперь изображать Отелло! Нет у тебя такого права!

У меня дергается щека.

Остатки разума пытаются прорваться сквозь лавину эмоций и кричат, что она права. Я не имею права на ревность.

— Пффф! Ревновать к какому-то малолетке? Не смеши меня, — фыркаю я. Ага, черта с два! — Тебе не нужно пытаться вызвать мою ревность или что-то мне доказать, Мила.

Она смеется и качает головой.

Красивая, холодная и… незнакомая.

Я ожидал увидеть в ее глазах обиду, может, даже боль или вину, но вижу лишь нетерпение и, кажется, раздражение.

Я ее раздражаю? Я??

В сердце словно раскаленный нож вонзают.

— Конечно, не нужно. Я ничего и не пытаюсь вызвать или доказать, Юр. Мир не вращается вокруг тебя. Мне просто понравился мужчина, вот и все. Поэтому я согласилась, чтобы он меня проводил. Причем тут ты? Я про тебя в этот момент даже не думала!

Что?!

Не думала?

Мне будто по роже дали. Причем чем-то тяжелым.

Ей понравился другой мужчина, а обо мне она не думала?

Чувствую, как земля из-под ног уходит.

Да нет, ну это же неправда, верно? Это просто ее месть, я уверен!

— Мил, слушай, я понимаю, что ты, вероятно, хочешь меня так наказать, но это детский сад. Так проблему не решить, — предпринимаю я еще одну попытку воззвать к ее разуму.

В ее глазах мелькаю сердитые нотки.

— Ты меня вообще слушаешь? Я сказала, что моя личная жизнь с тобой никак не связана! Была связана раньше, когда мы были вместе. Сейчас мы развелись, и каждый устраивает свою жизнь по отдельности: ты с Селеной, а я… с кем-нибудь еще. Я не собираюсь заниматься никакими манипуляциями, мне это не нужно. И решать какие-то проблемы тоже не собираюсь. Нет у нас никаких проблем! Нет нас — нет проблем! Мы расстались, все. Для меня это перевернутая страница. И у меня нет желания склеивать разбитые чашки.

Она сверлит меня пылающим взглядом.

Этот взгляд, словно удар в живот, выбивает из меня весь воздух.

Ее слова вонзаются в сердце словно тысяча острых осколков, причиняя нестерпимую боль.

Неужели я и правда ее теряю?

Внезапная простота и ясность этой мысли оглушают.

В этот момент я осознаю, что эта возможность из призрачной становится реальной. И меня накрывает какой-то дикий животный страх.

Кровь кипит от адреналина. Во рту пересыхает. Меня бросает в пот.

Нет, я, конечно, понимал, что мы развелись. И осознавал, что теоретически у нее могли появиться отношения с другим мужчиной. Но в реальность этого я не верил.

Думал, что сейчас я разберусь со своими проблемами, устаканю все в голове, а потом непременно ее верну.

Я знал, что Мила любит меня, и был уверен, что она не начнет ни с кем встречаться в ближайшее время. Нужно ведь отойти, да?

— Мы только развелись, а ты уже собралась устраивать свою личную жизнь? Серьезно? Вот так сразу? — неверяще произношу я.

Язык не слушается, а мой голос звучит непривычно глухо.

— Ну ты-то устраиваешь! А я почему не могу? Или я должна была год ждать? Так я не в трауре! — возражает она. — И в монастырь тоже не собираюсь.

Год? Вообще-то, я думал даже больше.

Звиздец.

В ушах стучит. Лампочка в голове мигает красным. Опасность!

Все мои инстинкты кричат о том, что сейчас я теряю нечто очень важное.

Адреналин бурлит в крови, приправленной жгучей ревностью, словно перцем.

Я задыхаюсь, захлебываюсь, тону. Теряю ориентацию в пространстве.

Кажется, что сейчас меня разорвет на атомы.

Не выдерживаю.

— Это вот с этим сопляком ты собралась устраивать свою личную жизнь? Серьезно? — рычу я, хватая ее за запястье.

Какое же оно тонкое и изящное. Вся она хрупкая, нежная. О ней так и хочется заботиться, защищать, оберегать.

Но за этой хрупкостью я внезапно вижу сильный внутренний стержень. Несмотря на всю боль, что я ей причинил, она не сломлена, не раздавлена и не цепляется за меня в попытке вернуть.

Более того, она собирается жить без меня. Без меня!