Предел невозможного

— Штаб рекомендовал вести разведку и совершать диверсии на дороге, — говорил Капителов. — Но как? До дороги три километра. Нападать на противника там? Нас быстро обнаружат и перебьют. А вести разведку? Что искать? Считать проезжающие машины? А куда они едут, сколько и чего везут — как узнать? Не знаю. Я с этим не сталкивался…

Я опять промолчал. Капителова никто не учил воевать партизанскими методами. Все, что ему успели преподать, — это основы боя в обороне и организация гарнизонной службы. Разведка, поиск, засада — об этом он только слышал.

— Где остальные люди?

— Здесь. Раненые отдыхают, двое в охранении, еще двоих из краменецкого гарнизона я отпустил. Они по пути сюда спрятали в лесу ящик с патронами и гранатами. Тяжело было нести. А нам боеприпасы нужны. Пусть принесут.

— Это далеко?

— Километров семь на запад.

— Рискованно. Могут обнаружить.

— А что делать? У нас патроны к пулемету на исходе. Да и гранат мало. Парни сказали, что еще пять одноразовых гранатометов спрятали.

Капителов закрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Извини, что-то хреново мне.

— Ничего.

— Кстати, как ты прорвался? Я ведь не спросил.

— Повезло, — улыбнулся я. — Проскочил.

— Надо раненых забрать.

— Надо. Бориса и раненых. И тебя тоже.

— Нет. Я не могу. Кого оставлю старшим?

— Кого угодно. У тебя вот-вот начнется гангрена. Погибнешь без толку.

— Ничего, — скрипнул зубами командир отряда. — Сутки продержусь. А потом все решится. Либо каганат возьмет город, либо наши их отбросят. Вот тогда и будем думать.

Я молча кивнул. Он прав. По крайней мере со своей точки зрения.

— Когда поедешь?

— Как будут готовы раненые. Борис-то готов. Да? — повернулся я тому.

Инженер отвел взгляд и кивнул. Ему было немного стыдно, что он обманывал меня раньше. И стыдно от того, что покидал бойцов, уезжая вместе с ранеными.

— Я отдам приказ, все сделают…

Капителов с огромным трудом встал, морщась и скрипя зубами.

— Готовь машину.

Когда он вышел, инженер кашлянул и виновато сказал:

— Артур.

— Да?

— Извини. Я не мог никому говорить, что работаю на разведку.

— Не надо. Это правильно. Такие вещи посторонним не говорят.

— Конечно. Но… — Он развел руками, выдавливая невеселую усмешку.

— К тому же я знал, что ты не тот, за кого себя выдаешь.

— Как знал? — опешил инженер.

— Догадался. По твоему поведению.

— Но!.. Но как? Я ведь и вправду инженер. Представитель разведки штаба южного направления попросил меня…

— Кое-что выяснить в прилегающих к Самаку населенных пунктах, — закончил я за него. — Не продолжай. Мне нет никакого дела до его просьбы. Просто само прикрытие было не идеальным. Какие, к черту, телефонные линии, если эти территории толком не заняты республикой?! Одна авантюра с магистралью чего стоила! Я тоже не сразу понял, к чему затеяли это строительство.

— Что? — Инженер удивленно вскинул брови. — Что ты имеешь в виду?

— Так… Некоторые догадки относительно мотивов происходящего и конечной цели дела.

— Не понимаю.

— Не бери в голову. Лучше собирайся. Скоро выезжаем.

Оставив Бориса в недоумении, я вышел из дома и направился к машине готовить кузов под перевозку людей.

* * *

Разгадка головоломки, как это часто бывает, пришла внезапно. Все кусочки мозаики, все элементы встали воедино, высветив полную картину происходящего.

Конечно, ниоткуда разгадка взяться не могла. Это стало следствием длительной и нудной работы по сбору и анализу огромного пласта информации, получаемой из разных источников.

Мне надо было только дождаться момента, когда количество материала перейдет в качество. И ответ сам всплывет в голове. Как, собственно, и произошло.

Это была большая политика. Политика мирового масштаба. Когда желания, стремления, надежды отдельных лиц и целых народов значат очень мало. Когда на первый план выходит государственная целесообразность.

К осени девяносто первого года на территории бывшей Русинии сложилась тяжелая и донельзя запутанная обстановка. Факт развала империи признал весь мир. Единое государство рухнуло, породив почти два десятка отдельных образований различного толка и политической ориентации.

Миновал период образования новых государств и объединений, пришло время становления. Пришло время закреплять границы, столбить захваченные территории и строить взаимоотношения.

Четыре новообразованные республики, четыре гиганта на фоне остальных образований из последних сил расширяли зоны владений, стремясь вернуть прежние границы Русинии. Но теперь за небольшими формированиями — каганатами, анклавами, княжествами и прочими обществами — стояли не только противники бывшей Русинии. Но и мировое сообщество. Признавая право на самоопределение у всех возникших стран.

В таких условиях вести политику захвата территорий становилось все труднее. Уже не раз и не два вставал вопрос в Лиге безопасности о том, чтобы призвать Русию, Югорскую, Сибирскую и Приморскую республики прекратить войну и сесть за стол переговоров с недавними противниками. Иначе Лига безопасности грозила принятием санкций вплоть до изоляции и военной помощи небольшим формированиям.

И хотя другие проблемы и кризисы отвлекали внимание от бывшей Русинии, о северном гиганте никто не забывал. Каждая страна мечтала извлечь выгоду из сложившейся обстановки.

В этих условиях все меры, предпринимаемые большими республиками по возвращению территорий, выглядели агрессией по отношению к новым соседям. Это грозило перерасти в очередную мировую войну.

Вот тогда некоторые умные головы в правительствах республик и решили провести масштабную провокацию, которая позволит продолжить захват территорий и не вызовет гнева мирового сообщества.

Первыми начали действовать Югорская республика и Русия. Они объявили о плане строительства магистрали, связывающей обе страны. Для этого был выбран район — недавно захваченная область Самака. Самое подходящее место. На юге сразу два непримиримых противника — Орду-улемский и Харальский каганаты. Достаточно сильные и амбициозные формирования. За ними — Западная Европа, Ближневосточные Эмираты и Североамериканский союз.

Расчет был верен. Эти страны не упустят случая напакостить республикам, не принявшим нормы и мораль западного мира. Они будут науськивать каганаты на северных соседей. Тем более у тех перед глазами лакомый кусок — магистраль.

План был такой. Показать миролюбивый настрой республик, продемонстрировать это наглядно — строительство магистрали — и задекларировать намерение мирно решать все проблемы. И тогда любые действия каганатов можно рассматривать как агрессию по отношению к мирным соседям. Мол, мы тут строили, строили, а они пришли и все разрушили. И теперь ничего другого не остается, как защищать свое.