Предел Доминирования

— Теперь я могу говорить, сэр?

— Только если собираешься ответить «да» или «нет».

Она расстроено вздохнула.

— Да, сэр.

Фыркнув, Хаммер жаляще шлепнул по ее попке, не обратив внимания на ее вскрик.

— Не уверен, что ты имела в виду именно это, прелесть. Но прежде чем закончится твое наказание, ты сделаешь это.

У Рейн не было времени спросить, что он имел в виду. Он отошел, направившись к игрушкам, расположенным на крюках и полках вдоль стены. Не колеблясь, он взял черный кожаный кнут.

Глаза ее расширились. Дыхание сбилось. Во рту стало сухо, словно в пустыне, а сердцебиение ускорилось в три раза.

— Какое твое стоп-слово?

— Париж. — Ответ вырвался автоматически.

— Помни об этом. Сегодня ночью можешь им воспользоваться.

Каждый мускул превратился в камень. Она искала место для отступления, но с Макеном, отслеживающим каждую ее реакцию, и Лиамом за спиной, ей было некуда повернуться.

— Мне не нравится тебя наказывать. — Он размотал кнут. — Я предпочитаю получать твою покорность, погрузившись в твое нежное тело, но ты не оставила мне выбора. Надеюсь, после сегодняшней ночи у тебя надолго останутся неизгладимые впечатления и в будущем ты станешь посвящать меня в свои решения.

Макен приближался, пока они не оказались лицом к лицу. Она заглядывала ему в глаза в поисках милосердия. Но все, что она видела, это осуждение. Ее внутренности сжались.

Он напал на ее губы в грубом поцелуе. Она задохнулась, благодарная хоть за такой знак его внимания. Затем он шокировал ее, скользнув прохладным кожаным плетением кнута по ее щеке. Страх и желание смешались внутри нее в спутанный клубок, понять который она не могла.

Затем Хаммер оторвался от ее губ и провел кнутом по задней стороне шеи, размотав плеть. Змееподобное орудие скользнуло по ее спине, когда он вновь встал позади. Она чувствовала, как он дышит ей в затылок, пока проводил хвостом по спине, рукам и ногам. Рейн дрожала изо всех сил, пытаясь отодвинуться от края подступающего ужаса. Она всегда до ужаса боялась кнута, и сейчас ледяная паника пронеслась у нее под кожей.

Лиам подошел слева, глядя на нее без слов. Рейн бросила на него умоляющий взгляд.

— Ты доверяешь Хаммеру, любимая? — спросил он, проходя к складу игрушек.

— Конечно. Но…

— Никаких «но». Да или нет. И если доверяешь, тогда не смотри на меня, чтобы я спас тебя от заслуженного наказания. — Из маленького ящика Лиам взял повязку для глаз и обмотал ее вокруг пальца. — Ты пытаешься играть со своими Домами, настраивая одного против другого, саба. Снова. Это прекратится здесь и сейчас. Понятно?

Его жалящий тон заставил Рейн насторожиться.

— Да, сэр.

— Хорошо. Считай, прелесть. — Хаммер отступил подальше.

«О, Боже. Он действительно собирается это сделать».

Зажмурив глаза, Рейн напрягла каждую мышцу и задержала дыхание, ожидая почувствовать обжигающую боль, которую, она знала, он мог нанести.

Но вместо этого ее натянутое тело обласкало похожее на шепот дуновение, так нежно, что Рейн задалась вопросом, не показалось ли ей. Распахнув глаза, она повернулась и озадаченно посмотрела на Хаммера.

— Что это было?

Лицо его застыло.

— Я сказал тебе считать, девочка. Я уже положил один мазок попрек твоей попки. Отвернись и делай, что я сказал.

Когда она заколебалась, Хаммер поднял руку и провел кнутом по голове, а потом щелкнул по своей лодыжке. Наводящий ужас треск повис в воздухе.

Дрожа и задыхаясь, Рейн развернулась обратно и уставилась в стену, не способная перевести дыхание или примириться со звуком шелеста, она почти не сомневалась, что кнут надорвет кожу.

— Один, — в безмолвной комнате ее голос прозвучал хрипло и неровно.

Хаммер прошелся по ее спине еще одним едва уловимым поцелуем хлыста.

Ей все еще было не понятно. Рейн десятки раз видела, как Бек работал с сабами, всегда причиняя мучительную боль, а иногда и пуская кровь. В те разы, когда Хаммер использовал кнут, он действовал тоньше, менее агрессивно, но неужели весь смысл был в этой агонии?

— Два.

— Расслабься, — приказал он.

Рейн бросила еще один взгляд назад, чтобы увидеть, что Хаммер сворачивает кнут.

— Это все?

Макен стремительно кинулся к ней и схватил в кулак ее волосы. Кожа головы загудела, когда иголочки боли прошлись по шее и скользнули вниз на спину.

Дернув назад ее голову, он пригвоздил девушку злым взглядом.

— Да. Когда ты увидела, как я беру хлыст, ты была в ужасе. Верно?

Она все еще дрожала всем телом.

— Да, сэр.

— Но ты не воспользовалась своим стоп-словом. И позволила мне продолжать, несмотря на беспокойство, что я собираюсь причинить тебе сильнейшую боль?

Рейн вздрогнула.

— Да, сэр.

— Почему? — голос его источал неодобрение.

Ее сердце застряло комом в горле.

— Потому что это ты. Даже когда у нас возникают проблемы или ссоры, ты никогда не захочешь пустить мне кровь.

На его лице боролись разочарование и желание. Сжав ее волосы еще сильнее, Макен припечатал ее рот своим и глубоко поцеловал. Она распробовала на вкус его отчаяние.

— Верно, — прорычал он наконец. Ты знаешь, что в глубине души я хочу, чтобы ты была в безопасности. Но когда я вернулся из офиса Стерлинга и обнаружил, что ты уехала к брату, у меня не было такой уверенности. Я с ума сходил от беспокойства.

Рейн чувствовала себя дерьмом за то, что провела его через ад. Она проглотила оправдание, которое он не дал ей высказать.

— Паника, которую ты почувствовала, когда я вытащил этот хлыст… — Хаммер покачал мотком кожи перед ее лицом, — не была и десятой частью того, что ощутил я, обнаружив, что ты ушла. Ты поимела мой мозг, малышка. А я поимел твой.

Око за око.

— Мне бесконечно жаль, потому что, причиняя тебе боль, я делаю больно самой себе, — пробормотала она. — Но не важно, как ты накажешь меня, я больше никогда не стану лгать и говорить, что не сделаю это снова.

— И почему же? — он бил каждым своим словом.

— Я знаю, что должна усвоить этот урок, но остается факт того, что Ривер не стал бы слушать никого, кроме меня. Я должна была исправить этот бардак, Макен.

— И ты хотела, чтобы я… что? Сказал тебе спасибо за то, что протащила меня через ад?

— Верил мне. Видеть, как полицейские увозят тебя на допрос, было адом для меня. Я понимаю.

— Это не одно и то же. Ты знала, что я вернусь.

— Я надеялась и молилась об этом. Но гарантий у меня не было.